Он вытащил из кармана мобильник, нажал пару кнопок.

— Алло? Это я… Поднимись на второй этаж. Можешьзахватить пару крепких ребят.

Чиновник насторожился. Тимоноф ворвался в кабинет первым, заним так же стремительно вбежали трое не просто крепких, а звероподобныхмонстров, в бронежилетах, в черных масках, на плечах надписи: «ОМОН», «Скифы».

Крылов кивнул на чиновника:

— Этого взять. Если есть возможность, расстрелять водворе прямо на виду очереди. Обвинение: саботировал скифизацию, сознательновызывал у населения недовольство новыми порядками.

Чиновника скрутили, заломили руки за спину. В распахнутуюдверь заглядывали из очереди. На измученных потных лицах появилась свирепаярадость. Чиновник раскрыл и закрыл рот, его повели к выходу. Он заверещал:

— Я не саботировал!.. Я старался!.. Да здравствуетВеликая Скифия!

Третий из спецназовцев догнал и коротко двинул прикладом вжирный затылок. Послышался сухой стук, словно раскололи гусиное яйцо. Чиновниквсхлипнул, обвис. Из двери его потащили волоком.

Тимоноф оглянулся на опустевший стол:

— А дальше что?.. Люди зря стояли?

Крылов оглянулся. На лицах молчаливой очереди все явственнеепроступало молчаливое покорное отчаяние. Бессилие перед властью. Властьюначальства, какой бы она ни была, как бы ни называлась.

— Вот что, — сказал Крылов с неясным чувствомвины. — Ты сядь сам, ладно? Там в столе все печати. Отпусти по-быстромувсех, понял?

— Но как же…

— А ты не вникай, — посоветовал Крылов. —Ставь печати всем. Конечно, пара жуликов на такую очередь попадется, но ввидуреволюционной ситуации… Нам сейчас важнее массовая поддержка населения. К томуже просто людей жалко. А когда все устаканится, тогда и будем с каждыминдивидуально.

В офисе уже ждала толпа. Непростая, очень непростая. Простыелюди не ездят в лимузинах. Вернее, их не возят на заднем сиденье лимузинов,прикрыв со всех сторон широкими, как сараи, телами шофера и телохранителей.

Самый бойкий, правильно оценив обстановку, перехватилКрылова еще на улице, едва тот выбрался из машины.

Энергично пожал руку, представился, весело блестя чернымикак терн живыми глазами:

— Остап Зозуля, глава скифской администрации Приморья!Счастлив доложить, что уже две трети Дальнего Востока под нашим влиянием!

Зубы у него сверкали, как у африканского негра, он часто ивесело улыбался, в нем ключом била энергия.

— Поздравляю, — сказал Крылов с чувством.

— Вас тоже, — откликнулся Зозуля. — Судя порезультатам, мы побеждаем. Дальний Восток, знаете ли, подал пример!.. У меня квам очень серьезное дело…

— Я слушаю, — сказал Крылов.

Он поднимался по ступенькам, а Зозуля, нимало не смущаясьнеформальной обстановкой, на ходу начал излагать суть проблемы.

На Дальнем Востоке, где население почти сплошь украинское, вшестнадцатом году были созданы огромные склады с оружием для украинскихнационалистов. Планировалось поднять восстание против царского правительства,объявить о создании Украины, а затем с оружием в руках сражаться, еслиобессиленное войной правительство решится послать туда войска. Руководил всемэтим молодой талантливый писатель и журналист Симон Петлюра, уже побывавший втюрьмах и ссылках, боевой, тертый, умелый руководитель. Вдоль всей железнойдороги, единственной артерии, связывающей Москву и всю Центральную Россию сдалеким Дальним Востоком, были созданы хорошо вооруженные и обученные отрядыбоевиков. Ждали только сигнала…

Но тут случилось несколько неожиданное. В Петербургесамодержавие пало, царь отрекся, власть перешла к Временному правительству,которое сразу объявило всяческие свободы. Петлюра тут же отбыл в Малороссию,намного более крупный и лакомый кусок, с ним отправились небольшие отрядыбоевиков. В Малороссии подняли восстание, сбросили власть ставленника Россиигетмана Скоропадского, Украина стала вольной и независимой… Правда, вскоре тудадвинулась Красная Армия, у большевиков интересы оказались такие же имперские,как и у царя. Украина долго изнемогала в борьбе, Киев восемь раз переходил изрук в руки, но все же повстанческая армия была разгромлена.

А через несколько лет другая армия уже вторглась на ДальнийВосток и принесла Советскую власть и туда. Украинское население «зеленогоклина», так назывались самые плодородные земли Приморья, заселенные почтиисключительно украинцами, стало просто советским.

И вот теперь украинцы Приморья и всего Дальнего Востока, вчисле первых создав ячейки и группы скифов, просят принять их в состав ВеликойСкифии на правах автономии.

В кабинете Валентина принесла им кофе, свежие расстегаи,сдобные булочки, пучок пикантных охотничьих колбасок, до которых Крылов,оказывается, охотник.

Зозуля жадно и с удовольствием поедал, запивал, смуглое лицона глазах ожило еще больше. Жизнь в нем била ключом.

— Прекрасный кофе, — сказал он с чувством. —Почему мои не умеют готовить так вкусно?

— Это с дороги, — произнес Крылов. — Это сдороги…

Он торопливо размышлял, не зная, в какую сторону метнуться.В числе первых городов, где мэрами стали скифы — они сразу же назвали себяпосадниками, — оказались Владивосток, Посьет, Находка. Сейчас там властьпринадлежит скифам во всем, начиная от милиции и прокуратуры, кончаямедицинскими учреждениями. К власти там пришли самые радикальные, которые нестрашились принимать крутые решения. Судя по информации независимых источников,благосостояние разом приподнялось за счет освобождения от уродов и сокращения связанныхс ними расходов, освободились квартиры, больницы, пансионаты и прочие здания.Тут же на сэкономленные деньги повысили выплаты многодетным матерям, что тожепринято населением, особенно молодежью, с восторгом. Отталкивать такихсоюзников — глупо, дико, неполитично.

— Автономия, — проговорил он с горечью. —Зачем?.. Мы еще не разделились на скифов-катиаров, скифов-траспиев,скифов-агафирсов… Зачем? Уже зачатки будущей борьбы за власть? Ребята, давайтеперегрыземся потом! После победы. Я понимаю, что эта чисто русская чертаосталась и в скифской крови… но давайте подержим ее пока что за глотку! Когдапобедим, тогда и начнем рвать друг другу глотки в борьбе за власть…

Зозуля сказал с неудовольствием:

— Речь шла лишь о небольшой автономии!

— Автономия — это та же борьба за влияние, заправду-матку, которую надо понимать иначе. Давайте поступим, как во всехцивилизованных странах!.. А то лишь в России борьба с внешним врагом начинаетсяс того, что сперва стараются уничтожить всех раскольников у себя дома, а ужпотом… И это «потом» никогда не наступает!

В дверь постучали, заглянул Денис-из-Леса. Опасливо спросил: