не послушают? – уточнил Варахасий. – Если кто в чужой квадрат залетит?

– Так это же получается нарушение границы, – развёл руками Свази. – Пусть войну объявляют, что ли. И штраф в казну, само собой.

Он развернулся на месте и двинулся дальше, зыркая по сторонам и выискивая объекты борьбы, пока вдруг не наткнулся на невзрачного человека в сером костюме, который стоял посреди площади и смотрел прямо на него.

– Господин Свази? – спросил человек.

– Так точно, – ответил Свази, нахмурив лоб. – Что-то мне ваше лицо знакомо.

– А я президент Земли, – ответил Семён. – Дудиков. Небось, видели по телевизору.

– Точно, – кивнул Свази. – Теперь узнал.

– Вы не могли бы с вашими помощниками поспособствовать мне в одном деле? – Дудиков заглянул Свази в глаза, и Свази поёжился – настолько жалобным и одновременно жёстким оказался взгляд.

– Конечно, – ответил Свази. – Я же вроде как на вас работаю.

– Хорошо, – обрадовался Семён. – Поехали.

Возле него в воздухе образовалась длинная, чёрная, необычайно уродливая машина со множеством дверей. В одну из них они и вошли.

– Тяжело нынче президенту, – сказал Дудиков, доставая из-за пазухи огромную бутыль виски. – Надо о каких-то выборах заботиться, рейтингах. Кто-то всё время следит за каждым твоим шагом – а вдруг ты сделаешь что не то? Другое дело раньше. Вот, к примеру, фараон…

– Фараон? – переспросил Свази, принимая протянутый Дудиковым рог с золотистой жидкостью, инкрустированный бриллиантами и рубинами.

– Ну да, фараон, – подтвердил Дудиков. – Ведь он же был наместник Бога. Никто в его авторитете не сомневался. Никто его действий не осуждал. Давайте выпьем.

Свази с подозрением понюхал содержимое рога, но всё же выпил.

– Хотя, с другой стороны, – продолжал Дудиков, – ведь я совершенно такой же наместник Бога, если подумать. Какой я, к чёрту, президент? Да и действия мои осуждать ни к чему, я так думаю. Согласны?

– Абсолютно, – сказал Свази.

– Приехали, – Семён распахнул дверь, и они оказались возле огромного жёлтого особняка в комическом стиле, возле входной двери которого стоял то ли швейцар, то ли албан.

– Господин Рудацкий дома? – спросил Семён у швейцара.

– А кто его знает, – ответил швейцар. – Входил, не выходил. А дома или нет – как я могу проверить?

– Это правильно, – согласился Дудиков. – Пойдём сами и проверим. Можно?

– Вам-то можно, – согласился швейцар. – А вот вашего зверька я бы попросил здесь оставить. С животными нельзя.

Свази покраснел сквозь шерсть.

– Какой я тебе зверёк?! – заорал он. – Я тут главный по борьбе!

– Успокойтесь. Свази, – Семён похлопал его по плечу. – Он со мной.

Они прошли мимо.

– Вам нужен знак отличия, – сказал задумчиво Дудиков. – От остальных обезьян.

– Я реликтовый гоминоид, – буркнул Свази.

– Это вы другим сказки рассказывайте, – усмехнулся Дудиков. – Я вас насквозь вижу. Вон у вас, к примеру, криво сросшаяся трещина в ребре.

Они оказались около тяжёлой дубовой двери, которую Семён и открыл.

Навстречу им из глубины комнаты торопливо вышел кругловатый улыбчивый мужичок в стёганом халате. По мере приближения к ним, однако, улыбка уступила место откровенно кислой мине.

– А, это вы, – пробормотал мужичок. – Я вообще-то жду кое-кого. Вы ненадолго, надеюсь?

– Здравствуйте, господин Рудацкий, – сказал Дудиков. – От вас зависит, как быстро мы решим все наши дела.

– А какие у нас дела? – уточнил Рудацкий. – Кстати, я не Рудацкий.

– А как же вас зовут? – поинтересовался Семён.

