За стойкой торчал угрюмый чернокожий тип с черной повязкойна глазу.

Узрев Мазура единственным оком, он заметно оживился, неотрывая взгляда от золотой цепи. Ясно было, какие мысли бродят у него в башке.

Мазур остановился аккурат напротив. Бармен изобразил напродувной роже невероятную готовность услужить.

– Пива давай, – громко сказал ему Мазур по-русски.Увидев на одноглазой роже недоумение, затейливо выругался, опять-таки на языкеродных осин и громко посетовал: – Когда ж вы, падлы, на правильном языкебазарить научитесь... Бир! Айн бир, тебе говорят! Ну, слава богу, дошло!

Кинул на стойку пеструю местную банкноту, которой должнобыло с лихвой хватить, забрал банку теплого «Хайнекена», присел за столикпоблизости от моряков. Дернул колечко, сделал добрый глоток, приподнял банку и,дружелюбно улыбнувшись бармену, сказал громко:

– Твое здоровье, облизьян, чтоб тебе и второй шнифт выткнулиненароком!

Краем глаза д е р ж а л компанию с «Ориона» в поле зрения –и видел, что они должным образом п о в е л и с ь на земляка. И сидел, глотаятеплое пиво, поглядывая вокруг с простодушным любопытством «малинового пиджака»из ставших уже бородатыми анекдотов.

Вскоре, когда разговора морячков не мог бы не услышать иглухой, – они, изрядно поддав в этот ранний час, гомонили вовсю – сделалвид, что наконец-то в р у б и л с я. Отставил пустую банку, встал, с грохотомотодвинув хлипкий стул, подошел к их столику и бесцеремонно рявкнул:

– Здорово, братаны! Никак наши? Я сам челябинский... Землякиесть?

Земляков не оказалось. На него смотрели довольно равнодушно,хотя и без враждебности, правда, имена в ответ назвали все до одного. Мазурдержался чертовски непринужденно: вклинившись со своим стулом меж двумя вформе, беззаботно сообщил:

– А я только что прилетел, с телкой, оставил ее на пляжезагорать, а сам пошел посмотреть, где тут можно чего-нибудь вмазать... У нихесть чего покрепче пива? Что-то вы такое симпатичное глотаете...

– Крепковато будет, – сказал с затаенной в глазахнасмешкой сосед, по имени Миша.

– Пьем все, что горит, – лихо сказал Мазур.

– Ну, глотни, земеля...

Ему пододвинули стаканчик с помянутой белесой субстанцией и,переглядываясь, выжидательно примолкли. Мазур, молодецки ухнув, забросилсодержимое в рот одним махом. Перекосился, не притворяясь, вполне натурально –самогонка оказалась пакостная, не иначе как со страусиным пометом и крепостьюградусов в шестьдесят.

– Ну, как?

– Забористо, – сказал Мазур, откашливаясь и смахиваяслезы. – Вискарик?

– Да нет, местный самодел. Зато дешево.

– А что, интересно, – сказал Мазур, старательноприслушиваясь к ощущениям организма. – Ну, сейчас, я понимаю, времяраннее, а вот, к примеру, вечерком, бывает тут музычка? Чтобы лампочки мигалиразноцветные, попрыгать можно было?

– К вечеру – бывает.

– Вот и ладушки, – сказал Мазур. – Пожалуй что,вечерам я сюда с телкой и закачусь, чтобы оттянуться по полной. Больно ужместечко экзотическое, люблю по таким шлындать, будет что рассказать потом...Вы тут вечерком будете? Чтоб посидеть культурно?

– Да мы тут каждый день...

– Мореплаватели, что ли? – спросил Мазур с таким видом,словно его внезапно осенило. – То-то я и смотрю: во-он на том корабликенаш триколор... Ваш? Ну, я так и подумал... Ладно, ребята, до вечера, япопылил, а то телка заждалась, она у меня капризная, стервочка... Всего!

Так же непринужденно встал и, не оглядываясь, прошел квыходу. Хлопнул чуть покосившейся хлипкой дверью и направился уже знакомойдорогой назад на пляж. Для первого контакта достаточно: они, конечно, не приделах, но все равно не стоило с самого начала брататься, включаться в долгуюпьянку, лезть без мыла в компанию. Сделал з а д е л, запенился – и на сей раздостаточно...

Плюхнулся в шезлонг, расслабился. Анка принюхалась:

– Ты что, тормозную жидкость глотал? От тебя та-акой выхлоппрет...

– Издержки производства, – сказал Мазур. – Толькочто познакомился в дешевой забегаловке с господами русскими моряками. С мирногокораблика под названием «Орион». Тот самый, ага...

– И далее? – деловито, тихонько спросила Анка.

Мазур приблизил губы к ее уху, спросил серьезно:

– Нужно в темпе прояснить кое-что... Если в интересах делатебе, напарница, нужно будет с кем-то посторонним трахнуться, ты как? Обликоморале препятствует?

– Да ни хрена подобного, – усмехнулась Анка, –если уж в интересах дела... Ты про земляков?

– А про кого ж еще? – сказал Мазyp. – Можно,конечно, устроить вторую серию «Человека-амфибии», взять акваланг и наведатьсяна борт с неожиданной стороны... Я бы это смог качественно проделать и средьбела дня, но зачем усложнять? Мы ж не в Голливуде. Гораздо проще набиться вгости. Пьяный вдрызг новый русский и красивая шлюха – это, согласись, народец,которому довольно просто будет попасть на борт...

– Когда?

– А нынче же вечером, – сказал Мазур. – Найдунашего человека, возьму соответствующие ситуации причиндалы – и нынче жевечерком все оформим. Зачем тянуть? Мне не улыбается в этой дыре торчать ещехотя бы день, да и тебе, думаю, тоже...

– За вами следили. Когда ты с ним ушел к кораблю.

– Кто?

– Белый. Лет тридцати. Крепкий такой парнишечка. Свидеокамерой. Мне показалось, он за вами топал довольно умело, сразу видно, непервый раз у кого-то на хвосте сидит...

Мазур задумчиво смотрел в море. Ясности не было никакой. Этос равным успехом мог быть и агент местной туристической полиции, прицепившийсяпо каким-то своим неведомым соображениям то ли к Егору, то ли к Мазуру,человеку здесь новому. И тот самый неведомый в р а ж и н а, против которого онисейчас работали. И, наконец, тот самый «ассистент» Егора, вполне возможно,существовавший в реальности.

– Он вас в е л до корабля. Потом слинял. Я бы за ним пошла,но у меня не было инструкций, ты сказал, чтобы сидела и ждала...

– Да ладно, – хмуро сказал Мазур, – будемнадеяться, что пронесет. Не остается нам ничего другого. Если в городе, когдапоедем к связному, снова хвост увяжется, будем делать выводы и прикидывать хренк носу. А пока что по недостатку информации не стоит и дергаться... Логично?

– Логично, – кивнула Анка. – Что там за публика,на «Орионе»?

– Да так себе, – сказал Мазур. – По первомувпечатлению, обычные морячки с тощим кошельком и жаждой развлечений. Вряд ли кним наши д р у з ь я натолкали свою агентуру... хотя, конечно, на кораблекто-то от них безвылазно бдит. Но это, в принципе, не страшно. Что ухмыляешься?