И увидел. Тяжело отдуваясь, он открыл глаза.

— Первая буква «H».

Он вписал ее в верхний ряд решетки. Слово все равновырисовывалось не целиком, однако этих букв Лэнгдону уже было достаточно. Еговнезапно озарило.

«Heredom!»

С бьющимся сердцем профессор задал новое слово в поисковикеблэкберри. Только не греческое, а его английский эквивалент. Первой же ссылкойоткрылась статья из энциклопедии. Читая, Лэнгдон уже понимал, что всесовпадает.

ХЕРЕДОМ (сущ.) — важный термин для франкмасонов высшихградусов, заимствованный из ритуалов французских розенкрейцеров, которымобозначали мифическую гору в Шотландии, где, по преданию, был создан их первыйкапитул. От греческого «Heredom», образованного сочетанием «хиерос» и «домос» —«священный дом».

— Точно! — ошеломленно воскликнул Лэнгдон. —Туда они и отправились!

Сато, читавшая через плечо профессора, поглядела на него внедоумении:

— Куда? На мифическую шотландскую гору?!

Лэнгдон покачал головой:

— Нет. В вашингтонское здание, которое называютсоответствующим образом.

Масонский храм — известный среди собратьев по ложе как«хередом» — считался драгоценнейшим алмазом в короне Шотландского уставаАмерики. Неофициальное свое название в честь мифической шотландской горыособняк заслужил благодаря ступенчатой пирамидальной крыше. Однако Малах знал,что сокровище здесь скрыто отнюдь не мифическое.

«Вот оно, то самое место. Масонская пирамида указала путь».

Пока старый лифт полз на третий этаж, Малах вытащил изкармана листок бумаги, куда с помощью квадрата Франклина перечертил решетку содна пирамиды. В верхнем ряду собрались все греческие буквы — и еще одиннесложный символ.

Все четко и ясно, яснее просто некуда.

«Под Масонским храмом».

ХЕРЕДОМ↓

«Утраченное слово где-то здесь…»

Малах не знал, где именно искать, однако не сомневался, чтонайдет ответ в оставшихся символах из решетки. А еще, как нельзя более кстати,в его полном распоряжении Питер Соломон. Верховный досточтимый мастер. Ктолучше его разберется в секретах масонской пирамиды и самого здания?

Питер бился в кресле, что-то невнятно мыча сквозь кляп.

— Понимаю, ты волнуешься за Кэтрин, —посочувствовал Малах. — Не волнуйся, конец близок.

Самому Малаху финал теперь казался внезапно близким. Стольколет прошло в муках, выжидании, поисках, разработке планов — и вот наконецмомент настал.

Лифт начал тормозить, и Малах ощутил прилив восторга.

Кабина дернулась и замерла.

Разъехались в стороны бронзовые двери, и перед Малахомоткрылся величественный зал. Просторное квадратное помещение, украшенноемасонской символикой, освещал лунный свет, льющийся через квадратное же окно вшпице уходящего ступеньками вверх потолка.

«Я вернулся туда, откуда начал свой путь», — подумалМалах.

Храмовый зал — именно здесь Питер Соломон с братьями по ложетак опрометчиво приняли Малаха в свои ряды. И теперь самая трепетно оберегаемаямасонская тайна — которую большинство братьев считают не более чем легендой —вот-вот станет его единоличным достоянием.

— Он ничего не найдет, — заявил Лэнгдон,поднимаясь вслед за Сато и остальными по деревянной потайной лестнице. В головееще шумело, и ориентация в пространстве давалась с трудом. — НикакогоСлова — в буквальном смысле — не существует. Это лишь метафора, символ Мистерийдревности.

За ним двое бойцов спецотряда под руки вели Кэтрин,ослабевшую от потери крови.

Пока все осторожно пробирались через развороченную взрывомдверь, потом через вращающуюся картину в гостиную, Лэнгдон успел объяснитьСато, что Утраченное слово принадлежит к бессмертным символам масонства:одно-единственное слово, написанное на таинственном языке, который уже неподдается человеческому пониманию. Только самый просвещенный сможет понятьтайный смысл Слова и познать его могущественную силу.

— Подразумевается, — добавил в заключениеЛэнгдон, — что, если у человека хватило знаний обрести Утраченное слово,он сможет постичь и Мистерии древности.

Сато обернулась.

— То есть вы утверждаете, что преступник ищет… слово?

Лэнгдон и сам понимал, насколько абсурдно такое предположение,однако оно разрешало многие вопросы.

— Я, конечно, в церемониальной магии не специалист,однако тексты на подвальной стене и замеченный Кэтрин нетатуированный участоккожи на макушке нашего похитителя наводят на мысль, что он действительно надеетсяотыскать Утраченное слово и вписать его в этот пустой круг.

Сато повела всех в столовую. Снаружи прогревался вертолет,лопасти тарахтели все громче и громче. Лэнгдон продолжал рассуждать вслух:

— Если этот тип и впрямь верит, что ему вот-вототкроются Мистерии древности, могущественнее символа, чем Утраченное слово, длянего не существует. И если он его отыщет и напишет на темени — кстати, темясамо по себе священно, — то наш похититель, без сомнения, сочтет, чтополностью экипирован и подготовлен по всей форме ритуала для… — Лэнгдоносекся, увидев, как побледнела Кэтрин при мысли об участи, уготованной брату.

— Роберт, — проговорила она едва слышно, и ееслова потонули в шуме вертолета, — это же как раз хорошо? Если ему сначала— прежде чем приносить Питера в жертву — необходимо написать Слово на темени,значит, у нас еще есть время. Он не убьет Питера, пока не отыщет Слово. А разникакого Слова не существует…

Агенты заботливо придвинули стул для Кэтрин, а Лэнгдонпопытался придать лицу оптимистичное выражение.

— К несчастью, Питер думает, что ты до сих пор лежишь вподвале и истекаешь кровью. И единственный для него шанс спасти тебя —безоговорочно подчиниться маньяку. То есть, возможно, помочь ему в поискахСлова.

— И что? — не понимала Кэтрин. — Слова-тонет…

— Кэтрин, — профессор пристально посмотрел ей вглаза. — Если бы я думал, что ты умираешь, и мне пообещали твою жизнь вобмен на некое Утраченное слово, я бы выдал этому маньяку слово — какоеугодно, — а потом молился изо всех сил, чтобы он сдержал свое.