– Твоя мать? – осторожно спросил он, и я отмахнулась, показывая, что не желаю обсуждать эту тему.

– Но ведь бывает и по-другому! – с жаром произнёс он. – Когда любовь приносит в душу свет, делает тебя лучше. Ты понимаешь, насколько важен и дорог становится для тебя человек, ты готов горы свернуть и жизнь за него отдать.

– Можешь не объяснять. Родители Кристины любили друг друга. В их взглядах было столько теплоты и нежности… И умерли они в один день, – с грустью вспомнила я, а потом взяла себя в руки и уже другим тоном закончила. – Вот только это большая редкость. Я не настолько наивна, чтобы считать, что именно мне повезёт. Так что мой способ выбора будущего мужа кажется мне более привлекательным.

Странный у нас разговор получился. Я считала Николаса циником и уж никак не ожидала, что он с таким жаром будет защищать любовь.

В карете повисло молчание. Всем своим видом я старалась показать, что больше эту тему развивать не намерена. Николас не настаивал, только я нет-нет, да ловила на себе его внимательный изучающий взгляд. С независимым видом я смотрела в окно, правда ничего перед собой не видя, задумавшись. Под влиянием разговора впервые я подумала о том, что предложение Курдагана не лишено смысла. Он привлекательный, интересный, умный человек, ему присущи благородство и ответственность. Ведь именно эти качества я хотела видеть в отце своего ребёнка. Из истории его жизни видно как он ценит и дорожит семьёй. Такой человек никогда не оставит и не предаст. Впервые в жизни я серьёзно отнеслась к предложению о замужестве.

«Вот я даю!», – у меня вырвался смешок. – «Еду играть невесту одного, рассматривая на роль отца детей другого».

Никак временный статус невесты заставил задуматься о детях. Было одно но – замуж я пока не стремилась. Слишком много ещё дел надо решить. Время покажет, но если Курдаган меня дождётся, то у нас может что-то получится.

– Чему ты улыбаешься? – с любопытством спросил Николас.

– Тому, что жизнь полна неожиданностей, – неопределённо ответила я.

Наше появление не осталось незамеченным. Хоть Николас давно не бывал при дворе, но его знали. Многие придворные здоровались с ним, а дамы пожирали глазами, посылая сладкие улыбки ему, и ненавидящие взгляды мне. Вот даже и на минуту не задумалась, со сколькими из них он спал.

Сохраняя на лице невозмутимое выражение, я с интересом осматривалась по сторонам, отмечая драпировку стен и витражи. Одна из дам решила съехидничать заметив мой интерес и предположила, что я вероятно впервые вижу такую красоту. С обворожительной улыбкой я ответила, что много путешествовала и бывала во многих дворцах. Мне просто любопытно сравнить архитектуру и внутреннее убранство. Когда она поинтересовалась, где же я бывала, то пришлось перечислить ей несколько мест, о которых она понятное дело никогда не слышала, начав описывать дворцы в Питере, Версаль с его фонтанами, палаццо в Италии. А что? Я много путешествовала и не ленилась ходить на экскурсии. Мой рассказ привлёк внимание и многие заинтересованно слушали. Нас прервало появление князя. Как нельзя вовремя, кстати, а то многим стало интересно, где же эти места находятся.

Мислав произвёл на меня сильное впечатление. Высокий брюнет, с властными чертами лица и крепким телосложением. Готова поспорить, что под одеждой перекатываются крепкие мускулы. Взгляд умный и цепкий. И это с ним тягалась Кристина?! Я испытывала гордость за неё: ей удалось противостоять князю, и выбить себе право на поездку.

«Она боролась за мужа», – сказала я себе. Ещё с детства её отличительной чертой было то, что она никогда не реагировала на оскорбления в свой адрес, но если задевали меня, то мягкая и деликатная Крис бросалась как тигрица на обидчика.

Когда настала наша очередь, то моя рука чуть дрогнула. Всё же Мислав, сидя на троне, производил величественное впечатление. Тревожило осознание того, сколько власти сосредоточено в его руках. В голове как назло крутилась строчка из песни «Всё могут короли…».

– Всё будет хорошо, – тут же тихо успокоил меня Николас, подводя к князю и склоняясь в поклоне. Я же присела в реверансе. Меня представили, и я оказалась под изучающим взглядом Мислава.

– Откуда вы прибыли к нам? – спросил меня князь. Я замялась, не зная как правильно ответить, но он помог мне. – Верны ли слухи о том, что вас перенёс туман?

– Они правдивы, – только и ответила я.

– Как далеки отсюда ваши земли?

– Затрудняюсь ответить. Ведь мы о ваших ничего не слышали, – правдиво ответила я.

– Каким образом вы оказались здесь?

– Гуляла в лесу и попала в туман. Когда он рассеялся, я была уже в ваших землях.

– Вы соотечественница моей невесты?

– Ничего не могу сказать об этом. К моему появлению здесь, она уже уехала и мы с ней не встречались, – Отвечала я с осторожностью. Взгляд Мислава прожигал меня похлеще рентгена, но я выдержала и не опустила глаз. – Надеюсь, после своего возвращения она не откажет мне во встрече, чтобы мы имели возможность выяснить этот вопрос.

– О появлении моей невесты было пророчество. Растаяли снега в лесу. Как думаете, зачем вы здесь? О вас предсказаний не было.

– У меня нет ответа. Если только…

– Что? – Мислав подался вперёд.

– Если рассуждать логически и проводить аналогии, то она похитила сердце князя, а я всего лишь Лэрда. Не удивительно, что обо мне нет пророчества, – с улыбкой ответила я.

Откинувшись на троне, Мислав не сдержал довольной улыбки. Своими словами я дала понять, что Крис оказалась здесь лишь затем, чтобы стать его женой. Надеюсь, она меня простит за неприкрытую лесть. Внезапно князь встал с трона и пошёл к нам. Моё сердце замерло. Успокаивало то, что смотрел он на меня благожелательно. Остановившись напротив, он протянул мне руку со словами:

– Рад видеть вас в моих землях.

Этот жест поразил меня. Говоря о церемонии представления, Николас сообщил, что нам надо будет лишь поклониться. Выходит, мои слова понравились ему настолько, что он снизошёл до более тесного общения. Не став заставлять ждать его сиятельную особу, я взяла его руку и пожала.

Мысль о том, что я сделала что-то не то пришла мгновенно. Николас издал судорожный вздох, а глаза Мислава наполнились арктическим холодом. От его благожелательности не осталось и следа. Хотела я выдернуть руку, но он напротив, сжал её как в тисках, и мне стоило большого труда удержаться от гримасы боли.

Надо было срочно исправлять положение.

– Прошу меня извинить, если я что-то сделала не так, это следствие разницы культур. Там, откуда я родом, рукопожатие считается дружественным жестом и его используют как приветствие. – Мне понадобились все мои актерские таланты, чтобы не показать своего страха и с заговорщицким видом произнести: – Простите, а что я должна была сделать?

Мислав моргнул, холод в его глазах дрогнул и, запрокинув голову, он огласил зал своим хохотом. Хватка на моей руке ослабла, и её отпустили.