– Кто… – начала Делия и замолчала, беспомощно шевеля губами. – Кто вас ранил?

Преподобный проигнорировал вопрос.

– Вы верите в неотвратимость возмездия от руки человека, дитя мое? Думаю, я умираю. Ответьте мне.

Лежа на тюремной койке, Делия много размышляла на эту тему и еще тогда сформулировал для себя ответ.

– Я не верю в неотвратимость возмездия. Но если вы ранены… я должна…

– Нет! – Он пригвоздил ее взглядом к дивану. – Сперва о деле, а там будь что будет. Вы должны знать правду… если я смогу… – Он болезненно сморщился, но, справившись, сделал долгий прерывистый вдох. – Я собирался в один прекрасный день открыть вам с сестрой правду, когда мы преклоним колени пред Господом, как мы делали с вашей матушкой. Сейчас без предварительной молитвы… о, заклинаю вас, доверьтесь направляющей деснице Господа! Факты говорят сами за себя, но, заклинаю вас, верьте, что Господь все исправит!

– Факты…

– Относительно вашего отца. Да упокой Господь его душу! Ваш отец не отличался особой набожностью, но был хорошим и дружелюбным человеком. Когда он собирался два года назад в ту роковую поездку, при нем имелась приличная сумма мирских денег и совсем немного церковных денег. Я сам отдал их вашему отцу. Деньги были моими, но предназначались они Церкви. Это были Божьи деньги. Я вручил ему десять двадцатидолларовых банкнот и в уголке каждой из них написал свои инициалы: «Р. Т.» Ваш отец собирался вручить эти деньги достойному человеку, и все сокровища, которые тот человек обнаружит в горах, должны были быть переданы Церкви во славу Господа нашего Иисуса Христа, который сотворил и все эти горы, и все таящиеся там сокровища. Итак, я отдал деньги, Божьи деньги, вашему отцу. Он взял их. А потом его убили, и церковные деньги были похищены вместе с остальными.

Руфус Тоала остановился и, прижимая руку к груди, сделал еще один длинный осторожный вдох. Губы преподобного болезненно скривились, и он продолжил:

– Деньги похитил убийца вашего отца. Я не стал никому об этом рассказывать. Чтобы не подливать масла в костер отмщения. Но я живой человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Двадцатидолларовые банкноты нечасто попадаются в церковной кружке, так как Богу жертвуют куда более мелкие деньги, и когда я вижу такую банкноту, то невольно обращаю на нее внимание. И вот однажды я, к своему ужасу, нашел среди пожертвований одну из тех банкнот, что в свое время передал вашему отцу. В углу стояли буквы «Р» и «Т» точно так же, как я проставил их двадцать один месяц назад. Я знал, кто именно пожертвовал мне те двадцать долларов. При сложившихся обстоятельствах… не может быть… почти никаких сомнений…

Преподобный снова сделал мучительный вдох. Он не сдержался и судорожно сглотнул. Мучительная внутренняя борьба отразилась на его лице, и он накрыл правую руку левой, зажимая рану уже двумя руками.

– Я думал… Я думал… Я должен заканчивать. Кровь внутри… подступает к горлу. Банкноту у меня отняли… там, где меня ранили… когда я лежал, притворяясь мертвым… дабы избежать неминуемой смерти.

Он вновь судорожно сглотнул, судорога исказила его лицо. Делия оцепенела от ужаса не в силах пошевелиться. Преподобный покачнулся и прижался локтем к подлокотнику кресла.

– Хвала Господу! – страстно прошептал он. – Я вас покидаю… поручив вам Божественную миссию! Мне пора заканчивать! Виновный должен признаться и подчиниться… но не человеку, а Господу! Вам следует пойти… Господь, спаси и сохрани! – Локоть Руфуса Тоалы соскользнул с подлокотника, и преподобный начал валиться на бок. – Хвала Господу! – прохрипел он, судорожно вздохнул и повис, перегнувшись через подлокотник кресла и руками коснувшись пола, совсем как до того Дэн Джексон.

Делия смотрела на неподвижное тело расширившимися от ужаса глазами:

– Нет. – Она повторила уже громче: – Нет! – Не отрывая глаз от мертвеца, она встала с дивана и медленно попятилась, затем, остановившись, повторила: – Нет!

Ей хотелось кричать. Еще немного – и она, которая всегда так тщательно обдумывала свои действия, закричит. Кто-нибудь обязательно услышит. Однако победил голос разума, и она сказала себе «нет».

Доктор. Ну конечно доктор. Но Клара? Клара…

Раздался телефонный звонок. Делия глубоко вдохнула, после чего подошла к маленькому столику, на котором стоял аппарат, и решительно сняла трубку:

– Алло?

– Это дом Брандов?

– Да. У телефона Делия Бранд.

– А ваша сестра дома? Клара Бранд?

– Ее нет дома.

– Хорошо, не кладите трубку. Окружной прокурор хочет…

– Минуточку. – Голос Делии звучал внятно и твердо. – Алло? Срочно пришлите врача. Здесь человек с пулевым ранением. Возможно, он умирает. Пришлите…

– Что-что? Вы сказали «пулевое ранение»? А кто…

Делия повесила трубку. После чего дрожащими руками взяла телефонный справочник, перелистала страницы до буквы «Т», нашла нужную фамилию, набрала номер и стала ждать ответа, повернувшись спиной к дивану и креслу.

– Дом священника?

– Слушаю вас, мэм. Это домоправительница.

– Говорит Делия Бранд. Моя сестра Клара у вас?

– Нет, мэм, она ушла.

– А как давно?

– О, быть может, пять-десять минут назад. Я провела ее в церковь, так как она решила подождать преподобного там, но она вернулась, сказав, что больше не может ждать, и уехала.

– Спасибо большое.

Делия снова сняла трубку и набрала хорошо знакомый номер телефона маленькой квартирки Тайлера Диллона на Бич-стрит. Длинные гудки. Услышав урчание мотора подъехавшей к гаражу машины, Делия продолжила ждать ответа, но, когда на крыльце раздались шаги, опустила трубку, а при появлении Клары положила ее на рычаг.

– Его не оказалось дома, – сообщила Клара. – А почему ты до сих пор не в постели? Я прождала целый час, но миссис Боннер не знала… – Она осеклась и, остолбенев, устремила глаза через плечо сестры на середину комнаты. – Дел! Ради всего святого! Дел…

– Нет! – с горячностью воскликнула Делия. – Он приехал сюда… вошел в дом, сел в кресло, сказал, что в него стреляли и он умирает… и я подумала, что ты… я подумала, ты… а теперь ты думаешь, что я… мы обе подумали друг на друга…

Делия замолчала и истерически расхохоталась, дрожа, как в лихорадке. Клара подскочила к сестре и, схватив ее за трясущиеся плечи, насильно усадила на стул:

– Сестренка! Немедленно прекрати! Я ничего такого не подумала! Сестренка! Дел, дорогая, ты не должна…

Неожиданно с порога донесся голос Эда Бейкера:

– Они обе здесь.

Клара оцепенела. Делия продолжала истерически хохотать.

Бейкер вошел в гостиную со словами:

– Док, вон там, в кресле. Если он умер, не трогайте его, пока я не осмотрю тело. Фрэнк, позови ребят. Тут работы хватит на всех.

Глава 15

Годовой тираж «Таймс