– Суть в том, парень, что все знают, на что был способен юный Алжер Уотерлоу, – заявил старик. – Вот люди и надеются, что ты пошел по стопам своих многочисленных прадедов. Не в смысле уничтожения мира, конечно… они собираются держать тебя на коротком поводке.

– Вы ищете наемника, обладающего силой? – спросил юноша.

Елена Демонаи покачала головой:

– Защитника. Того, кто поможет нам противостоять Совету чародеев, если возникнет такая необходимость. Нам нельзя сидеть сложа руки и ждать, когда Байяры осуществят свои планы. Тебе нужно обучиться, что займет некоторое время.

– А если я откажусь, вы отправите Танцующего с Огнем воевать с проклинателями, так?

Женщина кивнула.

– У нас не останется выбора.

Старейшины глядели на Хана в упор, намереваясь тем самым убедить его. Они говорили о Танцующем, будто его здесь не было вовсе. Это возмущало Алистера.

Допустим, они снимут браслеты и окажется, что они ошиблись – и огонь его силы погаснет практически сразу же? Проблемы Хана останутся с ним, но он потеряет обереги. В следующий раз, когда Гаван Байяр решит сжечь юношу, у него все получится. В общем, Хан был не настолько глуп, чтобы заключать сделку, не выяснив подробностей.

– А если вы снимете браслеты, а я откажусь выполнять уговор? – уточнил он. – Как вы узнаете, что я отправлюсь в Оденский брод? Почему уверены, что стану спасать вас от чародеев?

– Одинокий Охотник, – поспешно ответила Ива. – Ты сдержишь слово.

Аверил поднял руку.

– Нет. Юноша должен знать, – он повернулся к Хану: – Если мы снимем ограничения и ты не сдержишь обещание, нам придется найти тебя и убить.

«Держу пари, задание поручат Рейду Демонаи», – подумал Алистер, ощущая неприятное покалывание на шее. Несмотря на то, что парня преследовали всю его жизнь, он всегда отсиживался в поселениях, когда дела шли особенно плохо.

Теперь этим убежищем он воспользоваться не сможет.

Старейшина Демонаи приблизилась к Алистеру почти вплотную. Посмотрела на юношу выразительными глазами. Наверное, чувствовала, что тот колеблется.

– Ива сказала, что твоя семья погибла от рук лорда Байяра, – вымолвила она. – У тебя может появиться шанс отомстить ему.

– Сеннестре, – перебила Ива. – Месть никогда не приносит успокоения душе.

Хан продолжал смотреть на Елену.

– А вдруг я передумаю? Можно будет вернуть браслеты?

Старейшина покачала головой.

– Это оказалось довольно сложно сделать в первый раз. А теперь ты будешь еще могущественнее, чем в младенчестве. Я не сумею усмирить твою силу.

– Поразмысли несколько дней, перед тем, как принять решение, – посоветовала Ива. – Ты можешь задавать вопросы каждому из нас.

В отличие от остальных, она смогла убедить Хана.

Юноша отметил про себя, что опытные горцы-торговцы племени свое дело знали.

Но что сказала бы мать Хана? Она бы заявила, что надо сохранить браслеты, остаться с Ивой и обучиться торговле и вести честную жизнь. И держаться подальше от Байяров. Соблюдать осторожность. Так ему и следовало поступить.

Но чем он в самом деле рисковал? Мать и Мари уже заплатили жизнями за его глупые ошибки. С ним всегда что-то случалось. Прошлого не исправить.

Но он – не единственный виновник. Верховный чародей, королева и стража тоже сыграли свою роль. Единственным способом заставить их сожалеть было изменить их представления о цене человеческой жизни. Алистер должен рискнуть, чтобы привлечь их внимание к этому животрепещущему вопросу.

А сейчас парня не слишком заботило то, что может произойти с ним самим. Что, в принципе, было неплохо, поскольку, когда Хан пытался представить свое будущее, он не видел там ничего хорошего.

Он протянул руки Елене.

– Я принял решение. Снимайте их. – Алистер посмотрел на Танцующего с Огнем и увидел на лице друга смесь боли, сожаления и облегчения.

– Одинокий Охотник, подожди! – воскликнула Ива. Старейшина повернулась к горцам: – Еще не прошло и месяца, как мальчик потерял мать и сестру. Он в трауре, и ему нужно оправиться. Мы не должны принуждать его к выбору прямо сейчас.

– Надо поторопиться, – возразила Елена. – Танцующий отправляется в Оденский брод послезавтра. Будет безопаснее, если они поедут туда вместе. Обучение начнется через месяц. Столько же времени им понадобится на дорогу, при условии если у них не возникнет трудностей по пути.

– Я не хочу, чтобы он принимал решения, о которых будет жалеть, – ответила Ива.

– Ничего! Я сделал выбор, – громко произнес Хан. – Кто их снимет?

Он посмотрел на Елену, а затем на Аверила.

– Присядь, – произнесла Елена, избегая взгляда Ивы.

Алистер подчинился и плюхнулся на спальную скамью. Старейшина Демонаи принесла свою суму из оленьей кожи и села рядом с парнем.

– Зажгите факелы и поднесите их ближе, – сказала женщина.

Аверил и Танцующий с Огнем выполнили приказ. Запах дыма ударил в нос Хану.

Елена извлекла из сумы небольшой сверток. Она развернула кожаный лоскут, вынимая из него изящные серебряные инструменты.

Женщина взяла маленький молот и зубило, положила руки юноши на свои худые колени и кивнула Иве. Та присела на корточки и взяла Хана за правую кисть. Мать Танцующего крепко держала юношу за запястье и глядела ему в глаза. Алистеру с трудом удавалось сохранять бесстрастное выражение лица.

Елена принялась бормотать заклинание и при помощи молота и зубила начала постукивать по рунам, выгравированным на серебре. Поверхность браслета покрылась мелкими трещинами. С каждой секундой они становились шире и глубже. Парень ощутил покалывание в запястье. Он не понимал, было ли это следствием ударов или его сила стремилась вырваться наружу. Ива, похоже, тоже это почувствовала, поскольку ее глаза широко распахнулись.

Елена внезапно остановилась, взяла Хана за другую руку и принялась работать со вторым браслетом.

– Важно снять их одновременно, – объяснила Старейшина. – В противном случае ты погибнешь.

Хан подумал о том, сколько раз он просил мастеров серебряных дел из племени помочь ему снять браслеты, и вздрогнул.

– Сиди спокойно, – строго сказала Елена.

Вскоре левый браслет выглядел так же, как и правый.

– А сейчас я сниму их, – глубоко вздохнув, произнесла Старейшина Демонаи. – Ты готов, Одинокий Охотник?

Выходит, снять оковы, которые он носил всю жизнь, было так легко? Юноша кивнул. Неожиданно для самого Хана он ощутил приступ тревоги. Во рту пересохло, а ладони вспотели. А если он сейчас умрет? Сердце бешено колотилось, наверное, старалось сделать как можно больше ударов перед смертью.