Псковская губерния имела преимущество в смысле большего к нам расположения населения, вместе с тем, при продвижении вперед к границам Новгородской и Витебской губерний, мы попадали в места, населенные старообрядцами, представляющими великолепный и надежный элемент для набора добровольцев. При разработке плана наших дальнейших действий надо было иметь в виду, что наша армия не могла стоять на месте, и это не только по политическим и стратегическим причинам, очень важную роль играл вопрос снабжения ее продовольствием и фуражем. При стоянии на месте, местные запасы фуража быстро истощались. Армии было необходимо расширять занимаемую ею территорию. К октябрю месяцу, то есть началу нашего второго наступления на Петроград, можно было считать запасы Гдовского уезда совершенно истощенными и зимовку в нем для нас невозможной. Заготовки в тылу интендантством не делались. Поэтому наступление осенью было для армии необходимо, весь вопрос сводился лишь к выбору наивыгоднейшего направления. Указанные мною причины прямо требовали избрания направления на Псковский район, но зато на стороне Петроградского направления были причины политические – занятие Петербурга, Красного Питера, было бы жесточайшим ударом для авторитета большевистской власти. К началу нашего наступления на Петроград Юденич, как говорили, потребовал от Бермондта присоединения к нам, но тот отказался, за что был объявлен изменником родины. Отказ свой Бермондт мотивировал нежеланием оказаться (подобно Юденичу) армией без тыла. Он справедливо считал Эстонию малонадежным тылом. Он ушел на Ригу. Так наши русские интересы снова столкнулись с интересами западных государств, а в выигрыше оказались большевики.

6-го утром начались занятия в батарее, необходимо было выяснить наличие людей, сделать расчет, произвести занятие при 4-ору-дийном составе. Но отдых наш продолжался недолго, и вообще это был первый и последний за все существование батареи. Около трех часов пришло приказание выступать на фронт, батарее приказано было присоединиться к 1-му батальону волынцев. Положение на фронте было неважное: застава Ревельского полка, выставленная к востоку от деревни Липы на реке Сабе, целиком с пулеметами перешла к красным, после чего последние, без всякого сопротивления, заняли деревню Липы. Одновременно они повели наступление и у Осьмино, причем заняли эту деревню и Чудиново. Один батальон ревельцев оставался в Сваткове, но его положение было весьма незавидное. Он спасся лишь благодаря неумению красных развивать свой успех. Так и на этот раз, заняв Липы, они расположились в деревне, красноармейцы разбрелись по избам, начали копать картошку и варить ее в котелках. С даниловцами, стоящими в Сабеке, связь была прервана, если не считать тропинки на Дубы, ведь дорога на Липы была единственной, по которой они могли отступить.

Вся 3-я дивизия была поднята на ноги для восстановления положения. Лихим ударом 1-й батальон красногорцев под командой гвардии капитана Джаврова (Николая Соломоновича, офицера л. – гв. Петроградского полка) занял Липы, захватив пулеметы, пленных и рассеяв весь 169-й стрелковый полк. Вятский полк, вместе с Конной батареей, занял Ставотин и Соколки. 1-й батальон волынцев с моей батареей был направлен в Липы. 2-й батальон того же полка пошел на Вяпо.

Наш участок тянулся от Сабека на юг по реке Сабе до выхода на нее дороги из Лип, командиром 1-го батальона был штабс-капитан Миронович221, считавшийся самым выдающимся офицером полка. В деревне Тарасова Гора вместе с Мироновичем зашли к командиру Красногорского полка полковнику Будзиловичу222, надо было выяснить положение. Перед занимаемым им домом стояло около 60 человек только что пойманных пленных, некоторых допрашивали, других, подозрительных или явных коммунистов, отводили в поле и пристреливали. Среди пленных было два красных офицера.

В темноту приехали в Липы и зашли к Джаврову, он нам рассказал о сегодняшнем деле: подойдя к Липам, он заметил, что красные беспечно разгуливают по деревне, не выставив впереди никакого охранения, а потому, пробравшись по кустам с южной стороны деревни почти вплотную, красногорцы бросились на ура. Захваченные врасплох красные бежали, не оказывая никакого сопротивления. Их было, по словам пленных, до 300 человек, не захваченные в плен разбежались по лесу, и часть ушла за Сабу, но многие еще до сих пор бродили около деревни, и посланные дозоры приводили небольшие партии в два-три человека. При нас привели двух человек, из которых один оказался командиром роты. Его фамилия была Доценко, и он был известен волынцам, так как под Волосовом два взвода его роты попались в плен, и на другой день его же люди вызывали его, приглашая тоже перейти к нам. На нем было найдено около 17 тысяч денег, преимущественно царских, – видимо, плод его грабежей. Немедленно деньги, по заведенному обычаю, были распределены между офицерами и солдатами захватившей Доценко роты. Доценко был поначалу определен в запасный батальон, но, заподозренный в большевизме, приговорен к расстрелу, но бежал в момент, когда уже раздетый стоял под дулами винтовок.

Мой наблюдательный пункт в Липах таковым назвать нельзя. Вся деревня почти сплошь окружена лесом, лишь на юго-восток можно наблюдать район в сторону Сваткова. Это скорее был пункт нашей связи с пехотой, с начальником участка занимаемого нашим батальоном отрезка фронта. С утра вместе с Мироновичем поехал для разведки участка по Сабе до Сабека, который был скрыт от наблюдательного пункта лесом. От Лип до Сабека идет большак, река разделяла наши позиции от красных, по берегу стояли редкие заставы волынцев. В этом месте Саба благодаря запруде у Сабека глубока, а потому опасности перехода ее со стороны красных не было, да и большевики, по-видимому, не ждали нас на этом участке и его не охраняли. Мы с Мироновичем ехали все время открыто в дрожках и ни одного выстрела не получили. Зато Сабек красные держали крепко, и высовываться из окопов без нужды не рекомендовалось. Луга в этом месте неширока, и наблюдение за нами было очень тщательное. На лесопильном заводе, стоящем на правом берегу Сабы у ее впадения в Лугу, стоял взвод волынцев, там же жил командир роты, угостивший нас чаем с ворованным из разграбленного пчельника медом.

Приехавший со мною Лион произвел пристрелку, но Сабек на дистанции 7 верст. На другое утро поехал в Сватково, где стоял батальон ревельцев под командой капитана Алексеевского223, там оказался наблюдательный пункт 3-й батареи 1-го дивизиона, бывшая 4-я батарея, в состав которой я когда-то входил. Штабс-капитан Берков просил меня облегчить их работу, взяв на себя наблюдение у Сваткова. Сделав пристрелку, я послал туда Андреева, сам же после обеда поехал для разведки участка к востоку от Лип. Саба здесь была проходима повсюду. Покрытый мелким лесом, болотистый и в то же время пересеченный оврагами берег