– О ком ты говоришь?

– О Белой королеве! Вам никогда не стать хозяевами этого острова. Она придет и спасет нас. Уже скоро… Все ждут ее возвращения. И герцоги в том числе. Вот почему никто из них никогда не стремился стать королем.

Милан не знал, что думать о правительнице, которая ждала, пока ее народ окажется в отчаянном положении, чтобы тогда прийти на помощь. Придет ли она вообще? Когда? Когда ее подданных победят и поведут их на корабли, чтобы продать в рабство? Будь на то его воля, этого бы никогда не произошло. Если им удастся уничтожить одну из трех армий Лиги, то, возможно, торговцы пойдут на компромисс и закончат войну.

– Куда идет этот великан, Раинульф?

– Вероятно, в Туар, чтобы служить герцогам до тех пор, пока Белая королева не пробудится от своего сна и не вернется к нам, чтобы защитить лес.

– Много ли таких сказок, как про Гидеона?

Лучник тихо рассмеялся:

– Достаточно. В любом случае вы знаете о нас намного меньше, чем вам кажется.

«На самом деле Раинульф должен быть счастлив, – подумал Милан, – ведь он наконец тоже присоединился к делу повстанцев, и теперь, когда сказочные герои обретают форму, скрытые сказки могут дать им реальное преимущество».

В то же время он не мог сказать, насколько плохими будут последствия скрытых сказок для стороны его отца. Безусловным было лишь одно: Лига совершенно неправильно оценивала опасности, которые таил в себе лес. Только северное войско под командованием его отца, которое должно заманить лучников к бою на Кровавом мосту, будет избавлено от ужасов леса.

ПЕРЕД СТЕНАМИ ТУАРА, ВЕЧЕР, 27-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЖАРЫ В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ

Они достигли мыса, за которым увидели возвышавшийся над утесом посреди моря Туар, освещенный последними тусклыми лучами.

Пораженный, Милан посмотрел на разбитый там полевой лагерь. Всюду горели сотни костров. Многочисленные палатки в цветах гербов лесных рыцарей сияли среди костров, как гигантские разноцветные фонари, когда внутри них зажигали свет.

В сумерках он не мог определить, сколько воинов собралось на мысе, в любом случае больше, чем ожидалось. В Лиге лучники всегда считались разношерстной группой добровольцев, которые осмеливались нападать лишь из засады. Но здесь собралась целая армия. И еще не все прибыли. Весь день на лесных тропах и в узких проходах они обгоняли группы вооруженных людей, которые следовали за одним рыцарем. Иногда это было несколько лучников, но время от времени им встречались целые домашние хозяйства со слугами и внушительным отрядом дружинников.

Пока они ехали по дороге в город и прямо через военный лагерь, никто не обращал на них особого внимания. Только перед подъемным мостом, непосредственно перед въездом в город, их остановили. Раинульф обменялся несколькими словами с командиром стражи, и тот махнул им рукой. Очевидно, стрелок не был незнакомцем.

Они последовали по длинному, освещенному факелами туннелю ворот. В трех местах Милан заметил края железных опускающихся решеток, которые торчали из сводчатого потолка. Также снова и снова он видел отверстия, через которые можно было выливать кипящую смолу или даже жидкий огонь на тех смельчаков, которые во время нападения на город могли пробиться в туннель.

По всей видимости, Туар можно было завоевать лишь хитростью и коварством или же осадой, заморив жителей голодом. Кто бы ни осмелился напасть на город, он шел на верную смерть. Здесь Милан будет в безопасности, если отец попытается вернуть его домой.

В конце туннеля их приняли другие стражи. Раинульф знаком показал Милану слезть с коня.

– На коне ты далеко не уйдешь, – пояснил он и указал на узкие лестничные переулки, которые вели от маленькой площади за воротами вглубь города.

Их лошадей разместили в большой конюшне возле городской стены. Раинульф кратко обсудил что-то со своими спутниками. Вильям, предводитель, кивнул, и маленький отряд ушел, не попрощавшись.

– Они все еще не доверяют тебе. – Раинульф шумно вздохнул. – Боюсь, это отчасти связано с именем Тормено. О твоем отце здесь, в Швертвальде, у нас плохие воспоминания.

– Но ведь я не он!

– И все же тебе придется сперва доказать, что в твоем случае кровь не гуще воды. – Раинульф скептически посмотрел на него. – Они все считают тебя шпионом, и они очень сильно обиделись на меня за то, что я рассказал тебе о тайных сказках Швертвальда. Пошли! – Лучник спешным шагом пошел по одной из узких улочек, которые вели от площади.

Милан последовал за ним. Между домами, построенными из того же камня цвета кости, который образовывал утес, раскинулся лабиринт крутых лестниц. Поворачиваясь по спирали, они поднимались все выше и выше. Эти дороги редко были шире трех шагов. Мягкий камень ступеней истоптался. Бесчисленные ноги отшлифовали края, и Милану пришлось внимательно смотреть, куда он ставит ногу, так как некоторые ступени были совсем изношенными.

Вскоре у Милана начали болеть икры. Должно быть, они преодолели уже сотни ступеней. Дорога постоянно огибала утес. Мыс с военным лагерем теперь выглядел как дальний стол, на котором были собраны ослепительно красочные фонари.

Желтый свет, падающий из узких окон домов, сделанных из свинцового стекла, освещал им путь. Неприятный прохладный ветер, дувший из залива, казалось, запутался в ущелье из лестниц и пронзительно завывал.

Наконец они достигли великолепного здания, фасад которого был разделен на бесчисленные маленькие ниши. В каждой из них стояла статуя размером всего в полшага. Все они были разными и представляли собой мужчин и женщин в праздничных одеждах, с книгами или инструментами в руках. Некоторые стояли на корпусе стилизованного корабля или рядом с домами и замками, которые едва доходили им до колен.

– Гильдейский зал Туара, – объяснил Раинульф.

Стрельчатый свод располагался над единственным входом в бледном, цвета кости, фасаде. Оттуда десятки полуобветренных каменных голов смотрели на каждого, кто хотел войти.

– Наши герцоги, которые отдали свои жизни на поле боя, – сказал лучник, коротким жестом указав на лица вверху. – В нишах ты можешь видеть изображения мастеров гильдии, которые внесли особый вклад. – Раинульф толкнул ворота.

Милан был удивлен, когда никого не увидел внутри. Ни стражи, ни слуг. Два лестничных пролета вели к галерее под высоким потолком из наугольных арок. Там они наконец встретили небольшую группу дружинников.

– Я Раинульф, приближенный Фелиции да Роза, и я желаю предстать перед советом герцогов Швертвальда.

Темноволосый воин в красном дублете с золотой чашей поднялся со скамейки рядом с парапетом.

– Что толку от того, что ты приближенный мертвой герцогини? – спросил он гнусавым голосом. – Всем известно, что произошло в Далии. Где был ты, приближенный, когда твоя госпожа горела?

– По крайней мере, я не отсиживал задницу, как ты, – прорычал Раинульф.