– Но как?

– Что-то в их подвалах помогало им. Я хочу выяснить что.

– Их связь с Глейгримами, их переписка, не главная причина уничтожения их рода?

– Конечно же, нет.

– А что будет с юными леди? Они старше братьев и долго будут помнить причинённое зло.

– Я подберу им хороших мужей, и они будут счастливы с ними, не переживай за это.

Новая жена лорда Экрога Редгласса, Эриза из Династии Бладсворд, дочь Брейва Бладсворда, вошла без стука. Она выросла высокой, довольно крупной, пышущей здоровьем девушкой, способной постоять за себя и не боявшейся смотреть на мужа, спорить с ним и командовать Хэгом и Харгом. С Хельгой Эриза быстро нашла общий язык.

– Миледи. – Ниллс встал на колено, выражая своё почтение.

– Доброго дня вам, сир. Встаньте, я не королева, чтобы падать передо мной на колени.

– Прошу прощения, миледи, но я не сир. Меня не посвящали в рыцари.

– Любой мужчина, знающий своё место, способный выжить и помочь выживать другим и при этом не потерявший достоинство, – уже рыцарь. Все эти доспехи, красивые мечи, королевские церемонии, вычурный конь и обеты, которые нарушают, – лишь привычные обряды и желание выделиться.

– Мне приятны ваши слова, миледи.

Эриза улыбнулась и протянула руку. Магистр поспешно поцеловал её, склонившись. Наконец когда он выпрямился, то понял, что они с леди одного роста.

– Мой возлюбленный муж, я пришла поговорить о твоём сыне Хэге. Мне вновь пожаловался на него твой псарь – юный лорд истязал, а затем убил четырёх щенков. Самому псарю же за замечание он всадил две стрелы в ногу, а дочери псаря порезал своим мечом лицо. Ты должен угомонить его, если не желаешь бунтов.

– Я поговорю с ним, моя леди.

– Очень на это надеюсь. Я оставлю вас.

Когда леди покинула покои Редгласса, оба мужчины долго смотрели ей вслед. Первым подал голос Ниллс:

– Милорд, вас скоро можно будет поздравить с ещё одним сыном или дочерью?

– Боюсь, что не так скоро, как мне хотелось бы.

– Но у вас есть наследники, вам не о чём волноваться.

Лорд Экрог Редгласс горестно вздохнул, и Магистр шпионажа знал почему. Все трое отпрысков правителя разочаровали его.

Харг слишком боялся боли и не любил пачкаться, он предпочитал красивые одежды, верховую езду, свою свиту из молодых юношей и мечтал, чтобы везде наступил покой. Он – наследник и должен стать правителем, но ненавидел насилие и принуждение, во время тренировок переживал за каждый синяк и царапину, и не только за свои, а вместо правления хотел отправиться на юг, где тепло и красочно. Харг научился играть на флейте, но из лука способен застрелить разве что дерево. С достаточно толстым стволом.

Хэг, второй сын, на которого Экрог возлагал больше надежд, в корне отличался от старшего брата – он вырос жестоким, грубым, капризным и неуправляемым. Юноша любил мучить животных и людей, он несколько раз намеренно стрелял в слуг. Да, меч быстро стал продолжением его руки, но использовался лишь тогда, когда он хотел заставить кого-то страдать. Ничто остальное, никакая другая учёба не привлекали его – сколько бы отец ни бился, но Хэг освоил лишь самые азы арифметики, истории и геральдики. Учения о Богах он и вовсе прилюдно сжёг при Его Преподобии, и с тех пор Редгласс не позволяет сыну посещать храм.

При отце он вёл себя примерно, словно лучший в мире сын, но стоило лорду-правителю отвернуться или, ещё хуже, уехать, как на него сыпались жалобы. Только услышав ругань Экрога и угрозы наказания, Хэг сразу же становился милым ребёнком, жалостливо смотрел на родителя, а порой винил его в плохом воспитании и заявлял, что вырос таким из-за правителя Династии. Это задевало Редгласса.

Лучше всех в управлении землями и в науках разбиралась дочь Экрога Хельга. Она прекрасно обращалась с оружием, считала, что поскольку старшая, то должна наследовать всё за отцом, ведь передавать всё только по мужской линии – лишь устаревший предрассудок. Эта леди позволяла себе не только поцелуи с одним из её защитников, категорически отказывалась выходить замуж и могла бы стать и впрямь прекрасным наследником Династии, если бы только не родилась женщиной.

Лорд Редгласс в своё время рос под жёстким контролем – отец решал за него всё, пожалуй, говорил даже то, что следует думать наследнику, мать во всём поддерживала лорда-мужа. Экрог же, в свою очередь, решил дать своим детям полную свободу и поощрял все их начинания, но и этот метод воспитания не увенчался успехом.

– Я поговорил с братом, милорд. Я бы хотел оставить должность и, быть может, послужить вам как-то иначе…

– Даже не думай, что ты, когда разгорается война и мне нужны верные люди, отправишься на покой!

– Но вы сами предлагали мне назначить преемника и научить его всему, и я подумал, что…

– В будущем тебя и правда кто-то заменит, но не сейчас. Отдыхай, мой друг, тебе обеспечат достойные лорда условия. Набирайся сил, нам предстоит ещё очень многое.

За дверями, в которые вышел из покоев правителя Магистр, на страже стоял Куор. Он тут же поднял взгляд на старшего брата, но, когда Ниллс покачал головой, отвернулся. Попытка наладить отношения вновь провалилась, однако сейчас имело значение совсем другое.

Слова леди Вархелп не выходили из головы Ниллса. Просто так верить ей глупо, и прежде, чем действовать дальше, следовало бы найти ещё доказательства.

Брат леди всё ещё служил при дворе Редгласса, он не достиг больших высот, но для того, чтобы выследить его, тем более подобрать момент, когда никто не придёт на помощь лорду Малой Ветви, пришлось потратить почти семь дней. Всё это время Ниллс старался избегать Куора и своего правителя, сваливая всё на усталость. Лорд даже посоветовал ему отправлять по поручениям своих лучших учеников, а самому Магистру оставаться в тёплом замке. Удивительная забота тронула верного слугу, и он засомневался в правдивости слов потерявшей рассудок Вархелп.

Душевнобольная женщина могла и придумать всю эту историю, быть может, её раскаянье вынудило её. Он не сомневался, что она страдала от своей лжи, и испытывал некоторое сочувствие.

Но дело сделано. Лорда Дитва Вархелпа в бессознательном состоянии Ниллс лично доставил в пыточную – он никогда не доверял свою работу кому-либо, если хотел сделать её хорошо. После всего двух дней пыток лорд сознался и полностью подтвердил слова сестры, поведав ту же самую историю. Разве что про измены Экрога жене он ничего не знал.

Ниллс нанёс Дитву множество ножевых ранений, чтобы скрыть следы своих деяний, и под покровом ночи, похрипывая от тяжести отъевшегося придворного лорда Редгласса, дотащил мертвеца до города и сбросил там в небольшой пруд. По утрам у него собирались женщины, чтобы постирать; когда они увидят тело и причину смерти, то все решат, что на бедолагу напали воры. Для подтверждения легенды все вещи, которые до этого снял с лорда Магистр, отправились в огонь, золото мертвеца он оставил на обратном пути в чаше у Храма, а сам кошель выбросил. Привести пыточную в порядок, словно в ней никого не было, заняло куда больше времени – хорошо, что Редгласс знал о многих методах Ниллса получить информацию и стражники спускались в подвалы лишь по просьбе самого Магистра или лорда-правителя.