"Ему нельзя это говорить… Запрещено…"

— Почему?

— Потому что… — прошептал Райго, — ты от него в бегах…

— Почему я в бегах от своего брата? — Тарис наступал. — Я его даже не знаю. Я тебя толком не знаю…

— Ты не потерял много, поверь. — Райго и сам не понял как начал пятиться. Глаза Лаена начали блестеть в темноте, то ли алым, то ли реальными огненными всполохами…

— Ты можешь просто объяснить? — прорычал он.

— Блок, — прошептал Райго, указывая пальцем на свою голову. Обычно этого было достаточно, чтобы отстали. — Очень сильный блок. Поверь тебе это знать не надо…

Обойдя Лаена, направился к лестнице. Если это та самая лестница, о которой говорила Милки, выход на поверхность был рядом.

Голову резко обдало болью и злостью. Чужие чувства разлились по мозгу пульсацией, точь-в-точь как в академии во время убийства, как в больнице, во время пожара…

Вот только теперь Тарис не страдал от противоречивых мыслей или боли. Теперь он злился.

— Стоять… — на выдохе прошептал он и Райго неожиданно для себя замер не в силах пошевелиться. Шок от произошедшего прошиб его холодным потом. Голова продолжала пульсировать. Память же услужливо подкинула, аналогичную сцену с Маркусом. Целый кусок воспоминаний вывалился на него и он прочувствовал их параллельно с негодованием Лаена.

— Мне это надоело, — прошептал тем временем Тарис, полностью утратив над собой контроль. — Я хочу знать все и меня не интересуют твои мнимые блоки. Говори.

Райго побледнел. Сердце начало колотиться, как бешеное, а в глазах потемнело. Собственный голос показался чем-то потусторонним…

И он рассказал, проваливаясь вглубь собственных воспоминаний словно в кроличью нору. Блоки, которые всю жизнь были его собственной проблемой трещали от обычного требования Тариса. А ведь Райго всегда был уверен, что это не в его силах…

Очнулся Иссиа в все том же коридоре, лежа на пыльном полу. В полутьме мелькала алая лампочка ошейника, свидетельствуя, что ГМО вышел из под контроля. Хотя, на самом деле, Тарис просто сидел рядом, ухватившись за голову. Глаза были закрыты, плечи — напряжены.

— Спасибо, — прошептал он, — теперь все стало на свои места.

— Я даже не знаю что рассказал тебе…

Лаен наконец открыл глаза и внимательно посмотрел на него:

— Ты, это ты… Абэ это Абэ… Остальное уже не важно, — его голос прозвучал глухо, так словно из Лаена в один миг вынули все силы. Обхватив собственные плечи ладонями он с силой сжал ткань комбинезона. Алые всполохи выхватывали из темноты острые углы его костяшек, подбородок, плотно сжатые губы, скулы… Отбрасывали резкие рваные тени на его лицо.

Райго на миг прикрыл глаза, обдумывая услышанное. Он ведь так и говорил, разве нет? Но говорить самому, и слышать со стороны, как оказалось, две разные вещи. Тарис больше не сомневался в элементарном. Но, похоже, это единственный вопрос, который был закрыт. То что оказалось "не важным", увы, было более сложным для понимания.

— Ты же знаешь, Тарис, я не в курсе, что там за информация, за этими блоками. Я не знаю, о чем рассказал тебе… Но я предельно точно осознаю, что когда тебе хреново, моя голова готова взорваться от боли. И сейчас я чувствую твой ад каждой клеткой. Тогда в больнице, я думал, сгорю вместо тебя. В фуникулере, глупо радовался, что ты все еще был под моим контролем. Я честно, пытался сделать все, чтобы ошейник не сработал, думал, это меня убьёт.

Тарис шумно выдохнул.

— Он бы не сработал, он сломан.

— Но твой ошейник…

— Это крайне нелепое объяснение твоего состояния, чтобы ты много не спрашивал, находился рядом и следил за мной… — он на миг запнулся. — Чтобы они следили за мной…

— А ментальная связь? Я и ты, мы словно создаём другое измерение.

— Подарок от предка, а может и от мастера… Твоего или моего, неважно, уже не разобрать… высшее взаимодействие двух телепатов… Сколько же всего в твоей голове за блоками… — Тарис усмехнулся и вскинул голову, прижался затылком к стене. — Я просто должен был умереть на той семейной встрече. Если бы умер, ничего не случилось бы. Не случилось бы ни тебя, ни меня, ни Наны… Ни тех убийств.

В сполохах маячка его глаза заблестели от влаги. Райго поспешил отвести взгляд и, наконец таки, поднялся с пола.

— Ты не должен так говорить, — прошептал он.

— Я уродец, Райго, твои воспоминания это только подкрепили, все мои попытки найти место для себя в этом мире, все тщетно… И не имеет больше никакого смысла. Будь моя воля, провалился бы сейчас сквозь землю.

Райго помрачнел, ему никогда не доводилось видеть Лаена в таком депрессивном состоянии. С этим надо было что-то делать.

— Так мы идём за Наной или нет? Если пожелаешь, я могу прикопать тебя здесь… Знаешь ли, главное в этом деле от чистого сердца пожелать, тогда у меня не будет выбора…

Тарис перевёл на него взгляд и неожиданно рассмеялся.

— Думаешь… Фердинанд так же управляет Абэ, желая или впадая под его контроль если есть опасность?

— Кто знает, — пожал плечами Райго и протянул ему руку, — мы идём?

— Пойдем, — Лаен крепко ухватился за протянутую ладонь и тут же был вздернут на ноги. — Ориентируясь на воспоминания Наны, в селение клана Вагнер, — чётко определил их путь Тарис. — А дальше наши пути разойдутся.

— Как пожелаешь, — прошептал Райго, впервые чувствуя его мысли как свои…

Наверное, Тарис что-то сломал в себе, а может сильно раскрылся. Иссиа был не против впервые его прочесть. И это было тяжело.

* * *

Потолок был все тем же, разительно белым и геометрически ровным. Шумно выдохнув Кэйт озадаченно моргнул, а потом резко сел. Взгляд выхватил положение тени на полу, цвет неба за окном, собственное тело, накрытое шерстяным одеялом. Темную обивку дивана, на котором он валялся.

Спал?

Кэйт никогда не спал, разве только от снотворного. И сейчас, рассеянно озираясь вокруг он понимал — да, неожиданно приключилось. На шее болтался все тот же ошейник, но как-то резко ставший легким. И тем не менее он был и Кэйт невольно отметил что боится к нему прикасаться.

— Отец сказал, он не взорвётся…

— Что? — Кэйт резко вскинул голову, встретившись взглядом с Вито, который сидел неподалеку. Мальчишка наивно хлопал своими длинными ресницами.

— Ошейник не взорвётся, — повторил он, после чего указал на стол, — отец его разобрал, откорректировал. Часть деталей на место не поставил. Но маячок в нем работает исправно. Он сказал, этого достаточно для отвода глаз.

Сказанное озадачило и все же волновало сейчас другое:

— Почему я спал?

— Не знаю, — честно ответил Вито и поднялся со своего стула, — отец коснулся вашей шеи, а потом вы уснули. Он велел вас покормить и предупредить, не вставать до заката.