Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, и, кажется, в сортире кого-то вывернуло. Там воняло, а еще я поскользнулся и измазал обувь. Решил вытереть соломой, но оказалось, что на носки тоже попало. Тогда я пошел в раздевалку за новыми, а он там пил. Сразу захлопнул крышку сундука и ушел, но оставил стакан на полу. Я понюхал и… Черт, Марио, я знаю, как пахнет виски!
Марио пристально смотрел на него. Потом сказал:
— Прямо перед выходом на манеж? Перед номером?
— Да.
Лицо Марио медленно бледнело.
— Почему ты мне сразу не сказал?
— Растерялся, не знал, что делать. Не хотел, чтобы ты выходил взвинченным. Я боялся, но… К тому времени, как я вернулся, уже начинался номер, и я даже не понял, что будет хуже: сказать или не говорить.
— Надо было сказать. Я бы отказался с ним выходить.
Нахмурившись, он принялся натягивать штаны.
— Одевайся, Том.
— Хочешь поговорить с Вэйлендом?
Марио покачал головой. Когда Томми влез в штаны и кроссовки, он велел:
— Ступай в вагон для женатых и спроси Джонни и Стеллу, хотят ли они пойти перекусить в общий вагон, или мы можем придти к ним в купе. Стел сюда нельзя, а нам к ним можно. Спроси, что им больше по нраву. Скажи, что есть разговор.
Томми набросил джинсовую куртку: поздним августом жара после заката сменялась холодным ветром. Между вагонами дуло, и он поежился. В нужном вагоне он нашел двери с табличкой «ДЖОННИ И СТЕЛЛА ГАРДНЕР, ЛЕТАЮЩИЕ САНТЕЛЛИ» и робко постучал. Ему открыла Стелла, до подбородка закутанная в пушистый розовый халат.
— Томми! — удивленно воскликнула она.
Он передал послание Марио, и она сказала:
— Приходите сюда. Одеваться не хочется.
— Кроме того, — добавил из-за ее спины Джонни, — когда пытаешься что-то обсудить в общем вагоне, надо брать в учет две дюжины пар чужих ушей. Личный семейный разговор лучше устроить здесь.
Они собрались в крохотном купе. Джонни освободил полку для длинных ног Марио и умостился на маленьком складном стуле. Стелла и Томми сели на коврик — часть обстановки, которую девушка возила с собой. Каждый вечер коврик приносили в купе, и Стелла его расстилала — как она сама рассказала как-то в раздевалке, стоя перед своим сундуком. Коврик был старый, вытертый и истрепанный по краям, но, глядя на него, на стул, на вышитый шарф, прикрывающий сундук, Томми подумал: «Она устроила тут подобие дома. Как родители в трейлере у Ламбета». Ему стало интересно, только ли женщины задумываются о подобных вещах.
Джонни предложил сигареты. Марио протянул Стелле невесть где добытую коробочку конфет, которую та пустила по кругу. Некоторое время они ели крекеры с сыром и болтали о выступлении и долгом ночном переезде в Денвер.
— Ненавижу Денвер, — заявил Джонни. — Какой-то проклятый город. Это там Джон и Люсия…
— Угу, — согласился Марио. — И отца Томми тоже там порвали. Еще и Анжело досталось.
— Давайте не будем об этом, — перекрестилась Стелла.
— Что-что, а тройное я точно делать не стану, — сказал Марио. — Не знаю, что там с проклятием, но то ли отношение виновато, то ли что, а у меня дыхание сбивается.
— Точно, — поддакнул Джонни. — А у меня вечно наверху голова трещит.
— Кстати, о невезении, — начал Марио. — Что вы думаете о Коу Вэйленде?
— Между нами говоря, — сказал Джонни, — я его терпеть не могу. Но к чему ты клонишь? Он брат босса, мы от него не избавимся.
— Если честно, как-то мне не по себе с ним работать.
— Мэтт, как я уже сказал, на моем личном пьедестале он тоже не на вершине. Но что мы можем с этим поделать?
— Очень ценная мысль, очень. С таким же успехом мы могли бы остаться в своем купе. Джок, не будь таким!
— Если хочешь, можем сделать пару перестановок так, чтобы на тройном тебя ловил я. Не то чтобы я был в восторге от этой идеи… размеров ты порядочных.
Либо берем несколько выходных и переделываем номер. Кстати, модернизация ему бы не помешала.
— Не пойдет, — сказал Марио. — Нам нужны двое ловиторов, двойная трапеция у нас в контракте прописана. До конца сезона шесть недель, а Вэйленд — дрянь, неряха да еще и пьяница.
Оба повернулись к нему.
— Пьяница? — переспросила Стелла со значением.
— Не дури, Марио! — рявкнул Джонни. — Пьющие воздушные гимнасты до возраста Вэйленда не доживают. Ну выпивает он иногда, и что? Я тоже выпиваю. Не всем же трезвенниками быть, как вы двое! У нас тут не воскресная школа!
— Я сказал «пьяница» и имел в виду именно то, что сказал, — напирал Марио, глядя на Джонни.
Джонни вернул пристальный взгляд.
— Слушай, я, черт подери, тоже не фанат Вэйленда. Но такие разговоры… он же работает с Сантелли. Если у тебя есть доказательства, то выкладывай, и будем думать, что делать. Если нет — закрываем тему.
— Я что-то такое слышала, Джонни, — тихо вмешалась Стелла. — Он пропал на три дня, ушел в запой, а когда вернулся, Вуди оштрафовал его на пятьдесят долларов.
— Это ничего не доказывает, — возразил Джонни. — Разве что кроме того, что у него сохранилось достаточно мозгов, чтобы не напиваться на стоянке.
— Томми, — сказал Марио, — расскажи им то, что говорил мне.
Томми повторил историю об увиденном, и Джонни нахмурился.
— А вот это плохо. Если бы поймать его на горячем… К Вуди с такими доказательствами идти нельзя. У меня есть идея получше. Все равно пора переделывать номер.
— Черт, — буркнул Марио.
— Не заводись, братец. Ты звезда, ты этого заслуживаешь… никто не спорит. Но если не брать в расчет твою славу…
— Удар ниже пояса, Джонни.
— Дай закончить, ладно?