Теперь же, столкнувшись с удивительным и пугающим даром, лорд Глейгрим вспомнил, казалось бы, стёртые из памяти истории, анализировал их бессонными ночами, пока войско залечивало раны и приходило в себя. В то время, когда большая часть его людей отдыхала и не наблюдала за своим правителем, Раял практиковался.

Тела тех, кого ещё не успели закопать или сжечь, стащили в кучу и накрыли, чтобы они не мозолили глаза и не портили аппетит.

Первые часа четыре у лорда не получалось ровным счётом ничего. Он уже отчаялся и думал, что всё это ему привиделось, но присущая всем Глейгримам настойчивость не позволяла ему сдаться так просто. Он пробовал просить мертвецов – как же глупо он выглядел со стороны, – пробовал приказать им, пробовал предложить что-то, чтобы они встали, хоть один из них, но тщетно.

Лишь когда расстроенный провалом лорд дал волю эмоциям и возжелал всем сердцем получить доказательство того, что он не лишился разума, на его зов ответили. Пятеро лежащих ближе всего к нему, те, кого он всё время буравил взглядом и успел изучить уже до мельчайших деталей, зашевелились. В этот раз они не встали – то ли не хватило сил лорда, то ли они не смогли принять нужное положение. Мертвецов хватило лишь на то, чтобы подёргать конечностями, повернуть в его сторону головы и беззвучно пошевелить ртом. Один – тот, кто лежал поверх других, когда-то, ещё будучи живым, сражался за Флеймов, о чём свидетельствовали его знаки отличия на броне и обрывке плаща, – проявил наибольшее рвение и сделал несколько неловких движений в сторону Раяла. Бывший подданный Флеймов походил скорее на плохо передвигающуюся гусеницу или нечто схожее, чем на человека. Он так и не встал на ноги, но пополз к своему лорду, всё так же беззвучно двигая ртом.

Правитель Глейгримов никогда не славился трусостью, но в тот день он предпочёл ретироваться. Он шёл, а мертвец полз за ним. Глейгрим перешёл на быстрый шаг, а ожившее тело нелепо ползло, извиваясь, следом. Только у стен, всё ещё плохо понимающий происходящее Раял, поддавшись чувству тревоги, начал тихо просить мертвеца уйти. Тело остановилось и стояло, пока лорд не начал говорить про возвращение на место. Мёртвый оставил ошарашенного лорда и отправился обратно, к куче, где всё ещё шевелились его бывшие друзья и враги.

Лорд вернулся к себе, до рассвета он ворочался, не в силах уснуть.

Наконец он закрыл глаза и начал проваливаться в сон, как услышал перепуганный женский крик. Окно его покоев выходило на внутренний двор, где он разглядел молодую служанку с перевёрнутыми ведрами воды. Она продолжала кричать и отступать спиной к спешащим на помощь стражникам и рыцарям.

Раял чуть было не рванул вниз, чтобы сражаться с врагами, но уловил шевеление среди тел павших. Он забыл перед уходом натянуть ткань, а его подопечные, которых он пробудил и хотел получить от них признаки жизни – или как ещё это назвать, – всё это время послушно выполняли его приказ и продолжали двигать конечностями и головой. Возможно, они даже пытались что-то сказать.

– Успокойтесь! – Глупо командовать с такого расстояния, но попробовать стоило. Если не получился, придётся бежать вниз. – Прекратите! Умирайте снова. – Но ничего не помогало. Он перебрал ещё с десяток других слов, пока не вспомнил то, что говорил своему другу. – Я отпускаю вас.

На его удивление, шевеление прекратилось. Быть может, ещё и потому, что его рыцари принялись кромсать мёртвых заново. Но если причина всё же в правильных словах, то Раял выяснил нечто очень важное – ему нет необходимости находиться совсем близко.

Двое рыцарей, отличающихся, по-видимому, особой сообразительностью, принесли бочку масла, бросили на мертвецов, а затем туда же кинули факел. Получилось несколько не так, как они задумывали, а одному рыцарю и вовсе прилетело кипящими каплями, от чего он, почти без криков, схватился за лицо, отскочил подальше, громко выругался и при помощи своего брата по оружию отправился к лекарю.

Впрочем, своей цели рыцари добились – тела перестали двигаться. А Раял снова лёг в постель – ему требовался сон, ведь следующей ночью он планировал продвинуться дальше в своих экспериментах.

Два последующих дня, пока его армия ждала подкрепление, прошли менее успешно – все тела перепуганные люди сожгли, а лорд не стал выходить за пределы стен. Пугать свой народ он не хотел, да и никто не мог гарантировать, что там не бродят люди Флеймов. Однако третьей ночью Раял смог пробудить двух псов, чьи тела выглядели очень уж неприглядно – их разрубили мечами или топорами не меньше цикла назад, вероятно, когда лорд Флейм впервые напал на этот замок.

Переборов брезгливость и рвотные позывы от первой встречи, правитель Глейгрим поиграл с ужасающими существами, а перед рассветом отпустил их и отправился к себе. Он изрядно устал, и более всего от того, что вынужден прятаться от собственного народа и пугаться шагов любого из патрульных отрядов.

Выспаться Раялу не дали, гонец привёз срочное послание от его кузины Олиры Глейгрим. Лорда-правителя не стали бы будить, но его советник Тиобиз прочёл послание и незамедлительно отправил за своим хозяином.

Олира Глейгрим взяла в плен трусливо сбежавшего во время осады Верда Флейма, наследника лорда Дарона Флейма. Такой пленник мог в какой-то момент стать решающим шагом в войне. Для Раяла и его свиты незамедлительно подготовили всё необходимое, оседлали лошадей, и лорд покинул замок, чтобы лично встретиться с одним из главных врагов.

Меньше чем за день Раял с сопровождающими добрался до Дарктауна – одного из крупных городов, разросшегося из большого поселения уже три столетия как. В то время он был крайней точкой на границе с землями Флеймов и с десяток поколений считался нейтральным – в нём встречались торговцы Династий, там же проводились переговоры и заключались союзы. Около двух столетий назад, когда прокатилась последняя крупная война, Династия Глейгримов заполучила себе не только это город, но и часть земель и несколько крепостей на юг от Дарктауна. Сложно сказать, кому изначально всё это принадлежало, но теперь Глейгримы считали это своими владениями и яростно сражались за них.

Недалеко от Дарктауна располагался один из важнейших замков – Оффелхолл, где сейчас правил кузен Раяла, Эттен Глейгрим. Мужчина всегда выглядел очень болезненным, с рождения он был слаб, но сообразителен и умён, к нему часто обращались за советом.

Две его сестры счастливо жили в браке на территориях соседних Династий – с мужьями-вассалами Холдбистов и Дримленсов. Когда началась война, старшая из сестёр, Нотия, поскольку вместо лорда Дримленса сейчас восседал совет, назначенный Его Высочеством Клейсом Форестом, воспользовалась своим положением и начала переправлять обозы и оружие своему семейству в помощь, однако покидать мужа и детей не стала. Младшая же, Олира, поручив заботу о детях своим придворным и разругавшись с мужем, не желающим оказаться в немилости своих правителей Холдбистов за помощь в войне, отправилась в родное гнездо – в Оффелхолл.

Там она вместо Эттена руководила сбором войска. Раял и его армия прошли через замок, и Олира норовила отправиться вместе со своим любимым кузеном и правителем. Раял потратил много сил, чтобы убедить её остаться под защитой стен, и лишь в Дарктауне, когда он уже приказным тоном объявил, что женщинам на войне не место и она куда больше поможет, если продолжит контролировать обучение новых воинов, Олира сдалась.