– То правда, не видал, – Влас удовлетворённо хмыкнул. – Ты с ним держи ухо востро. Я так думаю, парень-то сам колдун, только всё прищучить никак не могу.

– Как колдун? – опешил Дранок. Грел, оказывается, выдающиеся свои уши.

– А вот так. Глаза-то, вишь, наглые, меня сторонится… Поглядеть бы, что там у него в избушке припрятано.

Теперь ещё и думать, как этого Мижату уберечь от пристального соколова внимания. Но хоть зловещих сумеречных чар здесь, в полях, можно не бояться. Сходить, что ли, ночью к реке… Который вчера был час, когда его понесло купаться? Охотиться на лихоманок Влас вознамерился, как и положено, между вторыми и третьими петухами, когда им самое раздолье, потому и спать завалился, едва стало смеркаться. Яр отвернулся к стене и затих, прислушиваясь к чужому дыханию. Как только оба уснут, можно выбраться на двор, а там уж… От одной мысли о том, чтобы снова нырять в ледяную воду, играя наперегонки с погибелью, становилось худо. В конце концов, живут же тут деревенские леший знает сколько лет, и ничего… Яр выругал себя за трусость. Можно, конечно, оставить всё как есть, только какой он после этого волхв?

В сонной тишине послышался шорох. Мягко ступили на бревенчатый пол босые ноги. Похоже, не один Яр собрался без Власова ведома побродить по округе… Или, может, Дранка попросту прижало по нужде. Подмастерье нетвёрдо прошёлся по каморке, зашуршал тканью – одевался. Чиркнула о ножны отточенная сталь. Дранок, похоже, умыкнул у сокола один из ножей. В такой сбруе до ветру не ходят. Задумал что-то, ну надо же…

Дождавшись, пока беспокойный сосед выйдет за дверь, Яр вскочил с постели, оделся и кое-как завязал на затылке волосы, чтобы не мешались. Окна уже закрыли на зиму; сквозь мутный бычий пузырь ничего не видать. Влас знай себе похрапывал. Засыпал сокол мгновенно, а дрых крепко – умел за несколько коротких часов восстановить силы и бодрость. Яр на всякий случай окутал его чарами тишины. Спит – вот и пусть спит, не надо ему мешать.

Бесшумно ступая по пёстрым коврикам, Яр через чёрный ход выскользнул во двор. Уже успела сгуститься тьма; за частоколом наверняка стелется туман, не тревожимый теплом от человеческого жилья. Скрипнула калитка – Дранок выбрался на улицу. Батраки, доканчивавшие дневные дела, и не подумали его расспрашивать: с соколом никто не хочет связываться без крайней нужды. Держась теней, Яр поспешил следом за белобрысой макушкой, мелькающей меж высоких заборов. Стреножить бедокура всегда успеется. Любопытно, что он задумал.

Дранок шёл не оглядываясь, то и дело оглаживал рукоять висевшего на поясе ножа. Не убивать же он собрался? Храмовые клятв не приносят, но дают перед богами зарок… Миновав засыпающую деревню, Дранок вышел к частоколу и принялся возиться с тяжёлым засовом на воротах. Идти тем же путём значило выдать себя; Яр отступил в тень, прикинул расстояние и шагнул сквозь чары за бревенчатую стену. Сердце сбилось с ритма и тут же успокоилось. Здесь некому его увидеть: Дранок слишком увлечён, а деревенские предпочитают не ходить со двора холодными ночами.

Воровато приоткрылась воротина. Дранок протиснулся в узкую щель, подтолкнул створку обратно, чтобы захлопнулась. И на том спасибо, позаботился о местных… В тумане следить за ним стало труднее, хотя парень и не думал осторожничать – шёл себе по проезжей дорожке, которая днём привела их в Воронцы. Поворот на Гориславль пропустил, то ли случайно, то ли намеренно. Яр опасливо оглянулся на тонущий во мгле частокол. Он-то вернётся откуда угодно, а вот Дранок… Шёл белобрысый уверенно – должно, в прошлые поездки всё тут изучил. Или, может, просто брёл куда глаза глядят, леший его разберёт…

Тропка плавно пошла под уклон. Где-то впереди плеснула вода. К реке, что ли, собрался, самоубийца? Яр в несколько шагов нагнал Дранка, поймал за плечо. Тот отчётливо вздрогнул. За нож не схватился, даже не завопил – слишком туго соображал.

– Куда тебя понесло? – прошипел Яр ему на ухо. – Здесь опасно, дурья твоя башка!

Дранок вылупил на него бледные глаза, беззвучно шлёпнул губами. Удивился.

– Ты откуда тут?

– За тобой шёл, – огрызнулся Яр. – Давай назад. Сказано тебе было, место гиблое…

Он примолк, потревоженный далёким протяжным воем. То ли зверьё в лесу, то ли… Чертыхнувшись сквозь зубы, Яр широким взмахом прочертил в сыром воздухе пламенную дугу. Туман всколыхнулся, раздался в стороны. Стало видно обнажённые прибрежные кусты и непрозрачную чёрную воду. Совсем близко.

– Так, – поймав растерянный взгляд Дранка, Яр заговорил быстро и чётко, наспех сплетая чары внушения, – иди обратно в Воронцы, никуда не сворачивай. Ворота за собой закрой на засов. Если заблудишься по дороге или ещё вдруг что – зови меня по имени, понял?

– То зачем? – любознательно спросил Дранок.

Яр едва сдержал рвущееся с языка крепкое словцо. Белобрысый соколёнок так и таращился на него с вялым интересом, как на диковинную зверушку. Не берут его чары. Но ничего Дранок не понял… Ничего, небось, и не знает. И Влас наверняка тоже, иначе чёрта с два бы стал его вызволять от разгневанных селян. Оберег Стридаров носить, додумался же… Яр всё думал, что соколов послушник просто с придурью, а ведь парень не в себе. Наставница говаривала, что так бывает, когда не хватает воли совладать с даром. «Трезвый рассудок, юноша, и дисциплинированный ум – только так…»

– Иди, говорю, – повторил Яр наигранно раздражённо. – Здесь, небось, неживых полно, а у реки вообще леший знает что творится. Я вчера видел, – веско прибавил он в надежде не словами, так властным тоном заставить Дранка подчиниться.

Тот наконец проникся, заволновался.

– А я и хотел неживого поймать, – понуро поделился он и в доказательство тронул