Едва отключился Яша, позвонила Галина Шмак:

— Дина как замечательно что вы а разве вы не плывете яхотела интервью про теракт как ваша рука говорят лицо обожжено это правда можноконфетку сделать с вашим фото и сразу в номер!!! Все же плывут знаменитостиГройс туда же а Рома злится что вы отпуск не даете но она все та-ки поплыветтоже потому что Гройсу надо рубашки гладить а можно я хотя бы до Костромыдоплыву а потом кучу материалов и опять же для всех-всех это же простосенсация!!!

— Галина, но ведь Клешатику…

— А Нойрувимыч-то Нойрувимыч грозился остановить Восхождението-таль-но!!! Так и сказал похерю к ебени матери все ваше восхождение если непроплатите ему говорят из Иерусалима и даже из Америки пообещали проплатить…

— Галина, да постойте же…

Отключилась…

— Слава, — сказала я, — мы не могли бызарулить к Речному вокзалу, бросить меня там… Может, я действительно успеюпосмотреть этот… этот комикс с Великим отплытием…

— А почему нет, Ильинишна… Я, признаться, и сам хотел вэту авантюру пуститься… Меня же приглашали, знаете? Прислали прямо на домбумагу такую красивую, вроде, я выиграл билет на корабль в какую-то лотерею… Ая — убейте меня, никак не мог вспомнить, где и во что играл… может, по пьянкеухитрился… Супружница опять-таки пришла в возбуждение… Езжай, говорит, Славик,езжай… Но я прикинул даты… подумал — как же так, это ж, получается, я Ильинишнупо-человечески и не провожу?.. Ладно, думаю, уж я потом как-нибудь в отпускупозагораю, у себя на даче порыбачу… У меня ж такая там красота! Вон, в прошлые выходные,уж так отдохнул, так отдохнул: вначале бутылку охомячили, потом колбасился спейзанами до утра… Вы ж знаете, Ильинишна: один раз — не пидорас, если естьтакая производственная необходимость… У нас там такие драки роскошные! Послекиносеанса парни метелят друг друга — только зубы веником собирать…

…В пробку мы все-таки попали… И по мере того как тащились вунылом ряду машин (Слава со времен йогурта-уёгурта в салоне казенного «форда»больше не рискует нарушать правил дорожного движения), я понимала, что вряд липолюбуюсь на белоснежный лайнер с эпохальным грузом на борту.

Последние несколько сот метров я просто бежала понабережной, хотя мне страшно мешали загипсованная рука и, как это ни странно,закрытый пластырем глаз… Все-таки для уверенных действий нашему телу, увы,требуется парность всех наших парных органов…

Словом, тяжело дыша, я подбежала тогда, когда публика уженачала расходится, хотя кое-кто еще махал вслед валко утюжащему волны кораблю,неожиданно для меня действительно романтически белому…

Меня кинулись обнимать Яша, Изя и Галина Шмак… Все ахали,цокали, рассматривали мой профиль, громко обсуждая, — на кого я большепохожа, — на Кутузова, Моше Даяна или…

— Жаль, что ты не на корабле, доча, — сказал ИзяКоваль. — Тебе бы сейчас корабль пошел, ты прям, как адмирал Нельсон…

Телевизионщики с какого-то новостного канала продолжалиснимать лайнер, уходящий в золотое небо, с горящими под солнцем куполамихрамов…

— А что, Гройс действительно среди восходящих колен!

— Нет, — сказал Изя… — Но он прислал теплоеприветственное письмо… Он считает, что в будущем возникнет нужда еще в одномКонгрессе Потерянных — Возвращенных Колен… Вообще, как-то так получилось, чтоиз VIP-персон на корабле — никого. Я предупреждал, что это — афера… Ну, ничего,Страна примет всех…

— Чем не «Летучий голландец»? — спросил меняЯша. — Пойдем, я на машине, подвезу тебя домой…

— И меня до какого-нибудь метро а то мы верстку неуспеем Дина вам придется сегодня прочесть…

— Галина, побойтесь Господа нашего, Норувимыча. Как онабудет читать все это одним глазом, — вступился Яша…

— Слушайте, Галина… — спросила я осторожно, — акак вообще-то выглядит Гройс?

Она задумалась — впервые за все три года нашего знакомства,и гораздо медленнее, чем обычно, произнесла:

— А вы разве не видели его?

— Признаться, ни разу… он всегда в отъезде или занят…

— Так мы же часто его фото в газете… кажется… еслипамять не… надо у Алешки…

— Я не помню… — растерянно проговорила я. Мне было стыдно:я ведь всегда очень внимательно читала гранки газеты. Неужели просмотрела?

— Может, потому, что он всегда как-то мелко получается…нерезко. Некачественно… Так, отвернувшись… В общем, он такой… не ярковыраженный… Спросите у Ромы, а? Она ведь с ним живет…

— Вы уверены? — спросила я… — Впрочем, мне всеравно, как он выглядит. Я уезжаю…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Из «Базы данных обращений в Синдикат».

Департамент Фенечек-Тусовок.

Обращение №13.647:

Слабый старческий голос:

— Деточка, извините… Я вспомнила имя этого вот,водопада… в который Бузя упал (всхлипывает )… Вы простите нас, старых… мыпросто места себе не находим, такое горе, такое горе… Нам в Посольстве сказали,что у вас та же фамилия, и мы подумали, может, мы — родственники… Не знаю даже,зачем звоним… Сейчас… Найду бумажку с этим названием… Фима, где эта бумажка,что я водопад записала? А?.. Не могу найти… (плачет ) Ну, вот, все у наспропадает, бумажка пропала… сын пропал… все пропало… Все пропало…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Синдики паковали чемоданы.

Уезжала, менялась вся коллегия, каждый возвращался на кругисвоя…

В последний рабочий день я сама одной левой убирала кабинет,потому что Маша ревела белугой и с утра дважды падала в обморок…

Мы уже выпили за отъезд, за благополучное наше возвращение вИерусалим, за благополучное воцарение нового синдика на престоле Фенечек-Тусовок…

Я разбирала папки, Эльза Трофимовна с явным удовольствиемрвала ненужное, мы с Женей сваливали весь мусор в огромные пакеты, Костянвыносил их на помойку…

Посреди всего этого разгрома беспрестанно звонилтелефон, — я прощалась, мне желали, я обещала, приглашала, давала честноеслово, что…

— А вот интересная заметка… — вдруг проговорила ЭльзаТрофимовна, — в «Вечерке»… Ее надо сохранить, для Маши… Маша, слышишь, тутдля тебя: — и стала торжественно читать:

— «В мире невероятного». В прославленномставропигиальном мужском монастыре Введенская Оптина Пустынь неизвестно откудапоявился святой старец, называющий себя Авадий. Общается он с монахами толькона древнееврейском языке, языке святого Писания, благословляет страждущих;прочитанные им молитвы исцеляют бесплодие, болезни позвоночника и легкие формыумственного расстройства. В администрации монастыря считают, что он — земноевоплощение одного из отцов раннехристианской Церкви, возможно, из-заиконописной византийской внешности старца…»