– В общем, я не против, но разрешаю тебе называть меня «пташкой», только когда мы наедине.

Говоря это, незаметно сделала шаг назад. Ну, чтобы он перестал прикасаться к моим волосам. Прикосновения его были мне почему-то приятны, будоражили, а я не хотела отвлекаться на эти неожиданные и совершенно неуместные эмоции.

Ив пожал плечами:

– Как пожелаешь.

Чего это он вдруг стал таким покладистым? Решил поиграть в джентльмена? Ну и пусть, если так. Пожалуй, это мне даже на руку. Что ж, а теперь к делу.

Мысленно настроилась на разговор и, соорудив серьезную мину на лице, спросила:

– Можешь доказать, что я не человек?

Один уголок мужских губ приподнялся в лукавой полуулыбке.

– Давай свою руку.

Я медленно протянула ее.

– А теперь отпусти все посторонние мысли, – умиротворенно произнес Ив и аккуратно обхватил мою ладошку твердыми, горячими пальцами. – Закрой глаза и сконцентрируйся только на соприкосновении наших рук.

Немного опасаясь очередного фокуса, который, по-видимому, задумал чешуйчатый, все же сделала, как он велел. Сосредоточившись, поначалу – очень четко и явно – ощутила мягкий, приятный жар его грубоватой кожи; та словно опаляла меня огнем, но нежным, нежгучим, согревающим, причем не только снаружи, но и, казалось, изнутри. А потом в голове сама собой нарисовалась картинка: яркое пламя, словно перчатки, окутывает наши кисти…

– Прекрасно, – тихо молвил неугомонный «фокусник». – Медленно открой глаза.

Я неторопливо подняла веки и замерла от изумления: наши руки действительно горели в огне! Самом настоящем! Но яркое пламя, как и в моем видении, не обжигало, а наоборот – как будто дорогим шелком мягко обволакивало кожу.

Неожиданно вспыхнув, оно стремительно поползло по мужской руке, в следующую секунду уже заполыхало на плече и стало тянуться вверх по шее. Я невольно открыла рот от удивления, которое перемешалось с безотчетным страхом, и инстинктивно крепко ухватилась за пальцы Ива.

– Не бойся, это всего лишь магия, – невозмутимо произнес тот.

И в этот миг огонь полностью охватил мое чудовище. Я отдернула руку и зажмурилась, а когда открыла глаза, волшебство пропало. Передо мной стоял прежний Ив: усталость на лице, немного растрепанные волосы, смятая темная рубашка и лукавый взгляд горящих красных глаз с тонкими вертикальными зрачками.

Я сглотнула ком, застрявший от страха в горле.

– Что это было сейчас? – пискнула как мышь, загнанная в угол матерым котищей.

– Ничего особенного, просто магия, я ведь уже говорил. А стоило тебе запаниковать, как ты потеряла контроль над своей силой и теперь, могу предположить, уже не видишь никакого огня.

Пришлось кивнуть головой, соглашаясь.

– Ну а что это за сила у меня такая?

– Очень редкая, – ответил чешуйчатый и добавил с улыбкой на лице: – Как, в прочем, и вся ты, целиком.

Обхватив руками голову, я опустилась на корточки и погрузилась в раздумья. Мне не остается ничего иного, кроме как смириться с положением вещей. Как говорится, если не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней. Прими ее. Но как это сделать? Просто не представляю! Еще вчера я была обычной человеческой девчонкой, а сегодня узнала, что я – не я, а какой-то… меливид, прости меня, господи!..

В конце зала послышались торопливые шаги, они отвлекли меня от размышлений, я поднялась на ноги и развернулась на звук шагов. К нам с серебряным подносом в руках направлялась та самая вспыльчивая старушка, которая утром без стука ворвалась в комнату, где я спала.

– А вот и ужин, – радостно, как ни в чем не бывало, констатировал мой собеседник и плюхнулся в кресло.

Как будто и не понимал, насколько тяжелой оказалась для меня вся эта правда… Правда, что обрушилась леденящим водопадом и от которой я до сих пор не могла прийти в себя.

Женщина подошла к нам, остановилась у заваленного книгами столика, учтиво кивнула головой и сквозь зубы проговорила:

– Добрый вечер, эдер, сэйва. Ваш ужин.

– Спасибо, Ирэна, – поблагодарил ее хозяин и одним движением руки сгреб книги на краешек столика.

Ведьма опустила на роскошную столешницу поднос. Посередине стоял глиняный горшочек с запеченными овощами, посыпанными свежей нарезанной зеленью; в небольшом противне лежали куски жареного сочного мяса, источавшие пряный аромат.

– Спасибо, – тихо повторила я вслед за чудищем, рассматривая содержимое подноса.

Старушка недовольно хмыкнула, но все же процедила с холодком в голосе:

– Приятного аппетита.

Затем развернулась и зашагала обратно.

Чешуйчатый быстро наполнил свою тарелку вкусностями и поставил к себе на колени. Я схватила вилку, наколола на нее кусок поджаристой картошки и сунула в рот. Прожевав, сглотнула и поинтересовалась:

– Скажи, как я оказалась в человеческом мире? И где мои настоящие родители?

Ив опустил столовые приборы на тарелку и раздумчиво посмотрел на меня.

– Может, присядешь?

Я устроилась на краешке своего диванчика. А мужчина продолжил:

– Не знаю, где твои родители и кто они, но предполагаю, что еще до твоего рождения они поняли, какой силой ты обладаешь. Скорее всего, решили спрятать тебя в мире людей, дабы дать тебе возможность жить нормально.

– Зачем? Что со мной не так, коли надо было избавиться от собственного ребенка? – Я горько недоумевала, и досада играла у меня на нервах, как музыкант, цепляющий медиатором натянутые струны гитары.

Мой сотрапезник подхватил стеклянный кувшин с бордовой жидкостью и наполнил серебряные кубки. Один подвинул мне, потом уцепил за ножку второй, и я увидела, как чаша сосуда попросту утонула в широкой ладони полу-ящера. «Ну и здоровяк мой новый знакомый, однако. Чего-чего, а мужской силы и своеобразной харизмы у него не отнять…» – вдруг подумалось мне.

– Пташка, я уверен, что твои родители, кем бы они ни были, не отказывались от тебя и не избавлялись, а пытались таким образом защитить.

Я дожевала очередную картошину, наколола на вилку морковку и спросила:

– От кого?

Мужчина пригубил из кубка, помолчал, а потом ответил:

– Думаю, после того, как я объясню тебе, кто такие меливиды, ты поймешь все сама и дальнейших разъяснений уже не потребуется…

Ив поставил кубок на столик и, вновь взяв в руки вилку и нож, продолжил свой рассказ:

– Меливиды – частично люди, частично нет. В каждом из нас с рождения живет магический зверь, поэтому мы и владеем магией. И этим отличаемся от людей.

Моя вилка с шумом упала на тарелку, и я невольно уставилась на его руку, которая, чему я сама была свидетельницей, умеет превращаться в чешуйчатую лапу с когтями: