– Ха! Ревность тут ни при чём, у меня просто такие взгляды на жизнь, а наказать меня ты не посмеешь, потому что тебе нужен второй жрец! – ударила я с права, увернувшись под его рукой.

– Я хозяин в этом клане, поэтому, женщина, я могу всё, я даже знаю, какое наказание к тебе применить, нет, не телесное.

– Что, отлучишь меня от своего шатра?! Надо же, какое горе! – съязвила я, снова нападая.

Хаям замер, удерживая мои мечи, и вызывающе улыбаясь, произнес:

– Я просто возьму тех двух девушек себе в жёны, по закону мне полагается иметь много женщин, и тебе придется учиться делиться.

– Что?! Д …пф … Мм-а!!! – откуда во мне вспыхнуло столько ярости? Я бросилась на него с удвоенным остервенением. Хаяму даже пришлось с особым вниманием следить за движениями.

– Если ты так сделаешь, я тебя возненавижу до конца своих дней! Тебя, вольфгар, и твоих проклятых жён! Ты и пальцем ко мне не прикоснешься после этого! Да я жрецом стану только для того, чтобы сражаться не вместе с тобой, а против тебя!!! – почти рычала я, размахивая мечами.

– Интересно, кто из нас здесь «выпускает пар»? Я или всё-таки ты? Ты просто потрясающая, когда злишься! – только и усмехнулся он, с легкой высокомерностью на красивом лице. – Давай сделаем по-другому, побежденный исполняет любое желание. Предупреждаю – выиграю я, так что сдавайся лучше сразу, так у тебя хоть сил хватит на исполнение моего желания.

– Я не собираюсь тебе сдаваться вольфгарское чудовище, пока ты со мной не поговоришь! – сердито бросила я, хотя и ощущала, что силы у меня действительно на исходе, мечи стали казаться неимоверно тяжелыми, а вольфгар слишком быстрым.

Внезапно, он атаковал меня с молниеносной осторожностью! И уже мои мечи валяются на земле, а мои заведенные за спину руки, крепко держит Хаям.

– Что упиваешься быстрой победой, вольфгар? – тяжело дыша, выдавила я, глядя, с какой ликующей взбудораженностью в лице, он меня рассматривает.

– Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты называешь меня чудовищем, – прошептал он мне на ухо, не отпуская мои руки, прижав меня к себе ещё сильнее. – Ты проиграла, с меня желание. Потанцуй со мной, Тара! Я хочу, чтобы ты исполнила со мной брачный танец. Отличная будет развязка нашего состязания, такого эти вольфгары в своей жизни точно не видели! – своими словами он окончательно поверг меня. Можно сказать добил. Я, наверное, ещё никогда и ни на кого не смотрела таким не верящим, пораженным и одновременно умоляющим взглядом.

– Танец? Ты вздумал издеваться? – перешла я на шепот. – Я хочу поговорить с тобой о чем-то важном для меня, о серьёзных вещах, ты игнорируешь это и желаешь развлекать себя и своих вольфгаров?!! Ни капли в тебе нет ни чуткости, ни хотя бы уважения ко мне!

– Сама мне недавно говорила, что мы принадлежим разным расам. У нас вот такие нравы, нравится тебе это или нет, – игриво и в тоже время с угрожающей настойчивостью, прозвучал его шепот, обдавший жаром мою шею. – Я знаю, о чем ты хочешь говорить, но я ни как не могу принять решения, слишком много противостояний в душе. Ты можешь это изменить, моя Тара, в любую из сторон. Либо взбесить меня окончательно, пустив крахом надежды многих, либо доказать мне свою искренность и договориться со мной.

– Как? Как мне тебе это доказывать, своим унижением? – я уже знала, что пойду на всё, и от этого мне становилось не по себе.

– Я прошу лишь станцевать со мной, если это для тебя унижение, то нам больше не о чем говорить! – теперь он смотрел мне прямо в глаза. Прямо, пронизывающе, и чем дольше он ждал, тем холоднее становились эти вольфгарские глаза.

