Даже через линзы шлема рыцарь понял, что озвученная им мысль только сейчас пришла в голову самому Хранителю, и, судя по его тяжелому движению плечами, нисколько того не обрадовала.

— Подождите, — летописица подошла ближе к Микелю и нахмурилась. — Если Слеза на меня подействовала так, что я стала… не совсем нормальным человеком, то что она с животным сделает за двадцать с лишним лет?

— Судя по тому, что брат Волк сказал, животное стало жутко голодным, — улыбнулся сержант.

— Прекрасно! — фыркнула Фиррис, стукнув его кулаком по броне правой руки. — Успокоил!

Микель бы засмеялся, но вместе с Волком повернулся на едва слышный звук соскальзывающего одного с другого камня и, прежде чем громадный зверь прыгнул, успел лишь заслонить собой женщину, схватив её в охапку и падая на бок, чтобы максимально снизить вероятность того, что ей сразу откусят голову. Дальнейшее злобное рычание и пролетевший над ними, словно от взрыва, Волк подсказали, что зверь ранен, но недостаточно. А еще в тот же миг Микель вспомнил чем может кончится встреча двух Познавших и Слезы, потому вскочил и припустил через обломки подальше от места нападения. Сначала нужно было обезопасить летописицу, затем помочь брату.

— Ай-яй-яй! Что ты делаешь? Сломаешь меня! Отпусти! — запричитала женщина, и Холлстер понял, что, возможно, слегка перестарался, прижимая её к себе, но, с другой стороны, останется живой — всё заживёт.

— Сиди тихо! — сержант опустил её за первым же внушительным препятствием, которым оказался кусок вагона с более-менее сохранившейся стенкой, а затем развернулся, чтобы посмотреть как дела у Волка.

Здоровенный горный кот со вставшей дыбом шерстью оказался размером с танк, а его клыки как хороший такой меч, вгрызлись в Хранителя Тишины Волка, трепая его из стороны в сторону, будто тряпку. Молниевые когти боевого брата трещали, полосуя морду зверя, но это была схватка с определённым концом, потому Микель вытащил меч и, нажав руну активации, рванул на помощь.

Кот швырнул Волка в рыцаря, и тот едва успел убрать в сторону руку с мечом, чтобы не проткнуть брата, и еще до того, как Холлстер смог уложить тяжело раненого Хранителя на камни, зверь уже прыгал на него. Выбора не оставалось, и Микель отпустил боевого брата, позволив ему упасть, а сам поднырнул под замах лапой монстра и всадил ему меч меж рёбер, едва устояв на ногах, когда эта туша приземлилась на него, придавив частью своего веса, а затем упав на колено, когда раненая тварь отскочила от него, как ужаленная, сбив попутно торчащую железяку своим животом, и стала на дыбы. Секунда оценивания, и зверь снова прыгнул, замахиваясь лапой, как в прошлый раз, но интуиция подсказала Холлстеру, что это обман, и он просто отступил на шаг назад, вместе с тем делая колющий выпад вперёд и протыкая нос твари. Та резко дёрнулась, мотнув головой так, что меч едва удержался в руках рыцаря, и снова отпрыгнула назад, большими голодными глазами рассматривая колючую жертву.

— Давай, подходи, малыш, — подначил его сержант, раскачиваясь из стороны в сторону, чтобы спровоцировать животное на очередной бросок, и ощущая, как всё внутри кипит от чувства опасности и желания проявить себя, чтобы эта победа была его личной, без чьей-либо помощи.

Кот начал обходить его слева, плавно, практически бесшумно ступая мягкими лапами со здоровенными втягивающимися когтями, затем развернулся и пошел в другую сторону, чтобы оценить добычу, и нападать не спешил, хотя чувствовалось, что очень хочет.

— Ну же, давай, — громче крикнул Микель, понимая, что сейчас случится.

Зверь издал противный звук разочарования и сначала просто отскочил назад, покрыв десять метров с лёгкостью пушинки, а затем бросился бежать прочь, перескакивая через препятствия с такой скоростью, что догнать его можно было разве что на десантном транспорте, который он попутно зацепил, сорвав крыло с одним из двигателей.

— Приехали, — с досадой выдохнул рыцарь и развернулся, чтобы помочь растерзанному Волку, если это еще было возможно.

XVI

Неприятности от Никара начались раньше, чем магистр ожидал, потому он быстро шагал по полутёмным коридорам Непрощенного Слепца, гадая, как вообще брат Гальярд оказался в том же ангаре, откуда собирался улететь на Фрацию бывший Повелитель Ночи. Наверное, стоило подумать раньше о вероятности того, что Имперский Кулак может узнать одного из тех, кто встретился ему на борту Соблазна Мечтаний, но Гавин полагал, что это будет не скоро и спишется на совпадение имён. К сожалению, судьба была штукой такой, что делает всё не так, как ты хочешь, и десантник мысленно попросил Императора терпения, осознавая так же, что раньше бы полагался только на свои собственные силы и способности. Скиталец многое в них всех поменял.

Двери лифта открылись и, покинув платформу, глава Ангелов Ночи в широком грузовом коридоре увидел стоящих друг напротив друга Никара и заключенного в дредноут Гальярда. Судя по следам на стенах и полу, потрёпанному виду Повелителя Ночи и дымящемуся реактору Имперского Кулака, у них тут была стычка, и Гавин в самом деле был сильно удивлён, что она не закончилась смертью одного из сражавшихся. За открытыми вратами в ангар виднелся Штормовой Орёл и отделение сержанта Хета, прибывшее раньше магистра, чтобы обеспечить безопасность зоны и убрать лишних людей за пределы слышимости, так что хотя бы о распространении слухов можно было не сильно волноваться.

— Предлагаю поговорить в усыпальнице почтенных, — произнёс Гавин Сорнери, приблизившись к парочке бойцов, и жестом указал нужное направление, тоном и видом давая понять, что это не просьба.

Дредноут стоял секунду неподвижно, заставив засомневаться в том, что выполнит приказ магистра Ангелов Ночи, но затем развернулся в указанную сторону и все втроём они вернулись туда, где Гальярд должен был проводить своё время в ожидании сражений.

Как только глава ордена, потенциальный капитан и их наблюдатель из Имперских Кулаков оказались наедине, Гавин скрестил руки на груди и посмотрел на дредноута.

— Расскажи, что случилось, брат Гальярд, — потребовал он, всем видом давая понять, что подобные разборки недопустимы, но, что более важно, ставя вызвавшего его Гальярда в позицию защищающегося.

Левиафан издал грозное ворчание, дёрнув правой рукой-бомбардой, на которой всё еще висели остатки цепей, которыми его ранее закрепили на месте отдыха, в сторону Никара.

— У тебя на борту Предатель, магистр Сорнери, — прорычал он, с трудом сдерживая вспыхнувший снова гнев. — Сержант Повелителей Ночи, из-за которых мои братья были убиты.

Никар с необычно серьёзным лицом молчал, когда Гавин взглянул на него. Тяжелая ситуация. Изначально он хотел, чтобы Кулак донёс до своего ордена позитивный образ Ангелов Ночи,