– Что это было? – настороженно спросил монах, сверкая своими зелеными глазами.

– Магия крови. – честно ответила я.

– Ты и это умеешь?! – ужаснулся парень.

– Я много чего умею. Ночью я простудилась, а времени на долгое лечение у меня нет.

– Почему? – задал первый нормальный вопрос Тиль.

Может, что-то и выйдет из моей задумки.

– Потому что у меня слишком много дел, чтобы я могла позволить себе отдых. Ты же не думаешь, что задача лорда только в возлежании на золоте? – насмешливо спросила я.

– Да я вообще не видел, чтобы у тебя хоть что-то из предметов роскоши здесь было. – понижая уровень враждебности в своей позе, проворчал светловолосый.

– Здесь мне это ни к чему. – охотно пояснила я. – Свой статус я поддерживаю не блеском в глаза народу, а делом. К тому же, этот замок является военным фортом. И выглядеть он должен, как военный форт, а не летняя резиденция принцессы.

– Все равно не понимаю, какие могут быть у дворян дела. Всю работу делают крестьяне. – скрестив руки на груди, бросил он мне вызов.

– Я не умаляю заслуг своих людей, без них вся моя работа не имела бы никакого смысла, однако ты сильно недооцениваешь роль лорда в жизни его герцогства.

– Ты – женщина. Какая у тебя может быть роль? – нарочито пренебрежительно фыркнул он, стараясь меня задеть.

Увы. Не вышло. Броня вокруг меня толще, чем кажется. Но если я хочу добиться своего, то Тиля нужно подпустить ближе многих других.

– Ты уж определись, женщина я или исчадие Проклятого. Кстати, а почему ты только магией попытался меня убить? Ты ведь изучал боевые искусства. – задала я животрепещущий вопрос, но Тиль нахмурился и отвел взгляд, а меня осенило. – Ну конечно. И как я сразу не подумала? Если убить колдунью благословением, то это и не убийство вовсе, а благое дело, да, святоша?

– Единый не приемлет насилия, Хель. – с верой в собственную непогрешимость ответил монах. – Силу надо применять только для того, чтобы усмирить конфликт и остановить драку. А колдуны – изначальное зло, от которого надо очистить мир. Поэтому для обычного человека благословение несет только пользу.

– Вот оно как? – задумчиво покивала я. – Стало быть насилия бог не приемлет, но ни за что проклятых людей убить – святое дело. Двойная мораль?

– Колдуны – зло! – вспылил он, когда я затронула идеалы его веры.

– И почему же? – поинтересовалась я.

– Вы убиваете людей ради забавы! Вот ты! Скольких ты убила себе на потеху? – обличительно вопрошал парень, сверкая праведным гневом в глазах.

– Хммм... – задумалась я, а потом стала загибать пальцы: – Ну смотри, первую жизнь я отняла в двенадцать лет. Это была пара волков, которые напали на мою сестру в лесу. Потешного было мало, кровавые ошметки валялись по всей поляне. Это считается?

– Разумеется! Для Единого любая жизнь священна! – с пылом ответил зеленоглазый.

– И как мне следовало поступить, Тиль? – прямо спросила я, складывая ладони на коленях и глядя на него снизу вверх.

– Не убивать, конечно! – с уверенностью заявил он.

– Но они собирались нас убить. Волки не знакомы с Единым, и договориться с ними не получится. Мы должны были принять смерть? Думаешь, твой Единый хотел, чтобы два ребенка погибли?

– Нет, но... – пошел на попятную монах, а потом умолк, не зная, что сказать.

– Разговоры о равенстве оставь для простолюдинов. Даже перед богом мы не равны. Одна жизнь священна, другая нет, а как он выбирает? Все люди равны, но кто-то ровнее? Так чья жизнь священней? Двух детей или двух волков? Вопрос простой, ответь же.

– Ладно, хорошо, ты спасала жизнь сестры, это понять можно, но не говори, что на этом все закончилось!

– Не говорю. Когда мне исполнилось четырнадцать лет, к нам в дом приехал друг отца и мы отправились в лес на охоту. Змеи напугали лошадей, и те сбросили седоков. Обезумевшие лошади почти причинили вред упавшим людям. Тогда я убила и их, и змей.

– Допустим, и это понять можно. Ты снова защищала семью, но а что люди? Хочешь сказать, ты никогда не убивала людей?

– Когда мне было четырнадцать, пришло донесение на графа Хеджистана. Я взяла отряд солдат, пришла в его крепость, вытащила изменника в замковый двор, где и повесила. Без магии, по праву герцогини.

– Ты убила человека в четырнадцать лет? – сипло прошептал Тиль, глядя на меня огромными глазами.

– Он пошел против короны, это был мой долг дворянки. Было бы преступлением не казнить изменника. Ты же и сам Великий герцог, чему удивляешься? Или тебя растили, как простолюдина?

– В четырнадцать... – все еще осмысливал услышанный возраст убийцы монах.

– Меня с пяти лет готовили к тому, чтобы я соответствовала титулу герцогини. В обязанности герцога входит распространение правосудия от имени короля. Закон обязывает нас убивать изменников, Тиль. Ты не знал? Если сможешь бежать и вернешься в столицу, ты будешь убивать других людей по приказу короля. И это не шутка, я просто тебя предупреждаю, раз уж ты такой чистый и светлый человечек.

– Я найду другое решение, и король со мной обязательно согласится! Всегда есть другое решение! Не бывает так, чтобы убийство было единственно возможным выходом. То есть, тебя с пяти лет растили, как убийцу? Хель, но это же ужасно... – растерянность в считанные мгновения заменила собой все иные эмоции в его взгляде, заставляя по-другому посмотреть на мои поступки.

– Это обязанность лорда, Тиль. И тебя ждет то же самое.

– Нет! Никогда! Я...

– А хочешь расскажу, чем закончился один единственный акт жалости с моей стороны? – повысила я голос, перебивая глупца. – У графа Хеджистана была семья, Тиль. Жена, сын и дочка. Казнив графа, я отпустила его семью, ведь они были ни при чем. Жена и сын уехали, а дочка отправилась в Артахан. Спустя четыре года она связалась с наемником, чтобы тот убил меня. К сожалению, стрела попала в моего мужа. Она была отравлена. Моя жалость стоила жизни моему мужу. Так в чем именно я виновата? В том, что следовала закону королевства или в том, что отпустила женщину и детей?

– Этот круг бесконечен, Хель! Насилие порождает насилие! – растеряв страх, стал наседать на меня парень.

– Ваша Светлость, хотите сказать, что, узнав об измене лорда короне, пройдете мимо, закрыв глаза и уши? – холодно улыбнулась я.

– Нет! Я хотел сказать... То есть я имел ввиду, что... проклятье!

– И все-таки тебя растили, как простолюдина. А знаешь, почему простолюдины могут позволить себе верить в эти идеалы? Потому что есть мы – лорды. Только благодаря нам вы можете позволить себе быть благородными. Потому что знаете, что за вас есть кому делать грязную работу. Люди Хеджистана могли сами справиться с этой проблемой. Только и нужно было, что собраться, выволочь изменника из замка и выбросить его в море. Ну или заговорить до нервного срыва, как ты предлагаешь. Но люди предпочли сидеть и ждать спасения. Пойми, людям не нужна свобода и равенство, им нужен лорд, который возьмет угрызения совести на себя, позволив остальным спать сном младенцев. Ты не Великий герцог, Антильмарий Вайхош. Если когда-нибудь вырвешься из моего плена, не советую тебе возвращаться в столицу. Закончишь так же, как и твой дядя.