– Тебя Марк просил поговорить со мной? – неожиданно догадалась Ксюша.

– Он… он тоже. Но я сама видела и слышала, как ты о ребятах отзываешься… И сама хотела бы знать, почему так. Ты красивая, умеешь нравиться… но… И что ты мне ответишь?

– Нет, – только на это коротенькое слово у Ксении хватило сил. Снова ей напомнили о том, что она так хотела забыть.

– Что – нет? – не поняла Лиза.

– Все нет, – отрезала Ксюша и, вдруг закрыв лицо руками, заплакала. – Ну, что вы мне душу рвете, а? Не могу я, не хочу встречаться с парнями! Я ненавижу их всех, просто ненавижу!

– Тихо, тихо, – попыталась успокоить сестру Лиза, напуганная ее реакцией. – Что-то произошло в твоей жизни, о чем мы не знаем? Ксюш…

– Произошло! – всхлипывая, ответила Ксю. – И это ужасно!

– Ужасно?

– Да, ужасно! – выкрикнула Ксюша и, плача, принялась рассказывать о поездке на дачу с подругой и об изнасиловании. Девушке было уже все равно, она устала скрывать и держать это в себе. Ксю говорила и чувствовала, как постепенно убывает горечь и боль, так долго томящиеся внутри нее. – И как я не догадалась сразу, в чем тут дело! – сказала Ксю, рассказав о том, что обещанной компании на даче не оказалось.

– Денис был там?

– Ясное дело, был! Для него все и затевалось! И вот Олька с Ваней на лыжах кататься уехали, а меня с Денисом оставили. Уйти и переждать я не могла – на улице мороз. И до соседних домов далеко… Пришлось ждать… Так все и получилось… – Ксюша замолчала, заново переживая всю ту боль и страх. Внутри все сжалось, Ксю словно оцепенела. Она обхватила голову руками и застонала, пытаясь избавиться от возникшей в памяти картины.

Лиза обняла сестру за плечи. Она раньше никогда не принимала всерьез Ксюшу и Катю, которые были младше ее на семь лет. Все считала детьми. В последнее время, конечно, это впечатление несколько сгладилось – Ксю в какой-то определенной житейской ситуации рассуждала ничуть не хуже взрослого, мудрого человека, поэтому маленькой назвать ее было нельзя. Но все-таки определенные барьеры были – Лиза думала все же, что сама она мудрее и опытнее Ксюши.

Но такого Лиза не испытала. Ее, конечно, обманывали и предавали подруги, но чтобы так…

– А твой парень, с которым ты встречалась, знает?

– Андрей? Знает. Я не смогла промолчать, скрыть… Он друзей собрал и на Дениса наехал. А со мной расстался, сказал, что не может смириться с этим… Было бы чего смиряться, – горько усмехнулась Ксю. – Не с ним же так обошлись!… Хотя его можно понять – он меня принцессой считал, а я… Ясно же, что принцесса с такими проблемами, как у меня, уже не принцесса, – Ксю замолчала, а потом заговорила со злостью: – А Денис этот по школе ходил, улыбался мне, здоровался… А мне до смерти хотелось двинуть ему по физиономии и не раз, а столько , чтобы оставить вместо лица такое же кровавое месиво, какое осталось у меня в душе после того, что он со мной сделал! Ненавижу его!

Не только на Лизу рассказанное произвело сильное впечатление. На Марка, от которого девушка просто не сумела скрыть, это тоже повлияло сильно. Но если Лиза восприняла все чисто с женской позиции – жалость к Ксюше, возмущение и презрение к Денису, то у Марка возникло более глобальное чувство. А именно – желание перестрелять добрую половину мужской братии! Ведь есть же такие гады – и их, черт возьми, немало – которые способны на хамство, пошлость и мерзость! Сам Марк тоже ведь не отличался особенным благородством по отношению к женщинам, но Марк никогда не использовал силу в отношении более слабых. Ни разу в жизни, беря пример с отца, Марк не поднял руки на девушку, не ударил, не сделал ничего против ее воли. И с парнями, способными на такую низость, он не общался. Но разве мог он – даже при всем своем желании – сделать так, чтобы этих подлецов не было, просто не существовало? Конечно же, нет. Оставалось смириться, что такие есть, и что ежедневно насилию подвергается не одна и не две девушки. Такова жизнь с ее несправедливостью.

