и так уже почти ничего не осталось. Остатки он разорвал на лоскуты и положил в свёрток. Даже ночью было довольно тепло, так что он мог ходить в одних своих пижамных штанах. Ходо же был только в остатках своих трусов, но его это точно не заботило.

Ночь опустилась на лес и тот погрузился в тишину. То тут, то там темноту прорезало то рычание, то лай, то неописуемые хлюпающие звуки, приводящие Тима в ужас. Ходо рычал и извивался на месте, поворачиваясь то туда, то туда, не желая оставлять спину без защиты.

Чем темнее становилась ночь, тем Тим явственней ощущал, как ночные обитатели собираются вокруг них. Мальчик сжался у костра и дрожал от ужаса. Рассудок Тима боролся с чёрной пеленой ужаса и безысходности, которая пыталась своими щупальцами проникнуть внутрь и поселить в нём панику. Ходо метался вокруг костра и огрызался на тварей, которые подходили всё ближе. Но, вдруг, он сжался и стал отступать к костру. Тим почувствовал его страх в своей голове. Страх который буквально парализовал его брата. Ходо двигался всё медленнее и медленнее, пока не застыл на месте, скованный ужасом, трясясь от страха.

– Ходо! Иди сюда! – Крикнул Тим. Но тот не сдвигался с места.

И тут Тим заметил, как из ночи пропало рычание и вскрики его обитателей. Да и их самих стало меньше. Он услышал звук похожий на то, как густой дёготь чавкая выливается из бочки.

– Ходо! – Прошептал Тим и и ухватив того за верёвку потянул изо всех сил к себе. Тот упал и не двигался, в то время как Тим волочил его по земле.

Звук всё приближался и Тим увидел, как в свет костра вступили тени. Они подходили всё ближе. Ходо забился поближе к костру, свернулся и затрясся от ужаса, окутавшего его.

Тени придвинулись ещё ближе к костру и замерли кольцом вокруг них на расстоянии трёх метров. Тим дрожащей рукой сунул прут куахота в костёр и страйсы разрезали воздух. Твари отступили ещё на два метра. Это были те же твари, что напали на них прошлой ночью. Только теперь их было намного больше. Они стояли на линии света и их жидкая плоть пузырилась и перетекала из формы в форму. Они стояли плотным кольцом вокруг мальчиков и покачивались из стороны в сторону. Тим дрожал. Но не от холода, а от кошмара, что они в него вселяли. Ходо жалобно скулил у его ног. Бульканье и чавканье доносившееся от них сводило с ума. Они вытягивали свои отростки в стону мальчиков, словно призывая их к себе. И Тим боялся. Боялся, что его разум не выдержит и он примет их манящие обьятия.

Ночь становилась всё непроглядней. К чавкающему звуку добавился утробный бурлящий звук, который стали издавать существа. Он был похож на горловое пение шаманов Севера. И вкупе с покачиваниями всё стало напоминать какой-то кошмарный обряд.

Ходо взвыл и принялся бегать вокруг костра, то падая на четвереньки, то вскакивая.

– Ходо нет! Не бойся!

 Тим завязал верёвку узлом на руке, чтобы брат не убежал и тянул его к себе.

Твари взревели и стали метаться вокруг костра. Их тела переливались и меняли форму. Воздух наполнил вой и вопли тварей напоминающие смех. Кровь застыла в венах Тима.

Он вскочил с места и бросил весь хворост куахота в огонь. Костёр словно взорвался, как будто в него кинули мешок пороха. Фиолетовое пламя с зелёными прожилками подскочило до небес, разбрызгивая искры вокруг себя. Искры разлетались оставляя в воздухе светящиеся нити, которые медленно меркли, переплетаясь друг с другом. Твари были выхвачены из темноты и разноцветные полосы плясали на их бесформенных мордах. Они поспешно отпрянули назад, толкая и переливаясь через друг друга. Искры впились в тех, что стояли ближе всего, прожигая их чёрную плоть. Из ожогов полилась желтая густая как дёготь смола, разливая ужасную вонь вокруг. Существа зашлись булькающимся криком агонии и валились на землю, растекаясь по ней чёрной мерзостью. Вой и крик заполнили ночной воздух.

Но с каждым часом огонь становился всё слабее и цвета становились тусклее. Тим понял, что они не дотянут до рассвета.

Твари словно тоже это почувствовали и ужасный смех грянул ещё сильнее. Они смеялись над мальчиками, смеялись над их жизнями, их мечтами и грёзами. Они собирались пожрать всё что что у них было. Пожрать плоть и чистые души братьев.

Вдруг Ходо взвыл и бросился бегать вокруг костра. Тим не в силах был его удержать и лишь валялся в пыли, вцепившись в верёвку.

Ходо бесновался несколько часов. Тим без сил валялся на земле. Ходо метался по поляне, издавая вопли ужаса, безумие было в них. А твари вокруг подходили всё ближе, вопя и заливаясь смехом. Они качались и двигались уже буквально в метре от Тима. Уголком глаза мальчик заметил, что от костра уже почти ничего не осталось.

Последнее что запомнил Тим, было то, как бесформенная тварь перевалилась через шипящие угли костра и устремилась к ним, выпуская к ним отростки и раскрываю свою чёрную пасть, которой могла бы заглотить обоих ребят одновременно. Рассудок Тима не выдержал такого кошмара и отказал. Дальше лишь обрывки воспоминаний. Ветки хлещущие его по лицу, Ходо кричащий и волокущий его за собой, светлеющее небо сквозь верхушки деревьев, влажные прикосновения, зубы впивающиеся в плоть, рычание, вой, ужасный смех и ужас ужас УЖАС!!!

7 глава

Тим открыл глаза. Сквозь щели в дверях пробивались лучи света и освещали место в котором они находились. Всё тряслось и подпрыгивало. Это была какая-то закрытая повозка. Большой ящик на колёсах.

Тим огляделся. В повозке не было ничего кроме соломы на полу. Он попытался подняться и боль прострелила тело. Руки и ноги были замотаны повязками, на ткани была видна запекшаяся кровь. Ходо лежал связанный цепью по рукам и ногам, всё тело его было покрыто ссадинами и синяками. Глаза его были закрыты

Ужасная ночь сразу вспыхнула в голове Тима. «Где я? Что случилось?» Он принялся стучать по стенам и кричать

– Эй! Кто-нибудь!

Повозка резко качнулась и остановилась. Ходо кубарем укатился в угол и, ударившись, завозился, рыча и ворча.

Маленькое окошечко в стене открылось и бородатое лицо уставилось на Тима.

– А, проснулся, наконец. Я уж думал ты умер. – Лицо расплылось в улыбке .

Тим весь сжался.

– Я подобрал вас на дороге. Считай вам повезло, что я попался до темна, а иначе бы только косточки от