покровительственно улыбнулась будущему светилу теоретической магии, заставив его немного воспрянуть духом. – Я буду делать всё от меня зависящее, чтобы хоть немного рассеять висящую над нами мглу незнания.

Наумов рассыпался в путаных благодарностях. Сохраняя на лице приветливую мину, Лидия почти без труда отгоняла едва ощутимые угрызения совести. Парень полон энтузиазма, парень надеется отодвинуть отечественную науку от края пропасти, может быть, он даже жаждет принести пользу людям.

Он понятия не имеет, насколько беззастенчиво лжёт ему мадам Свешникова.

XXII. Страж неподкупный

– На-ка, – Влас подбросил на ладони короткий нож с широким лезвием и рукоятью вперёд протянул Дранку. – Вон, вишь, на стволе шишка? Ну, кидай, раз увидал.

Белобрысый широко ухмыльнулся и со знанием дела взялся за нож. Яр под взглядом сокола демонстративно отвернулся и принялся возиться с собранным хворостом, укладывая ветки так, чтобы прогорали не слишком быстро. Ему-то всё равно, а спутники имеют все шансы что-нибудь себе отморозить промозглой ночью. Едва видимая отсюда Ивна дышала осенним холодом; на склонах затопленной туманом лощины лежала гулкая тишина. Глухой звук, с которым сталь вонзилась в дерево, отчётливо раздался меж редких чёрных стволов.

– Дурень, – презрительно выплюнул сокол. – Почитай, пяди на три промахнулся. Поди достань.

Дранок фыркнул, как сердитая лошадь, и потопал доставать. И впрямь дурень. Что бы Власу в голову ни взбрело, всё рад исполнить. А взбредало соколу всякое, подчас недоброе.

– Давай ты теперь, приблуда, – велел Влас, обращаясь к Яру. Достаточно меткого прозвища он ещё не придумал, так и перебирал слова в надежде, что какое-нибудь одно приживётся.

– Не хочу, – буркнул Яр, поджигая собранное из веток сооружение. Сырое дерево занималось неохотно, чадило едким дымом. – Ты б Серого из повозки выпряг до утра.

– Дранок, выпряги, – тут же велел Влас. Дранок – кто бы сомневался – покорно потащился возиться с упряжью. – А ты кидай, не то прогоню.

Вот так всегда. Чуть что не так – «прогоню». Яр нехотя взял у него нож, для вида взвесил в руке. От этой соколовой науки с души воротило.

– Не умею и уметь не хочу, – напомнил он, отводя руку для замаха.

– Тот вон тоже не умеет, – ухмыльнулся Влас. Развлечение доставляло ему удовольствие. – Станете кидать, покуда не научитесь. А кто хуже, тот пойдёт к реке за всех портки стирать.

Дранок довольно гоготнул от повозки. Яр не без труда задушил желание магией подправить полёт клинка, чтобы проучить белобрысого. Сокол – прожжённый чёрт, быстро сообразит, что к чему. Нарост на толстом стволе граба, почти лишённого мёртвой листвы, и впрямь походил на шишку: узкий, обведённый чёрными складками коры, в длину не больше ладони. Заклятием-стрелой Яр бы попал, а ножом, само собой, промазал. Лезвие чиркнуло по дереву в полуметре над мишенью и бессильно соскользнуло в ворох прелых листьев.

– Эх ты, – Влас откровенно веселился. – Кто ж так кидает-то? Поди подыми, покажу, как держать надо.

Не обращая внимания на довольного Дранка, Яр сходил за ножом и отдал оружие соколу. Тот цепко взялся за оплетённую кожей рукоять, покрутил во все стороны кулаком, демонстрируя правильный хват. Яр равнодушно наблюдал.

– А ну, берись, – велел Влас. Всучил Яру нож, сердито хмыкнул, схватился сам поверх, поправляя положение пальцев. – Вот так добро. Чуешь, как в руке лежит?

– Ну.

Сокол лукаво сощурился и вдруг взметнул руку к Ярову горлу. Отстраниться Яр сумел, вывернуться из захвата – нет. Зажатый в его собственной ладони нож опасно дрожал рядом с шеей.

– Уже б убил, – выплюнул сокол, ослабляя хватку. – Дурачьё.

Яр смолчал. Под требовательным взглядом сокола ещё раз замахнулся и, вымещая злость, что было сил швырнул треклятый нож. На сей раз клинок глубоко, по самую рукоять, ушёл в дерево. Влас довольно крякнул.

– Вот, теперь получше. Только Дранок-то всё одно ближе попал.

Яр с независимым видом пожал плечами и отправился вызволять нож. Забава продолжалась, пока не стемнело; Дранок, само собой, справлялся лучше, даже попал в конце концов в злосчастную шишку. Вернув соколу оружие, Яр без лишних слов сгрёб скопившееся в повозке грязное тряпьё. На издевательские подначки в свой адрес он уже научился не отвечать.

Речной берег густо зарос рогозом. Туман низко стелился над чёрной водой, неторопливо утекающей вдоль лощины вниз, мимо Гориславля к далёкому морю. Если следовать вдоль реки, рано или поздно путь приведёт в Саборан, столицу самозваных иноземных владык… Только соколу, само собой, туда не надо. У него одна забота – нежить пугать по округе. Сердито вздохнув, Яр высоко закатал штанины – ни к чему лишняя стирка, и так хватает – и, оскальзываясь на иле, по колено вошёл в студёную воду.

Где-то справа тихо плеснуло. Меж пожелтевших стеблей рогоза показался гибкий девичий силуэт. Кокетливо хихикнув, русалка выглянула из зарослей и призывно улыбнулась Яру. На иссиня-бледной обнажённой коже блестели капельки воды.

– Здравствуй, молодой-красивый, – пропела нежить, оглаживая длинную светлую косу. Слабенькие чары едва коснулись разума и тут же бессильно распались. – Зябко мне. Али согреешь?

Яр насмешливо хмыкнул. То-то была бы история, проиграй Дранок устроенное соколом состязание…

– Ты сама не рада будешь.

Миловидное личико сморщилось от обиды. Должно, умерла недавно, ещё не нахваталась русалочьей премудрости у старших подруг.