Но смириться с тем, что Ксюша стала одной из жертв подобных тварей, что над ней надругался какой-то подонок… Вот, значит, почему Ксю шарахалась от всех парней! Неудивительно. Вот из-за чего она так резко повзрослела, вот причина перемены в ней! При мысли о том, что испытала маленькая хрупкая Ксю в руках негодяя, которого не смогла оттолкнуть и от которого не сумела защититься, Марка бросало в жар. Как же она вообще нашла силы жить дальше?

– То, что пережила Ксю, ужасно, Лиз, – задумчиво сказал Марк. Лиза кивнула.

– Ты прав. И сколько времени она молчала! Ни с кем не делилась! А тут еще ее парень бросил! Разборку с этим подонком устроил, но Ксеню оставил1

– Ну, он свое самолюбие поставил выше Ксюшиных страданий, потому так себя и повел. Малой еще, зеленый. Повзрослеет, тогда поймет.

– Так это долго ждать, пока он повзрослеет! А Ксю тем временем…

– А мы тут для чего? По-твоему, мы все на этого Андрея переложим, а сами будем просто наблюдать? Удобная позиция страуса, скажу я тебе! Голову в землю, и все! Лично я не собираюсь никого ждать, а сам постараюсь ей помочь.

– Каким способом?

– Не знаю, Лиз. Посмотрю по ситуации. Но никому больше ни слова, Лизка. Даже в семье знать это никому не обязательно – не зря Ксю даже Кате ничего не сказала. А есть ведь и Карина – она Ксюшу на дух не переносит, и Лариса… Да ты сама знаешь, какие у нас в семье люди! И обсудят, и обговорят – и в глаза, и за глаза.

– Да, да, конечно, Марк, я понимаю. Никому ничего не скажу, – согласно закивала Лиза. – И знаешь, Марк, я вдруг случайно заметила, что Ксю уже не ребенок…

– Я это уже давно заметил, – сказал Марк.

– И еще. Ты случайно не в курсе, в кого влюблена Ксю?

– Нет, а что – она влюблена?

– Да… но, если бы мы знали, этот парень мог бы помочь Ксюше гораздо больше, чем мы… ведь если она влюблена, то, следовательно, доверяет ему…

– А откуда ты знаешь, что она влюблена? – спросил Марк.

– Ксю сама сказала. Но кто это – я не знаю. Ксю сказала только, что он старше ее на одиннадцать лет и относится к ней вроде вот как Лешка или ты… Наверное, это старший брат какой-то ее подруги или какой-то из ваших с Лешей друзей.

– Ксюша так сказала? – настороженно прищурился Марк.

– Ну да… Марк, может, ты замечал, к кому Ксю относится как-то особенно?

– Нет, – Марк пожал плечами. – Но я не присматривался… Надо будет понаблюдать.

– Что ж, наблюдай. Я уже пойду, мне пора.

– Ладно, иди.

После ухода Лизы Марк долго стоял у окна. Постепенно темнело. В сгущающихся сумерках с высоты пятого этажа, где находилась квартира, уже почти не было видно машинной стоянки внизу.

На душе у Марка было паршиво.

– Что? – Ксюша была вне себя. – Ну, знаешь ли, Кэт, ты ведешь себя, как маленький ребенок, который ревнует родителей к родившемуся брату или сестре! Тебе не стыдно? – спросила девушка, выслушала ответ и едва не бросила трубку на рычаг. – Ну конечно! По-твоему, маме уже ничего не надо!… Тогда ты самая настоящая идиотка! – Ксю раздраженно повесила трубку.