я сшиб Року с ног, но тут же сам поймал её в падении, обхватив рукой за талию.

— И пока ты лежала бы на земле, я проткнул бы твое горло, — свесились мои волосы вниз.

Ей все еще было больно, но она замерла, как загнанный заяц. Всего на секунду девушке показалось, что я действительно мог убить её. Вот он, реальный бой, моя дорогая, быстрый и беспощадный.

— Кормак! — гаркнул Квазар.

— Да? — выпрямил я спину, отпустив Року. Та, екнув, все же упала на песок.

— Что за выходки? — Видимо, смотрел он не с начала. — Мы тут не калечим друг друга. — Учитель устало выдохнул. — И где объяснительная, ученик?

— А, я забыл, — протянул я руку подруге, помогая подняться. Она чуть пристыженно приняла помощь.

— Ты издеваешься?

Один и тот же вопрос за несколько минут, запишем в маленький рекорд.

— Нет, что вы, — свел я брови. — Хотя… да, есть немного.

"Да за что мне все это?" — не сказал Квазар вслух.

— Ты как? Цела? — стряхнул я песчинки с плеча Роки.

— Когда ты так… — пришла она в себя, потирая место удара. — Что эта за техника боя?

— Сам придумал. — Нагло вру. — Я полон сюрпризов, дорогая.

Ах, вечно забываю, что такие слова, как "милая" или "дорогая", вызывают в здешних целый каскад эмоций.

Тренировка продолжалась, сменялись партнеры, упражнения, я старался подражать остальным, больше не выделяться, но каждый раз видел удивление на лицах, когда невзрачный прежде Кормак хорошо сдерживал натиск и отвечал. И под самый конец…

— Смотрю, после коллектора ты окрылился? — постукивал Петр древком по сапогу. — Что, решил, раз отбился от крысы-переростка, то смыл позор своей семьи?

Хороший момент выудить правду.

— Можешь повторить? — размял я шею. — А то я слышу только «гав-гав-гав».

Петр злобно оскалился.

— Дезертиры, — вполголоса произнес он. — Твой папаша бросил орден в самый ответственный момент и погиб без чести и славы. Я готов напоминать тебе это каждый раз, недомерок.

К его сожалению, это никак не трогало мою душу, даже наоборот. Отец Кормака очень походил на моего… родного отца. Жалкие и безликие существа, которые не способны тянуться к великому.

— Если ты смотришь только на силу наследия, — покачал я головой, — то это станет твоим забвением, дружок.

— Да как ты смеешь?! — Все же ума воспринять завуалированное оскорбление семьи ему хватило, похвально. — Мастер Квазар! — обратился благородный к уже и так смотрящему на эту сцену учителю. — Тренировка почти закончена, но давайте устроим настоящий спарринг! — сделал он глубокий вдох. — Дуэль!

Ученики остановились. Видимо, событие значимое.

— Я не против. — Пх, ну вот даже Квазар не на моей стороне! И что я ему сделал? — Всем покинуть площадку, — начал он расчищать место.

Рока успела подбежать ко мне.

— Откажись, — затараторила она. — Ты никогда не поддавался на его провокации, да что на тебя нашло!?

— Да брось, — повел я бровью. — Мы же тут собрались для тренировок.

— Дуэль — это не…

— Рока, уйди с площадки, — повторил Квазар.

Девушка, сдавшись, прикусила губу и присоединилась к подругам. Те, естественно, хихикали и подначивали её за теплые чувства.

— В этот раз за юбку не спрячешься, — оскалился Петр.

— Видимо, посыл моих вчерашних слов не дошел до тебя, — поправил я прядь волос. — Старого Кормака больше нет, и, говоря со мной, нужно следить за словами.

Я впился в него взглядом.

— Сегодня сделаем упрощенные правила: три попадания, в голову не целиться. Если получите серьезную травму, то по первому требованию я прекращаю дуэль, — в последний раз покрутил головой Квазар, переводя взгляд с меня на Петра и обратно. — На позиции! — поднял он руку.

— У Кормака нет шансов…

— Ага, Петр хорошо владеет мечом…

— Давай, Петр! — поддерживали моего врага другие — и, что неудивительно, в основном девушки.

Дуэль… Как много в этом слове ностальгирующих букв. Раньше я не раз участвовал в так называемых пси-дуэлях. Магия против магии, разум против разума, порвать на кусочки здравомыслие оппонента, превратить его в овощ — вот это было зрелище, вот это поток эмоций.

А сейчас… Сейчас прекрасная возможность показать всем, почему я никогда не приму имя Кормак как свое родное.

Мы встали в стойку, посмотрели друг другу в глаза. Сердце начало биться чуть быстрее, постепенно переходя в пляску под ритм барабана. Еще, я хочу еще, пускай оно бьется! Прекрасная музыка для ушей.

— Начали! — взмах руки Квазара — как выстрел сигнального пистолета.

Глава 8 Неоправданная жестокость

Петр срывается с места! Скорость движений сравнима со скростью крыса-лака… нет, даже быстрее. Он использует магию? Или за словесным поносом действительно скрывается опытный мечник? Шаг — рассекающий сверху вниз!

Выставляю блок. Треск дерева, оглушительный звук.

Не медля, к моему удивлению, Петр наносит новый удар, и тот со всей силы попадает мне в плечо. Уф! Отступаю назад.

— Есть попадание! — считал Квазар.

— Соберись, Кормак! — волновалась Рока.

Боль растекалась по телу, мышцы сокращались, дрожали даже кончики пальцев. Будет синяк, это веселило и злило меня. Как давно никто не украшал мое тело синяками без моего разрешения!

— Сдавайся, — уверенно заявил блондин, вновь приняв стойку. А ведь мы только начали.

Не выдавая боли, я вновь натянул улыбку на свои губы.

— Гав-гав, — быстро произнес я.

— Подонок! — новый рывок вперед.

Площадку заполнил стук деревянных клинков, песок полетел в разные стороны, со стороны казалось, будто Петр лидирует, теснит меня непрекращающимся атаками меча. Отчасти это была правда, но только отчасти. Я оценивал, запоминал движения. Они оказались однотипными. Одни и те же приемы.

Удар сверху! Блок.

Прямой переходящий в рассекающий. Корпус в сторону.

Тяжелый сбоку. Уход назад.

С каждой секундой пот все больше покрывал его лицо, дыхание сбивалось. Оставалась маленькая деталь, нюанс, который сложно заметить в пылу боя. И, чтобы убедиться…

— Ха! — пропустил я удар деревянным клинком по животу и пригнул колено.

— Второе! — продолжал считать Квазар.

— Ух, бедный Кормак, — прикрыла улыбку одна из зрительниц. — Твой подопечный проигрывает, Ро.

— Замолчи! — шикнула Рока, получив