В том же году был представлен новый кодекс, плод долгих совещаний между трибунами и государственными советниками: это был Гражданский кодекс, регулирующий деятельность французских судов в связи с изменениями их формы и упрощением законов. Кодекс приняли без затруднений, поскольку все спорные вопросы были решены заранее на подготовительных заседаниях под руководством Камбасереса.

Значительное усовершенствование было внесено в организацию Государственного совета. До сих пор он изучал проекты законов и обсуждал крупные правительственные меры, такие как Конкордат, коронацию, приезд папы в Париж, важный дипломатический вопрос предварительных переговоров Сен-Жюльена, так и не ратифицированных Австрией. Посвященный во все дела государства, он был скорее правительственным советом, нежели административным. Но с каждым днем такие важные вопросы обсуждались всё реже и уступали место чисто административным, число которых приумножалось течением времени и ростом империи. Государственные советники, важные особы, почти равные министрам, обладали слишком высоким рангом и были слишком малочисленны, чтобы обременять себя многочисленными рапортами. В то время как количество дел росло и они принимали исключительно административный характер, стала выявляться нужда в формировании подчиненных Государственному совету должностей, в создании иерархической лестницы и особенно в использовании молодежи высших классов, которую Наполеон хотел привлечь к себе всеми путями – и на войне, и на гражданской службе. Посовещавшись с Камбасересом, он ввел должность докладчиков прошений: они стали переходным звеном между младшими служащими и государственными советниками и получали содержание, пропорциональное важности их дел.

Ко всем этим творениям Наполеон добавил еще одно, возможно, самое прекрасное за всё время его правления, – Университет. Мы знаем, какую систему образования он принял в 1802 году, когда закладывал фундамент нового французского общества. Вместо центральных школ Наполеон буквально силой (но силой благотворной) учредил лицеи и основал шесть тысяч стипендий. Одни лицеи были открыты совсем недавно, другие – преобразованы из школ, но все они уже в 1806 году являли собой зрелище порядка, добронравия и солидного образования. Лицеев было двадцать девять, но Наполеон хотел довести их количество до ста. Триста десять средних школ были учреждены коммунами, столько же школ открыли частные лица, первые были обязаны следовать правилам лицеев, вторые – посылать в них своих учеников.

Однако, по мнению Наполеона, дело было едва начато. Мало было привлечь учеников, следовало дать им учителей, создать преподавательский корпус. Именно на этой великой проблеме Наполеон сосредоточился с той твердостью ума, какую привносил во всё. Отдать преподавание священникам было недопустимо. Наполеон восстановил культы и сделал это с глубокой убежденностью в том, что всякому обществу нужна религия, не как полицейское средство, а для удовлетворения благороднейших потребностей человеческой души. Тем не менее он не хотел предоставлять заботу о воспитании нового общества духовенству, которое в своих упрямых предрассудках, любви к прошлому, ненависти к настоящему и боязни будущего могло привить молодежи лишь печальные страсти угасших поколений. Но если духовенство и не обладало качествами, необходимыми для этой задачи, оно обладало некоторыми весьма ценными чертами, которые следовало попытаться у него перенять. Воздержанная, скромная, трудолюбивая жизнь была необходимым условием воспитания молодежи, и разве нельзя было сообщить эти достоинства духовенства светским лицам? Усидчивая жизнь имеет немало аналогий с жизнью монашеской; она совместима с упорядоченностью нравов и ничтожностью состояния. Наполеон считал, что сможет создать преподавательский корпус, который и без соблюдения безбрачия привнесет в воспитание молодежи ту же старательность, последовательность и постоянство призвания, что и духовенство.

Наполеон учредил Университет на следующих принципах. Специальное образование для мужчин, собирающихся преподавать; предварительные экзамены перед вступлением в профессию; после экзаменов поступление в обширный корпус, без решения которого карьера не может быть ни приостановлена, ни прервана и в котором преподаватели со временем возвышаются согласно своим заслугам. Во главе корпуса находится высший совет из особо одаренных преподавателей, наконец, преимущество отдавалось государственному образованию с дотациями в государственных рентах, что должно было добавить к духу корпоративному дух материальный.

Но Наполеон был слишком опытен, чтобы включать эти распоряжения в закон. Пользуясь общественным доверием, которое позволяло ему представлять общие законы, дополняя их затем декретами по мере проверки опытом, он поручил Фуркруа, управляющему народным образованием, составить проект закона только из трех статей. В первой статье говорилось о формировании, под именем Императорского Университета, преподавательского корпуса, которому поручалось общественное образование во всей Империи; вторая статья гласила, что члены преподавательского корпуса берут на себя гражданские, специальные и временные (это слово употреблялось для исключения мысли о монашеских обетах) обязательства; в третьей статье говорилось, что организация преподавательского корпуса будет учреждена законом на сессии 1810 года. Только с такой свободой действия и совершаются великие дела.

Этот проект, представленный 6 мая, был принят, как и все другие, с доверием и без обсуждений.

Краткая и плодотворная сессия завершилась принятием финансовых законов. Наполеон по праву рассматривал финансы в качестве основания, столь же необходимого для величия Империи, как и армия. Последний кризис, хоть и миновавший, был серьезным предупреждением о необходимости принятия завершенной финансовой системы, подтягивания ресурсов до уровня потребностей и учреждения службы Казначейства, которая избавила бы от нужды обращаться за помощью к дельцам.

Что до создания ресурсов, необходимых для покрытия военных расходов, Наполеон упорно не желал прибегать к займам. Между тем нужно было заполнить дефицит последних бюджетов и окончательно привести ресурсы в соответствие с состоянием войны, которая после пятнадцати лет, казалось, стала обыкновенным состоянием Франции. Покрытие расходов на ожесточенную войну никогда еще не осуществлялось с помощью постоянных налогов. Наполеон от этого способа не отказался и имел смелость предложить стране – или, скорее, обязать страну – выплачивать постоянные налоги, которые и должны были доставить средства для покрытия военных расходов.

Задолженность по предыдущим бюджетам могла быть погашена с помощью 60 миллионов, за вычетом долга амортизационному фонду. И вот какие средства для этого были задуманы.

Как оказалось, амортизационный фонд весьма выгодно продал имущество, отчуждение которого ему доверили в качестве пробы. Это наблюдение помогло Наполеону найти средство для погашения долга. Он одарил Сенат, Почетный легион и некоторые учреждения остатками национальных имуществ. Действуя таким образом, он хотел предохранить эти имущества от разбазаривания невыгодными отчуждениями. Но было замечено, с одной стороны, что отчуждения могут производиться выгодным образом, если доверить их амортизационному фонду; а с другой, в такой системе дотаций обнаружился порок, свойственный имуществу «мертвой руки»[17]: их слабое развитие и низкая рентабельность. Наполеон решил забрать такое имущество у Сената и Почетного легиона и предоставить им его эквивалент, создав три миллиона 5-процетных рент с капитала в 60 миллионов. Имущество, переданное затем в амортизационный фонд, который будет его постепенно отчуждать, должно было доставить нужные 60 миллионов.

Итак, способ ликвидации