– Нет, ты всё понимаешь не так, просто танец для вас вольфгаров это особый ритуал, где можно прочесть каждое движение, это как сказание телом, а я так и не смогла в этом разобраться, я не умею, я путаюсь. Унижением для меня будет их смех, над моими глупыми танцами! – спохватилась я, ловя его ускользающий взгляд, меняющийся с поразительной скоростью. Неужели в нем бурлит столько много разных чувств?

– О, вряд ли они посмеют смеяться, – усмехнулся он, – Танец, это прежде всего доверие, Тара. Доверься мне. Танец, это единство душ, которое выражают тела. Если между нами есть это единство, ты сможешь это показать. В наших танцах раскрываются сути, то, что в них скрыто. Я сразу увижу, если ты будешь искренняя, движениями действительно можно сказать многое, выпустив свои истинные чувства. Ты боишься этого?

Я почала головой:

– Нет, если для тебя это так важно, увидеть, я согласна. Я буду танцевать с тобой, Хаям.

– Хорошо. – Его руки беззастенчиво присобрав мои юбки добрались до тантов, – Почему люди носят на себе столько тряпок? Мне нужно тело, уверяю, ты не замерзнешь, – и через мгновение на мне осталась лишь короткая по колено, открытая рубашка.

Как по мановению заговорили барабаны. И Хаям притянул меня к себе. И мне пришлось довериться этому властному, полному собственнических инстинктов вольфгару, дополняя его в движениях. Сначала, я старалась двигаться с ним в одном ритме, плавно отводя плечи, энергично крутила бедрами, выбрасывала ноги, изящно изгибала руки, стараясь вспомнить всё, чему учил меня Рас, сопоставляя движения с их значениями. И получалось что-то среднее между танцем победы и танцем удачной охоты. Что-то продолжало меня сковывать. Взгляд Хаяма оставался пытливым и настороженным. Я улавливала его очень хорошо скрытое недовольство, я понимала, что должна показать всем, и ему в первую очередь, свой брачный танец в котором двое сливаются в ритме одного сердца. И тогда, я перестала контролировать свои движения, и чтобы они могли значить. Я поддалась своей женской интуиции, и стала двигаться так, как бы мне этого хотелось. Скользнув ладонями по его обнаженной груди, продолжая танцевать, я сомкнула руки на его затылке, и, подавшись вперед и одновременно вытягиваясь вверх, соприкасаясь с его бедрами, я поцеловала его в губы. Кажется, он ждал этого. Его руки обожгли мою кожу под рубашкой на ногах, поддерживая и подтягивая меня к себе. И первый раз он сбился с ритма. Тогда откинувшись назад, и изогнувшись, я увлекла за собой его голову, заставляя поцеловать меня в глубокий вырез декольте, слабо скрывающий мою грудь. Барабаны били неистово. Его взгляд стал плавить меня, безудержно маня за собой. Теперь наши тела в танце двигались в такт, постоянно касаясь друг друга, переплетаясь ногами и руками. Он с жадностью целовал меня в шею, а я, закрывая глаза, царапала ему спину. Он, скользя под ткань, сжимал мою грудь, а я запускала свои пальцы ему за пояс. Этот магический ритм барабанов, эта ночь, высвободили из меня какую-то мою глубинную дикую страсть. Мой разум, разум Тары, затуманился. Моей сутью правили уже инстинкты, которые перекликались с его желаниями. Мне вдруг стало всё равно, где я, кто вокруг, что происходит в целом мире. Я видела только эти темные глаза с желтыми огненными бликами, ощущала его дыхание, жар его рук, вкус поцелуев, ощущала движения тела – и он был нужен мне. И это был не вольфгарский яд, это была я! Я действительно хотела … своего мужа. И сейчас это было для меня совершенно естественным.