– Бог мой, вот на этой мне почти четырнадцать!

– Пометь ее, – говорит Баки.

Закончив, они останавливаются на трех портретах, к которым Баки добавляет еще парочку и велит отправить эти пять Свину.

– Он уже поставлял старому хрену цыпочек и должен знать, клюнет Клэрк на такую или нет.

– Отправлю позже, – говорит Билли. – Когда мы выдвинемся в Нью-Йорк.

– А если Клэрк ее забракует?

– Все равно поедем. Я найду способ к нему подобраться.

– Мы найдем, – поправляет его Элис. – Больше я одна в мотеле не останусь, не мечтай.

Билли молчит. Думает, что примет решение, когда – и если – придет время. Потом вспоминает, что пережила Элис и что Клэрк творил с девочками даже младше ее, и осознает, что решать все-таки не ему.

Вечером он в последний раз звонит Нику.

– Ты по-прежнему должен мне миллион двести.

– Знаю, и ты все получишь. Наш друг перевел деньги. Ему сообщили, что тебя больше нет.

– Добавь к ним еще двести тысяч. Назовем это бонусом за дерьмо, в которое ты меня втянул. И отправь их Мардж.

– Матери Фрэнка? Ты серьезно?

– Да. Скажи, что это от меня. Пусть потратит их на лечение Фрэнка. Скажи, что мне пришлось так поступить, но я приношу извинения.

– Сомневаюсь, что от твоих извинений будет какой-то прок. Мардж… – Он вздыхает. – Мардж есть Мардж.

– Еще можешь сказать, что в случившемся на самом деле виноват ты, а не я, хотя вряд ли ты так скажешь.

Несколько секунд царит тишина, потом Ник спрашивает, как поступить с остальными деньгами. Билли отвечает четко и по существу. После короткого обсуждения Ник соглашается. Значит ли это, что он выполнит волю Билли, даже если его самого не станет? Возможно, нет. Возможно, Ник скоро забудет, что Билли его пощадил. И все же он должен дать четкие инструкции, потому что умирать в Нью-Йорке он не планирует. Умирать будет Роджер Клэрк.

– Удачи, – говорит Ник напоследок. – Я серьезно.

– Ага. Ты, главное, позаботься о Фрэнке. И о другом деле.

– Билли, я только хотел сказать…

Билли вешает трубку. Его совершенно не интересует, что хотел сказать Ник. Они квиты. Больше Ник ему не нужен.

Билли готов выехать пораньше, но Баки просит его задержаться до десяти, потому что ему нужно съездить по одному делу. Пока он этим занимается, Билли в последний раз идет в летний домик. Снимает со стены картину с садовыми зверями и берет ее с собой на прогулку. Поднявшись до конца тропинки, он смотрит на открывающийся с горы вид и на противоположный склон ущелья, где якобы стоял отель-призрак. Элис как будто его видела, но Билли видит только пепелище. Возможно, это место все еще проклято. Возможно, поэтому никто до сих пор ничего там не построил, хотя местечко как нельзя более удачное и живописное.

Билли сбрасывает картину вниз и видит, как она застревает в верхушке сосны примерно в сотне футов от края утеса. Пусть там и сгниет, думает он и возвращается в дом. Элис уже сложила свой скромный багаж в «мицубиси». Ничто не мешает им рвануть на восток. Машина хорошая, выследить ее нельзя, и Реджи по ней скучать не будет.

– Куда ходил? – спрашивает Элис.

– Да так, прогуляться. Хотел размять ноги перед дорогой.

Они сидят в креслах-качалках на крыльце, когда возвращается Баки.

– Я встретился с другом и купил тебе подарочек, – говорит он, вручая Элис пистолет. – «Зиг-зауэр Пи-триста двадцать» с магазином на десять патронов плюс один в патроннике. Мелкий, можно в сумочке носить. Он заряжен, поэтому доставай с осторожностью.

Элис восхищенно смотрит на зиг-зауэр:

– В жизни не стреляла из пистолета!

– Это просто: наводишь на цель и нажимаешь спусковой крючок. Если стрелять придется не в упор, ты вряд ли попадешь, но отпугнуть обидчика сможешь. – Он смотрит на Билли: – Ты же не против, чтобы у нее была пушка?

Билли мотает головой.

– Вот еще что, Элис. Если нужда заставит, ты им воспользуешься. Обещай мне.

Она обещает.

– Ладно, теперь обними меня.

Элис обнимает Баки и начинает рыдать. Это хорошо, думает Билли. Она проживает свои чувства, как говорят в группах психологической поддержки.

Они обнимаются крепко и долго. Секунд через тридцать Баки наконец отпускает Элис и поворачивается к Билли:

– Теперь дай тебя обниму.

При всей своей нелюбви к таким объятиям Билли соглашается. Долгие годы их с Баки связывали исключительно деловые отношения, но за последний месяц они стали настоящими друзьями. Баки приютил их в трудную минуту и согласился помочь в том, что им предстоит сделать. А самое главное – он печется об Элис.

Билли садится за руль «мицубиси». Баки обходит машину (в джинсах и фланелевой рубашке он выглядит очень по-колорадски) и жестом просит Элис опустить стекло. Она опускает. Баки наклоняется и целует ее в висок.

– До новых встреч. Позаботься о том, чтобы они у нас были.

– Непременно, – говорит Элис. И снова плачет. – Я позабочусь.

– Хорошо. – Баки выпрямляется и отходит в сторону. – Ну все, езжайте и прикончите этого козла.

В Лонгмонте Билли подъезжает к уолмартовскому «Суперцентру» и паркуется как можно ближе к зданию, чтобы поймать вайфай. Со своего личного ноутбука с VPN он отправляет фотографии Элис на адрес Джорджо и просит как можно скорее отослать их Клэрку.

И подпись – буква «Б».

На ночь они останавливаются в «Холидей инн экспресс» в городе Линкольн, штат Небраска. Билли грузит багаж на бесплатную тележку и катит ее к гостинице, когда на телефон приходит сообщение. От бывшего литагента, без намека на ностальгию отмечает он.

– Джорджо? – спрашивает Элис.

– Он.

– Что пишет?

Билли протягивает ей телефон.

Дж. Руссо: Он ее хочет. 4 ноября, 20:00, Монток-хайуэй 775. Пришли мне смайлик с пальцем вверх или вниз.

– Ты точно готова? Решать тебе, Элис.