в котором несколько минут назад лежал в гробу, но дворца на месте уже не было, а очередь оказалась просто рядом людей, стоящих вдоль дороги и машущих руками. Илья Владимирович тоже присоединился к ряду, так как ему стало интересно, что же за спасителя и заступника все ждут.

Улица выглядела нарядно. На домах висели разноцветные флаги и воздушные шарики, а поперёк натянуты были транспаранты: «Дудиков дал нам всё!» и «Куда деваться нам от счастья?»

«Это хорошо, – подумал Илья Владимирович. – Цена ведь шарикам – рубль за штуку, а сколько людям радости. Молодцы».

И душа его постепенно стала проникаться тем ликованием, которое исходило из толпы. Скоро, впрочем, он увидел и сам объект ликования, который приближался к ним в сопровождении небольшой охраны, перемещаясь вдоль ряда людей, и заговаривал с некоторыми, здороваясь за руку.

Когда Дудиков подошёл совсем близко, оказавшись метрах в пяти от Ильи Владимировича, стало возможно расслышать его слова.

– Здравствуйте, – говорил Семён, пожимая руку хмурому худощавому мужику в растянутом свитере и болотных сапогах выше колен. – Вас как зовут? Есть ли какие-нибудь проблемы?

– Здравствуйте, – говорил мужик. – Калюжа меня зовут. Проблем нету. Рыба хорошо клюёт, всё благодаря вам. И грибы идут неплохо.

– Это вы правильно заметили, – кивнул Семён. – Рыба и грибы. Прибыльное дело. Надо бы налог ввести на него, как вы считаете?

– Ну, ежели кто торгует рыбой, так он же платит налог, небось, – в сомнениях произнёс Калюжа. – А я же для себя. Жрать-то нечего.

– Так ведь рыба чья? – спросил Дудиков. – Народная. То есть вы у народа берёте, а деньги не платите. Это неправильно.

– А я разве не народ? – удивился Калюжа.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – сказал Семён. – Вот вы кем работаете? Что делаете?

– Слесарь я, – ответил мужик, вытерев нос рукавом свитера. – Прессы делаю, чтобы детали всякие штамповать.

– А вы хотите рыбу ловить и налоги не платить?

– Хочу, – уверенно кивнул Калюжа.

– Тогда вы должны служить народу другим способом, – продолжил Семён. – Идите ко мне работать, на государственную службу.

– А что же я у вас буду делать?

– Ну, сейчас вы просто слесарь, – объяснил Дудиков. – А будете главный слесарь. И будете делать самый главный на Земле пресс. Согласны?

– Ну так это… Ну да.

– Отлично, договорились, – Дудиков снова пожал руку Калюже и продолжил путь.

«Надо же, – подумал Илья Владимирович, – такой большой человек, а заботится о каждой мелкой сошке. Ведь это сколько же сил и времени нужно иметь, чтобы ни о ком не забыть». И он проникся таким всепоглощающим чувством к этому человеку, что даже не мог подобрать для этого чувства подходящего слова, разве что букву – к примеру, «Б».

Семён же как раз добрался до женщины в народном костюме и поинтересовался:

– Здравствуйте. Как вас зовут? По какому поводу так нарядно выглядите?

– Здравствуйте, – расцвела тётка. – Я – Марфа Петровна. А повод у нас простой, Семён Иванович – вы к нам приехали! Праздник у нас.

– Ни к чему это, Марфа Петровна, – возразил Дудиков.– Это не праздник, а обычный рабочий момент. Я такой же человек, как и вы. Я просто делаю свою работу. А задача моя – чтобы работали на этой планете все. И чтобы все вносили вклад в общее дело. И я этот вклад чтобы собирал и справедливо распределял на те нужды, которые считаю единственно правильными. Вот вам же нужно, к примеру, сильное государство?

– Мне лично или в общественном плане? – растерялась Марфа Петровна.

– Ну, скажем, лично, – уточнил Дудиков.

– Тогда конечно, – ответила Марфа Петровна. – Если государство будет сильное, то и защитит оно, и поможет в случае чего.

– Правильно, – Дудиков выставил вверх указательный палец. – В случае чего – да. А пока надо самому государству помогать. Чтобы оно стало сильным. Поэтому сейчас не время праздновать. Надо работать. Строить, производить. И платить с этого налоги. Я вот подумаю ещё немного и, пожалуй, праздники запрещу. Ну, может, не все сразу. Но со временем – все. От них бюджету один вред. Вы согласны?

– Ну, вам виднее, – широко улыбнулась Марфа Петровна.

– В этом вы, безусловно, правы, – кивнул Дудиков и сделал шажок в сторону Ильи Владимировича.

– Здравствуйте, – произнёс Дудиков, и Илье Владимировичу понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что слова обращены к нему.

– А…О! Здравствуйте! – Илья Владимирович с энтузиазмом потряс предложенную руку.

– Ну, а вы, уважаемый? Как вас зовут? Кем работаете? На что жалуетесь? – спросил Семён.

– Я-то? – Илья Владимирович стал лихорадочно вспоминать, как его зовут.– Я ни на что не жалуюсь… Я рад стараться! Тюртяев Илья Владимирович, пенсионер я.

– Очень хорошо, – сказал Дудиков. – Хотя, конечно, плохо. Если вы рады стараться, тогда почему же вы пенсионер? Это же, получается, вы не работаете, а с государства деньги получаете? В чём же тут справедливость?

– Так это же… – пробормотал Илья Владимирович. – Справедливость в том, что я уже своё отработал, а теперь хочу отдохнуть.

– Эх, – покачал головой Дудиков. – Узко вы мыслите, Илья Владимирович, не по-государственному. Я, положим, тоже хочу отдохнуть. Но я вот пойду и отдохну. А на пенсию пока не собираюсь. А вам надо всеми силами государству пользу приносить. Рано нам ещё на покой. Я вот считаю, нам надо повысить пенсионный возраст. Иначе скоро всё государство уйдёт на разных иждивенцев – нет, я не вас имею в виду, вы же рады стараться, а вот некоторые элементы совсем не рады, им бы только на боку лежать да тянуть из меня деньги государственные. Вот вам, Илья Владимирович, сколько лет?

– Восемьдесят два, – сказал Илья Владимирович, выпятив грудь с орденами.

– Вот видите, какой вы ещё в таком возрасте крепкий и бравый! Ещё не все соки из вас вышли, так сказать. Значит, надо на пенсию уходить уж никак не раньше девяноста. Я так считаю. Готовы вы ещё поработать?

– На благо государства – готов! – воодушевлённо воскликнул Илья Владимирович.

– Это хорошо, – сказал Дудиков. – А государство – это я. Значит, вы и лично мне услугу окажете. И я этого не забуду.

– Благодарю за доверие! – гаркнул Илья Владимирович.

Дудиков слегка поморщился, кивнул и отошёл в сторону. Потом вдруг нахмурился и, словно бы что-то вспомнив, вернулся назад, к Илье Владимировичу.

– Я хотел вас спросить, – заговорил вдруг Дудиков, – а раньше вы кем работали?

– Я это… – сказал Илья Владимирович. – По партийной части.

– Знаете, что? – Дудиков явно рассердился. – Никакой пользы от вас не будет. Какая уж сейчас партия? Вы, небось, и не умеете ничего толком. Так что нечего вам небо коптить. Пора вам уж и того, в