– Как видите, нет, – пожав плечами, возразил полицейский агент, – раз я здесь! Не перебивайте меня – время не ждет. Кое-кто догадался, что вы собрались перехватить нарочного из Мехико. И за вами в погоню бросилось человек десять головорезов. Ими командует Эль Гато-Монтес, ваш заклятый враг. И четверти часа не пройдет, как они будут здесь. Так что теперь вам решать, как быть дальше.

– Что же толкнуло вас на такой шаг? – спросил Олоне. – Что заставило нас предупредить?

– Мне хотелось вам доказать, что я умею быть благодарным. Нынче утром вы дали мне золотую унцию, а вечером я спасаю вам жизнь, так что мы квиты!

– Не совсем, – живо возразил Олоне, – и вот тому подтверждение. Возьмите двадцать пять унций – это вам за честность. И пускай они принесут вам счастье.

– Но кто вы такие, – изумился тот, – если золото так и течет у вас сквозь пальцы? Должно быть, какие-нибудь переодетые знатные сеньоры?

– Какая вам разница! Вы оказали нам услугу, и мы этого не забудем. А теперь уходите, да поскорей: если вас здесь застанут, вы пропали.

– Верно, сеньоры, – спохватился добрый служака, – прощайте! И храни вас Бог!

Без лишних церемоний он бросился обратно в кусты – и тут же скрылся в чаще.

– Что будем делать? – вопросил тогда Питриан.

– Садимся на лошадей и как ни в чем не бывало едем дальше, прямиком в Медельин, только и всего, тем более что туда мы и собирались. А что до дела, которое привело нас сюда, с ним вышла осечка, так что забудем об этом.

Так, за разговором, молодые люди вскочили в седла и крупной рысью поскакали прочь от перепутья.

– Они ничего не заподозрят, потому что мы будем далеко от дороги, которой поедет нарочный. Ну а мы тихо-смирно едем по своим делам и ни от кого не таимся, как все.

– Гм, все это замечательно, но, скажу тебе прямо, я не знаю, что там у Онциллы на уме, и не прочь узнать, как быть дальше.

– Тут возможно одно из двух: либо, не найдя нас там, где рассчитывали, они повернут обратно, либо, ослепленный своей ненавистью, Онцилла захочет нас схватить, и тогда, поскольку таким образом он нарушит законность, будет жарко. Я вовсе не собираюсь сдаваться этому подонку ни за понюх табаку.

– И я, – подхватил Питриан.

– У нас с собой имеется по паре пистолетов на брата, да и зарядов достаточно, не считая мачете и кинжалов. Так что, ежели они сунутся в драку, тем хуже для них: уж мы-то за себя постоим.

– Прекрасно, а если их окажется слишком много?

– Тогда мы ввяжемся в драку, а дальше попробуем улизнуть порознь – разбежимся в разные стороны.

– А где потом встретимся?

– В пещере. Ну а если кого-то из нас схватят, – да-да, надеюсь, ты хорошо понимаешь, дружище! – другому придется действовать по обстоятельствам.

– Да будет тебе известно, не очень-то приятно, черт возьми, слышать такое.

– Что верно, то верно, никакой радости.

Они проехали через всю чащу и оказались не более чем в десяти шагах от другого леса, отстоявшего от силы в четверти лье от Медельина, как вдруг услыхали у себя за спиной все нарастающий дробный стук конских копыт – лошади гнали во весь опор.

– Берегись! – сказал Олоне. – Вот и они.

– Дадим деру? – спросил Питриан.

– А смысл? Нас это не спасет, зато усилит подозрения. Так что едем дальше как ни в чем не бывало, но чтоб оружие было под рукой.

Не прошло и пяти минут, как сзади показались десять-двенадцать всадников – они мчались прямиком на молодых людей.

Те круто развернулись и осадили лошадей посреди дороги.

– В чем дело? И за кем вы гонитесь, сеньоры? – громко и решительно спросил Олоне. – Откуда столько бравых молодцов на большой дороге?

– Как раз вы-то нам и нужны, – иронически отвечал Онцилла. – У меня форменный ордер от коррехидора[86] – приказ задержать и арестовать вас с вашим приятелем, где бы вы ни находились.

– Такой приказ легче получить, чем выполнить, – продолжал Олоне. – К тому же он ничем не оправдан. А у нас тут дела, так что оставьте нас в покое и позвольте ехать своей дорогой дальше.

– Полно, полно! Хватит болтать! Не вам судить о законности полученного мной приказа. Объясняться будете с коррехидором. И если ваши доводы будут достаточно убедительны, он их примет. Так угодно ли вам сдаться или нет?

– Нет! – откликнулся Олоне. – И предупреждаю: если вы попробуете нас к этому принудить, мы на силу ответим силой.

– Сделайте одолжение! – отвечал, ухмыляясь, Онцилла. – Итак, спрашиваю последний раз: именем короля, угодно ли вам сдаться?

– Нет! – в один голос выкрикнули молодые люди, хватаясь за пистолеты.

– Стреляйте в них, ребята! И вперед! – крикнул Онцилла.

Молодчики рванули с места, выстрелив несколько раз наудачу. Однако пули флибустьеров оказались точнее – и четверо головорезов повалились наземь.

Это остудило пыл остальных – они осадили лошадей и, невзирая на окрики и угрозы Онциллы, остановились на почтительном расстоянии от двух наших друзей.

Между тем флибустьеры заткнули разряженные пистолеты обратно за пояс и выхватили другие.

– Ах ты, дьявол! – возопил Онцилла. – Я с вами еще поквитаюсь, черт бы вас побрал, или мне не жить!

Следом за тем завязалась жестокая схватка, длившаяся совсем недолго. И вдруг лошадь под Олоне, которой один из молодчиков коварно подрезал поджилки, дико заржав от боли, рухнула как подкошенная. Бедное животное упало неудачно и придавило всаднику правую ногу.

– Беги! Беги! Оставь меня! – крикнул товарищу Олоне, не забыв даже в столь опасную минуту сделать это по-испански. – Со мной все в порядке. Эти мерзавцы еще поплатятся.

Питриан пришпорил лошадь, подняв ее на дыбы, и рванул вперед так, что, разметав на своем пути все и вся, в мгновение ока оказался рядом с другом.

– Сейчас помогу! – крикнул ему он.

– Нет! Сам видишь! Скачи отсюда, говорю тебе. Один из нас должен остаться на свободе.

– Тогда прощай, брат, я подчиняюсь! Мы отомстим за тебя!

Разрядив пистолеты в гущу теснившихся вокруг противников, Питриан вонзил шпоры в бока лошади и пустился вскачь с такой прытью, что в один миг скрылся с глаз оторопевших молодчиков, и не помышлявших пуститься за ним вдогонку.

Как бы то ни было, захват Олоне обошелся им дорого и заставил призадуматься. Из дюжины человек, ввязавшихся в схватку, семеро были убиты наповал, а двое – тяжело ранены, и все это сделали два застигнутых врасплох флибустьера.