— Если только это не произошло ДО начала рейда.

Разведчик замотал головой.

— Нет. Я здоров. Я уже слетал с катушек — как и все мы. Я знаю, как это бывает. В этот раз всё по-другому. Иначе. Это действительно оно, Кси. Эти аборигены каким-то образом сделали то, чего не смогли мы.

Кси помолчал. Протянул своему другу яблоко и вышел. В тот же день он представил рапорт о полном запрете своему другу контактировать с киберпространством и переводе его на физическую работу. Рекомендовал медикам заняться им поплотнее. А после попросился в посольство.

Это был его друг, и Кси ему поверил.

А сейчас он хотел одного — нырнуть в местное киберспространство и лично всё проверить, но его одели в несуразный костюм, подробно объяснили, как себя вести находясь в высшем свете Колеса, и заставили идти на этот грёбаный торжественный приём.

Чёрт, чёрт, чёрт. Придётся это всё вытерпеть.

В воздухе разлился терпкий, но приятный аромат, и прошелестел голос, обращающийся к каждому лично, практически шепча на ухо:

— С речью обращается Григорий Стахов, всех просят внимать.

На возвышение в углу взошёл Стахов. Он обвёл взглядом собравшихся и заговорил:

— Все вы, за исключением наших многоуважаемых гостей, слышали недавнее официальное обращение. Случилось небывалое. То, о чём давно перестали мечтать уже наши предки, а мы и думать о таком не смели. Наши самые страшные предположения, давно превратившиеся в уверенность, не оправдались, и я никогда не был столь рад своей ошибке. Земля — есть. Она не забыла нас. И сегодня мы приветствуем её послов! Но мы приветствуем их не как потерявшиеся бедные родственники. Да, мы потерялись, и я надеюсь, нам ещё объяснят, отчего так случилось. Но, несмотря на случившееся, мы сумели выжить здесь, в Системе. Мы построили для себя дом своими руками. Земля, твои дети выросли и приветствуют тебя как равные равных! В знак этого я сделал следующее, — он посмотрел на толпу, та расступилась под его взглядом и на передний план вышли две женщины, трепетно, как величайшую ценность, несущие простой деревянный стул. Позади них, сложив руки на груди, шествовала ещё одна — очень важно выглядящая и очень красивая. Две женщины поставили стул перед Стаховым, после чего сделали два шага назад, и третья оказалась впереди. Стахов придирчиво осмотрел стул, сделал знак своим людям, те подняли стул и повернули так, что бы нижняя часть ножек, которой они опирались на пол, оказалась перед глазами Стахова. Тот ногтём царапнул дерево, растёр щепу меж пальцев, понюхал, после чего одобрительно кивнул. Помощники бережно унесли стул куда-то. Три женщины вернулись на своё место. Толпа возбуждённо гудела.

— «Промкор» признаёт, — громко, но не переходя на крик сказал Стахов.

— «Агро» согласна, — спокойно сказала та, что только что передала Стахову стул.

— «СинтеБиоМ» согласна, — хором сказали несколько присутствующих в зале близнецов.

— «Вегер» согласна, — прошелестел в ушах всех присутствующих тот же голос, что объявил о начале речи Стахова.

— И что это значит? — шёпотом спросил посол у Контры.

— Да не знаю я. Ритуал какой-то.

— Ну так узнай.

— А я при чём? У нас ведь есть замечательный социолог, вот у него давайте и спросим. Давай, Канев, говори. Но так как социолог он на самом деле хреновый, он не скажет. Не скажешь же?

Канев огляделся, ища в глазах окружающих поддержки, но не смог обнаружить ни капли таковой. Он поджал губы. Контра хлопнул его по плечу:

— Обиделся, что ли? Это ты зря. Давай разобижайся и начинай делать свою работу — устанавливай контакты с местными.

— Я этим займусь, — заявила Теронова и направилась к расположившимся на диванах властителям системы.

Они разлеглись полукругом и были похожи друг на друга как две капли воды. Хотя, когда Мира пригляделась, она стала подмечать имеющиеся во внешности мелкие различия. Из пятерых, сидящих на диване, только двое были практически неотличимы, остальных за близнецов можно было принять только на расстоянии. Когда же Мира приблизилась вплотную, ей стало очевидно, что даже эти двое вовсе не так уж похожи. Теронова заговорила с ними первой:

— Разрешите присесть?