Аврора, вздохнув, щелкнула пальцами в направлении Гэвина, его рубашка и штаны стали чистыми и сухими, а облако исчезло.

— Лорд Эйдан, — с милой улыбкой обратилась она к брату Лахлана, — можно мне пойти поиграть с крошкой Авой?

— Да, если ты обещаешь не показывать ей никакие свои фокусы, — согласился брат Лахлана.

— О, мне не нужно учить ее никаким приемам, лорд Эйдан. Магия маленькой Авы почти такая же сильная, как у меня.

— Именно то, что я хотел услышать, — проворчал Эйдан, с досадой проведя рукой по абсолютно черным волосам, и Аврора, хорошо знакомая с замком, отправилась в спальню Авы.

— Она опять транспортировала себя?

Лахлан прекрасно понимал беспокойство брата.

— Нет, в Льюисе действуют запреты, так что это ей больше не удастся.

— Ах, Эйдан, не наговаривай на свою жену. Если бы это Сирена…

— Нет, — усмехнулся его брат, — если бы наколдовала моя очаровательная жена, то невозможно даже сказать, что случилось бы. За этим следила Эванджелина.

— Верно. — Хмыкнув при упоминании о черноволосой красавице, Лахлан на прощание похлопал брата по плечу. — Увидимся, когда я вернусь с Крайнего Севера, — сказал он, направившись к двери, но Эйдан остановил его, взяв за локоть.

— Мне кажется, ты что-то забыл. Так как ты отправляешься за Искием, тебе необходимо взять с собой Фэллин и ее сестер.

— Зачем мне это? Ты не можешь…

— Мой господин! — со смехом перебила его Бет, неся наверх по лестнице серебряный поднос с горой замороженных пирожных.

Прослужившая у них много лет экономка находила забавным, что парень, чьи штаны она когда-то латала, теперь был королем. Из всех слуг в замках как его брата, так и кузины только самые преданные знали, что предки Лахлана и Сирены происходят из фэй. Было бы опасно, если бы кто-то, кроме нескольких надежных людей, знал их тайну.

— О, Бет, — понизив голос, окликнул экономку Лахлан, — не упоминай о моем присутствии, когда будешь подавать Сирене ее лакомства.

— И во что обойдется тебе мое молчание, мой господин? — лукаво оглянулась на него экономка, остановившись на полпути.

— Ты опять меня шантажируешь? Честно говоря, благодаря мне у тебя должно быть больше драгоценностей, чем у королевы Анны.

— Что ж, хорошо, если ты не желаешь расстаться с крошечной безделушкой…

— Прекрасно, — прорычал он, — я принесу тебе безделушку в следующий раз, когда приеду домой!

Он не стал говорить, что отдал бы гораздо больше, чем безделушку, чтобы только Эванджелина не узнала о его присутствии до того, как он вернется в Королевства Фэй и встретится с Гейбриелом и Бродериком. Мужчины предложили свою помощь в спасении Иския, а Лахлан слишком тянул время, но он просто хотел передать Аврору на попечение Эванджелины.

Его дядя, предполагая, что Эванджелина будет сопровождать Лахлана на Крайний Север, предложил Морфессе присматривать за маленькой провидицей. Впрочем, Лахлан не собирался позволить этому человеку даже приближаться к ребенку. Пусть в его отсутствие Роуэн со своим волшебником контролирует Волшебные острова, но заботу об Авроре Лахлан мог доверить только Эванджелине.

На мгновение он почувствовал беспокойство при мысли, что Эванджелина остается одна, но потом напомнил себе, что это его не касается. При такой, как у нее, волшебной силе его тревоги выглядели глупыми. Но Лахлан не мог забыть, какой она была в тот день на Совете у Роуэна, не мог забыть ее невероятную бледность и потемневшие от страха фиалковые глаза. Ее уязвимость задела в нем чувствительную струну, и, несмотря на недавнюю ссору с Эванджелиной, его стремление защищать ее не ослабло.

— Очевидно, разум отказывает тебе там, где дело касается женщин, — сказал наблюдавший за ним брат, — но мне хотелось бы, чтобы ты пересмотрел свои взгляды.

— Почему? Ты думаешь так же, как и я, об участии женщин в сражениях.

— Да, верно. Но здесь другое дело. Ты не обладаешь магией, Лахлан, ты довольно долго не командовал армией и не знаешь, кому можно доверять, а кому нельзя. Я чувствовал бы себя спокойнее, зная тех, кто будет оберегать твою спину.

— Оберегать мою спину? — фыркнул Лахлан. — Они скорее просто воткнут в нее клинок. Эйдан, ты их не знаешь. Они будут обсуждать каждый мой приказ, совершенно не заботясь о том, кто их слышит.

— Нет, ты так же, как и я, прекрасно знаешь, что они защитят тебя, ведь ты доводишься Сирене деверем. А что до подрыва твоего авторитета, то ты…

Эйдана прервали раздавшиеся на верху лестницы восторженные крики Авы, радостно прыгавшей на руках у Авроры.

— Аврора, — Лахлан требовательно замахал руками маленькой предсказательнице, — отнеси ее обратно в спальню. И немедленно!

— Лан… Лан, — взвизгнула Ава и, потянувшись к нему, захлопала ручонками.

— Жалкий Лахлан Маклауд, сейчас же поднимайся сюда! — донеслось из открывшейся двери солара Сирены.

— Видишь, о чем я говорю? — выругавшись, повернулся Лахлан к смеющемуся брату. — Фэллин с сестрами не хуже Сирены. Но она больше не может мной командовать, я же, ей-богу, все-таки король.

— Желаю удачи. Пойду посмотрю…

— Нет. — Он потянул Эйдана за собой. — Раз уж мне приходится идти туда, то ты тоже пойдешь. У меня нет лишнего времени, так что тебе лучше всего помочь мне побыстрее отделаться от твоей жены.

Эванджелина не могла поверить, что Лахлан вместо того, чтобы заниматься приготовлениями, отправился в Королевство Смертных — у него действительно нет разума. Без руководства Иския он, очевидно, совсем растерялся, и она чувствовала, что ей не остается ничего иного, кроме как предложить ему свой совет. Она ощутила, как при воспоминании об их недавней стычке прилив жара поднялся в ней от груди к щекам, и помахала рукой, чтобы остудить лицо — она не позволит Лахлану увидеть ее замешательство.

Закрыв глаза, Эванджелина снова увидела невыносимую боль в глазах Лахлана. Если бы она не позволила своей вспыльчивости взять над ней верх, она никогда бы не пронзила молнией его руку, ведь она знала, что с ним делали, видела его шрамы.

Эванджелина отогнала чувство вины. Она причинила ему боль, но, напомнила себе Эванджелина, она уже извинилась, а она никогда не извинялась — никогда и ни перед кем.

Лахлан вошел в солар Сирены с племянницей на руках и в сопровождении брата, державшего за руку Аврору. Эванджелина никогда не переставала удивляться, как непринужденно чувствует себя Лахлан с Авой, потому что мужчины-фэй не имели терпения обращаться с малышами. Но король Волшебных островов был только наполовину фэй, или, возможно, призналась она, ее суждение определялось ее отношениями с Морфессой.

— Сирена! — Здороваясь, Лахлан наклонился и поцеловал ее лучшую подругу в щеку, избегая выразительных взглядов Фэллин и ее сестер. — О-о, пожалуй, тебе лучше сесть.