– Назовите себя, пожалуйста, – попросил молодого человека капитан.

– Меня зовут Перри Данэм. Нет никакой нужды подвергать мисс Моубрей допросам. Один раз она уже падала в обморок. Мы с ней оба видели, как Ян застрелился.

– Ах вот как?

– Видели, и это может подтвердить большинство присутствующих. Когда я вернулся, мисс Моубрей и мистер Кох уже были здесь, а вскоре подошли и другие. Все гудели без умолку, гадая, что могло случиться с Яном. Двое или трое пытались пробиться в гримерную, но он крикнул им держаться подальше. Наконец, когда антракт уже подходил к концу, Бек и Кох решили, что мисс Моубрей стоит туда зайти. Испугавшись, что Ян может чем-нибудь запустить в нее, я вошел с ней. Он стоял перед зеркалом с пистолетом в руке. Сохранив присутствие духа, я велел мисс Моубрей закрыть дверь, что она и сделала. Я заговорил с Яном и стал потихоньку приближаться к нему, но, когда нас все еще разделяли футов десять, он сунул дуло пистолета себе в рот и нажал на спусковой крючок.

– Что ж… – протянул капитан и помолчал, переводя дыхание. – Как уже говорилось, мистер Данэм, я пришел к выводу, что Тусар покончил с собой. В жизни не слышал, чтобы человек раскрыл рот, позволив убийце сунуть в него направленное вверх дуло. Конечно, это все упрощает, но проформы ради я все же задам мисс Моубрей один-единственный вопрос. Скажите, мисс Моубрей, все ли случилось так, как это только что описал мистер Данэм?

Не поднимая головы, она коротко кивнула.

– Простите, – не унимался капитан, – но если мы сейчас проясним всю картину, то сразу и закончим. Вы были вместе с мистером Данэмом, когда Тусар застрелился?

– Да, – прошептала она, резко вскинула голову и уперлась ясным взглядом в глаза капитана полиции; ее голос внезапно окреп. – Пока мы были там… Все, как и сказал Перри. Я стояла подальше, сдерживая… стараясь не кричать. А когда Ян поднял пистолет, Перри прыгнул, но уже… Он не сумел…

– Все произошло слишком быстро, – отрывисто произнес Данэм. – Или это я двигался слишком медленно. Он сразу упал, я споткнулся и тоже упал. А когда поднялся, мисс Моубрей, пятясь, уже дошла до двери и прижалась к ней, не осознавая, что своим весом мешает открыть ее. Я понимал, что туда ломится целая толпа, но не знал, как поступить, а потому отвел мисс Моубрей в сторонку и открыл дверь. В гримерной сразу стало тесно.

Капитан хмыкнул. Задумчиво поскреб подбородок, обвел лица окружающих плавным взглядом и хмыкнул опять.

– Итак, – сказал он, – я не вижу никакого смысла в том, чтобы и дальше надоедать всем вам расспросами. Ваши имена у нас есть, на случай если вдруг потребуются, но я так не думаю. Как я понял, кто-то звонил сестре Тусара. Она уже приехала? – (Несколько человек покачали отрицательно головой.) – Было бы неплохо, если бы кто-нибудь из друзей семьи смог бы дождаться ее тут. Остальные свободны уйти в любое время. Если только никто не пожелает что-то добавить к сказанному.

Он снова окинул присутствовавших взглядом. Похоже, и на этот раз ответом ему будет общее молчание, но затем кто-то проворчал:

– Есть одна мелочь…

То был Адольф Кох, вставший со стула и вышедший на середину помещения. Глаза капитана метнулись к нему.

– Да, сэр?

– Мне непонятно, куда делась вторая записка.

– Вторая?..

– Вы сказали, Тусар оставил записку, адресованную друзьям, которые в него верили. Но вскоре после того, как прогремел выстрел, кое-кто из нас вошел в гримерную, и, несмотря на общую суматоху, я услышал, как мистер Гилл сказал: «Смотрите, он оставил записку», а мисс Моубрей поправила его: «Там две записки», и мистер Гилл сказал: «Нет, вроде только одна», но мисс Моубрей возразила: «Я видела две, они лежали рядом». – Кох шумно вздохнул. – Наверное, это не особенно важно, но если вы сочтете нужным поискать еще одну записку, пока мы не разошлись…

Капитан с отвращением скривился. Внезапное вмешательство в абсолютно безоблачное дело о самоубийстве досадной детали вроде пропавшей записки выглядело совершенно бесцеремонным. Обращаясь к Доре Моубрей, он заговорил чуть резче, чем ранее:

– Это действительно так? Вы сказали, что видели там две записки?

– Кажется, говорила, – кивнула она, не поднимая головы. – Мне показалось, я видела две… но я, конечно, ошиблась. Я видела их, когда стояла там и у Яна был пистолет, а Перри начинал к нему подкрадываться. Всего лишь впечатление… должно быть, ошибочное, ведь Перри говорит, что видел только одну записку. А что, это имеет значение?

Капитан усилил давление:

– То есть теперь вы не готовы со всей уверенностью заявить, что видели две записки?

– Э-э-э… Нет… Должно быть, там была только одна…

– А вы видели лишь одну, мистер Данэм?

– Разумеется, – ответил Перри и метнул недружелюбный взгляд в Адольфа Коха.

Не удостоив его вниманием, Кох с укором обратился к девушке:

– Ты ведь никогда не жаловалась на зрение, Дора… – И повернулся к капитану полиции. – Мне представляется вполне вероятным, что изначально там было две записки и что одну из них кто-то под шумок присвоил.

– Как вас зовут? – с раздражением поинтересовался капитан полиции.

– Адольф Кох, производитель готового платья для мужчин и женщин. Большой поклонник искусств.

– Вы настаиваете на этом? Думаете, я собираюсь просить этих дам и джентльменов позволить мне произвести личный досмотр?

– Ни в коем случае, – спокойно ответил Кох. – Я и сам не разрешил бы себя обыскивать. Об этой мелочи я упомянул лишь потому, что вы спросили, не желаем ли мы что-то добавить.

– Так, у вас еще что-нибудь?

– Нет.

– А у других?

Выражение лица капитана полиции не располагало к новым выступлениям, но одна реплика все же прозвучала. Чей-то баритон вежливо поинтересовался:

– Могу ли я внести предложение?

Из заднего ряда стоящих послышался еще один голос:

– Это Текумсе Фокс, капитан.

– Выступающий исключительно в роли стороннего наблюдателя, – поспешно вставил Фокс. – Я собирался спросить, пока вы не распустили собравшихся: не кажется ли вам хорошей идеей позволить мистеру Беку взглянуть на ту скрипку? В свете сомнений в ее подлинности?

– Безусловно, я не выпускал это из виду, конечно же…

– Прежде, чем мы уйдем? Если у вас нет возражений?

Капитан обратился к Феликсу Беку:

– Вы сумеете опознать скрипку Тусара?

– Естественно, – ответил Бек таким тоном, словно его спросили, сможет ли он узнать себя в зеркале.

– Прошу всех немного подождать, – сказал капитан и скрылся в гримерной.

Оттуда донесся нестройный гул голосов, но слов было не разобрать. Затем капитан