– Иванов я, Евгений Яковлевич, – ответил Рудацкий.

– Трудно запомнить, – сказал Дудиков. – Лучше уж будьте Рудацким пока. Дела у нас, Рудольф эээ… А как вас по батюшке?

– Рудацкого-то? Не помню, – нахмурился Рудацкий. – Вроде Феликсович. Только он не Рудольф, а Роберт, если мне не изменяет память.

– Ну, хорошо, – согласился Дудиков. – Роберт Евгеньевич, дело у меня к вам простое. Не могли бы вы деньгами поделиться?

Рудацкий сдвинул бровки и недоумённо уставился на Дудикова.

– Да вы что? – пробормотал он. – Какими деньгами? Я всего лишь актёр. Вы хотите мой гонорар, что ли, назад забрать? Так ведь это для вас мизерная сумма…

– Ну что вы, господин Иванов, – отмахнулся Семён. – Какой ещё гонорар? Зачем назад? Что я вам, грабитель, что ли, отбирать у бедного артиста последние деньги?

– Тогда о чём речь? – глаза Рудацкого часто заморгали – то ли удивлённо, то ли выжидательно.

– Речь о том, Евгений Феликсович, – сказал Семён, – что я кое-что понимаю в том, как устроен этот мир. Вы так убедительно вещали на миллионную аудиторию о своих несметных богатствах, что вам просто никак не могли не поверить. Поэтому мне кажется, что у вас должны быть некие сбережения, которыми вы обязаны, в том числе, той скромной роли, которую мы поручили вам сыграть.

Рудацкий сцепил руки перед грудью и тяжело задышал, уставившись взглядом в пол.

– Интересно-интересно, – сказал он, помолчал несколько секунд, затем развёл руками: – Если следовать вашей логике, то Малофеев и вовсе дебил и ксенофоб.

– Не понял, – в свою очередь удивился Дудиков. – Кто такой Малофеев?

– Ну, как же, – пояснил Рудацкий. – Тоже актёр, Шмака играл.

– А, – кивнул Дудиков. – Понимаю. А разве же это не так?

– Кхм, – сказал Рудацкий. – Эээ… М-да. Ну, пожалуй. В чём-то вы правы. И что же, вы просто заберёте у меня все деньги?

– Ну почему же все? – возразил Семён. – Какую-то часть вы можете оставить себе, если вам позволит совесть.

– О, умоляю… – Рудацкий замахал руками. – Оставьте мою совесть в покое, раз уж вы уговорили меня принять участие в вашем цирке. А если я откажусь? Хотя да, я понимаю. Не зря же вы с собой притащили этих орангутангов…

– Что? – взревел Свази.

– Да нет, – Рудацкий поморщился. – Это я образно, обобщённо…

– Денег дайте, Рудольф Феликсович, – сказал Дудиков. – Потом можете разглагольствовать сколько угодно, тем более что мы с господином Свази уйдём.

– Эх, – сказал Рудацкий. – Нет, я же понимаю, что выбора у меня нет. Но хочется же что-то и взамен получить…

– А что мы можем дать? – Дудиков задумался. – А, Свази?

– Медаль, – ухмыльнулся Свази.

– Да нет, какую медаль, – Дудиков расстроился. – Медаль за заслуги дают, героям, за подвиги. А вы что за герой? Свази, выпишите ему почётную грамоту. Как раз успеете, пока он мне деньги переводит.

Свази достал из кармана смятую бумажку и начал ручкой царапать что-то на ней. Рудацкий вздохнул и проделал пару манипуляций с чёрной коробочкой, которую уже некоторое время держал в руках.

– Вот и ладненько, – сказал Семён. – Пожалуйста, товарищ Иванов, – он отобрал у Свази бумажку, мельком глянул на неё и передал Рудацкому.

Рудацкий расправил лист и прочитал вслух:

– «Почётная грамота. Дана господину Рудацкому в знак признательности за оказанные услуги государственной важности. Является символом, позволяющим надеяться на снисхождение. Заместитель наместника Бога по борьбе Свази».