— Большое спасибо! — Леня махнул рукойрегистраторше и бросился наперерез.

Подругу Веры Ивановой никак нельзя было назвать молодой ипривлекательной, и Леня подумал, как веселилась бы Лола, увидев, с какимконтингентом ему приходится работать. Но дело есть дело. Не всегда удаетсясоединить приятное с полезным. Маркиз подкатился к озабоченной медсестре иокликнул ее:

— Вы Анфиса?

— Ну, допустим, — ответила та, остановившисьпосреди коридора и уставившись на Леню с привычной подозрительностью битойжизнью полунищей тетки, — ну, допустим Анфиса. А чего надо-то?

— Мне сказали, что вы — подруга Веры Ивановой, а яхотел найти Веру и поговорить с ней…

— О чем это? — подозрительность в голосе возрослаеще больше.

— Да у меня тетя болеет… — и Леня повторил ту жеисторию, которую только что рассказал регистраторше.

— Да зачем вам Верка! — Анфиса придвинулась к Ленеи понизила голос: — Я вам все лучше нее сделаю, и возьму недорого…

— Но моя тетя уперлась… вот вынь ей и положь ВеруИванову! Ни о ком другом и слышать не хочет!

— Вы свою тетю любите? — задала Анфиса неожиданныйвопрос.

— Конечно! Тетя у меня любимая, потому чтоединственная!

— А вам нужно, чтобы к вашей тете домой дура ходила?

— Дура? — удивленно переспросил Леня. — Этовы о ком?

— Да о ней же, о Верке! Если она три года у мужикавторой женой жила — кто же она, как не круглая дура?

— Не понял! — Леня удивленно уставился на своюсобеседницу: — Как это — второй женой? Вроде бы мы — не мусульмане и немормоны, второй женой никак нельзя…

— А очень просто, — Анфиса облокотилась наподоконник и начала:

— Дело было еще в прежние времена. Когда ничего небыло. Ни еды, ни надеть на себя, ни в дом купить… а у Верки муж был шофер-дальнобойщик,каждую неделю в Молдавию фуры гонял. Зарабатывал, кстати, неплохо. Ну, Веркаживет себе, не тужит. Муж дома редко бывает, так это может и не плохо — грязименьше и скандала. Только вдруг звонит ей женщина, довольно молодая, кстати, иговорит:

— Здрассти, так и так, я — любовница твоего мужа.

Верка чуть в обморок не хлопнулась. Только подумала, чтовремя неподходящее, и кое-как в руки себя взяла, молчит и слушает.

— И, между прочим, мы с твоим мужем, — продолжаетта, — уже три года живем, так что пора и с тобой познакомиться. Непосторонние вроде люди.

Тут уж Верка не выдержала, как закричит:

— Врешь, зараза! Никогда в такое не поверю!

— Не поверишь? — та этак ехидно усмехается, дажепо телефону слыхать. — Не поверишь, значит? Он на сколько дней от тебя впоездку уезжает?

— На неделю…

— А вот и не на неделю, а только на пять дней! Можешьна работе у него поинтересоваться! А остальные два дня у меня живет! На всем,между прочим, готовом!

А Верка-то знай свое твердит, заладила как попугай:

— Не верю! Не верю! И проверять на работе не стану,чтобы подозрениями его не унижать!

Это в то время такое мнение было, что подозрения унижают. Ижалость тоже унижает.

— Ну ладно, — та ей отвечает. — А есть умуженька твоего галстук голубенький в поросячьих мордочках, чешскогопроизводства?

— Ну есть, — Верка признается. — Из однойпоездки привез, по случаю в сельпо прикупил…

— Ага, в сельпо! По случаю! Будто не знаешь, что твоймуженек… то есть, наш с тобой общий, по случаю только болезнь кое-какуюприхватить может!

Тут уж Верке пришлось смолчать. Потому что муж ее по частичего-нибудь такое достать не шибко умелый был. Самое большее, что мог купить —пять кило картошки в соседнем овощном магазине. И то ему чаще гнилуюподсовывали. А та, любовница-то, не унимается, гнет на свое:

— Я ему тот галстучек достала! Через сестру двоюродную,которая в «Гостинке» работает! И свитер импортный, чистошерстяной с мохеровойниткой! И рубашку болгарскую, кремовую, в полоску — тоже я достала! Три часа,между прочим, в «Кировском» отстояла! И пиджак югославский, с пуговицами! Итрусы итальянские, трикотажные, розовые, в цветочек! Тоже я раздобыла!

Тут уж Верка волей-неволей поверила. Потому как и свитер, ирубашка, и галстук — все это у нее прямо перед глазами находилось. А как протрусы услышала — так снова ей в обморок захотелось. Но только преодолела онаэту минутную слабость, взяла себя в руки и твердо так той бабе говорит:

— Ну, раз так, то забирай моего мужа вместе с трусами!

И как сказала, так и сделала. Попихала все мужнины вещички вчемодан, в самую первую очередь, понятное дело — галстук, свитер с мохеровойниткой, рубашку кремовую и розовые трусы. Попихала все это кое-как в чемодан ина лестницу выставила. А у самой, между прочим, двое детей. Мальчику тогдавосемь лет было, а девочке пять. Ну, муж из своей поездки без всяких сомненийвозвращается. Видит — чемодан на лестнице. В дверь звонит, а жена с нимисключительно через глазок общается.

— Убирайся, — говорит, — к своей второйсемье! Я про тебя, мерзавец и моральный разложенец, все знаю! И про то, откудау тебя импортные трусы взялись!

Ну, он понял, что дело его раскрыто, однако все же пыталсяпримириться:

— Вера, как же так, мы с тобой десять лет прожили, а тывсе в один момент решаешь! Как же ты так можешь все что между нами былоперечеркнуть!

— Все эти десять лет, — она отвечает, — былис твоей стороны один сплошной обман! Так что убирайся, откуда пришел!

— Но у нас же дети…

— Ага! Про детей вспомнил! Ты бы раньше про них думал,когда налево шлялся! А теперь поздно детей вспоминать! Я не хочу, чтобы онивыросли в атмосфере лжи и обмана!

— Как же ты их растить будешь?

— Не волнуйся, к тебе не побегу! Как-нибудь уж выращу!Государство поможет!

Так вот и осталась по дурости одна с двумя детьми на руках.Государству, понятное дело, только и заботы, что ей помогать. Муж, кстати, ещепервое время пытался с ней помириться, ради детей, понятное дело. Придет, вдверь звонит… только она его дальше лестницы не пускала. Подарки детям оставит— так она эти подарки прямым ходом в мусоропровод. Ну, а потом уж мужу этаканитель надоела, или та его любовница тоже ребенка родила… в общем, так Веркаи осталась ни с чем. И кто же она после этого, как не дура?

Закончив историю, Анфиса выразительно посмотрела на Маркиза,ожидая его реакции.

— Ну, может, вы и правы, — проговорил тотуклончиво, — да только тетушка моя ни о ком другом и слышать не хочет.Непременно подай ей Веру Иванову! А вот, кстати, та тетина соседка, у которойВера работала, говорила, что в последнее время у Веры деньги появились…