— Табом! — повторил путаник. Слезы уже падали с мордочки иоставляли на светлой пыли темные, размером с пятицентовик, пятна. На Роландаслезы зверька производили жуткое впечатление, даже слезы ребенка он бы,пожалуй, воспринял легче.

— Эйк! Эйк!

— Нет, я должен уйти, — Джейк вытер щеки ребрами ладоней.Оставшиеся грязные разводы напоминали боевой раскрас.

— Нет! Эйк!

— Я должен. Ты остаешься с Кантабом. Я вернусь за тобой, Ыш…если не умру, вернусь за тобой, — он прижал к себе зверька, поднялся. — Иди кКантабу. Вон он, — Джейк указал. — Иди к нему, немедленно, слушайся меня.

— Эйк! Таб! — только глухой не услышал бы переполнявшееголос горе. Еще мгновение Ыш постоял, потом, по-прежнему плача или имитируяслезы Джейка, на что надеялся Роланд, пересмешник повернулся, затрусил кКантабу и сел между запыленных сапог с короткими голенищами молодого мэнни.

Эдди попытался обнял Джейка, но мальчик стряхнул руку иотошел на шаг. Эдди в недоумении посмотрел на него, лицо Роланда оставалосьбесстрастным, но мысленно стрелок одобрил поступок Джейка: еще нет тринадцати,а стали в характере уже предостаточно.

Но время поджимало.

— Хенчек?

— Ага. Не хочешь ли сначала помолиться, Роланд? Тому Богу,которому покланяешься?

— Я не поклоняюсь никакому Богу, — ответил Роланд. — Япоклоняюсь Башне, а ей молиться не нужно.

На лицах некоторых amigos Хенчека отразился ужас, но стариклишь кивнул, словно ничего другого и не ожидал. Повернулся к Каллагэну.

— Отец?

— Господи, на твою помощь уповаю, на твою волю надеюсь, — онпрочертил крест в воздухе и кивнул Хенчеку. — Если мы куда-то собрались, пора впуть.

Хенчек выступил вперед, коснулся хрустальной ручкиНенайденной двери, повернулся к Роланду. Его глаза ярко сверкали.

— Выслушай меня в этот последний раз, Роланд из Гилеада.

— Я слушаю тебя, и слушаю внимательно.

— Я — Хенчек из мэнни Кра-Красной-тропы-а-Стерджис. Мызаглядываем в далекие дали и посещает далекие миры. Мы — матросы парусника,несущегося под ветром ка. Ты готов к путешествию под этим ветром? Ты и твойка-тет?

— Ага, готов оказаться там, куда он нас понесет.

Хенчек обернул вкруг тыльной стороны ладони цепочку отвесаБранни, и Роланд сразу почувствовал возникновение в пещере новой силы. Пока ещеслабой, но она нарастала. Распускалась, словно роза.

— Сколько раз должна открыться дверь?

Роланд поднял два оставшихся пальца правой руки.

— Два. Твим, как говорили в Эльде.

— Два или твим, суть одно, — кивнул Хенчек. — Каммала-кам —два, — он возвысил голос. — Подходите, мэнни! Кам-каммала, соедините свою силус моей! Походите и выполните свое обещание! Подходите и заплатите наш долг этимстрелкам! Помогите мне послать их, куда им нужно! Ну же!

7

Прежде чем, кто-то из них начал осознавать, что желания ка иих чаяния не совпадают, ка уже начала реализовывать свои планы. Но поначалуказалось, что ничего не произойдет.

Мэнни, которых отобрал Хэнчек, шесть старейшин плюс Кантаб,взяли в полукольцо заднюю сторону двери и ее боковые торцы. Эдди переплелпальцы одной руки с Кантабом, магнит в форме раковины разделил их ладони. Эддичувствовал, что магнит вибрирует, как что-то живое. Наверное, так оно и было.Каллагэн ухватился за его другую руку и крепко ее сжал.

У второго края двери Роланд уже держал за руку Хенчека,заплетя цепочку отвеса Бранни в свои пальцы. Теперь круг практически замкнулся,за исключением небольшого сегмента по центру двери. Джейк глубоко вдохнул,огляделся, увидел Ыша, сидевшего у стены пещеры в десяти футах за Кантабом, икивнул.

«Ыш, оставайся на месте, я вернусь», — послал он короткуюкоманду и занял свое место. Взялся за правую руку Каллагэна, а после короткогоколебания, за правую Роланда.

Тут же вернулось гудение. Отвес Бранни пришел в движение, нотеперь двинулся не по дуге, а начал описывать круг малого диаметра. У двериприбавилось четкости, она словно надвинулась на них из сумрака пещеры: Джейквидел это собственными глазами. Линии и круги иероглифов, обозначающих словоНЕНАЙДЕННАЯ, теперь выделялись куда сильнее. Роза, выгравированная на ручке,засветилась.

Дверь, однако, оставалась закрытой.

(Сосредоточься, мальчик!)

Голос Хенчека звучал в голове Джейка, да так сильно, чтобуквально расплющивал мозг. Он наклонил голову, уставился на ручку. Видел розу.Видел ее очень хорошо. Представил себе, как она поворачивается, по мере того,как поворачивается ручка, на которой ее выгравировали. Однажды, не так уж идавно, двери стали его навязчивой идеей, двери и другой мир,

(Срединный мир)

Который, он это знал, должен находиться за одной из них. Итеперь прежние ощущения вернулись. Он представил себе все двери, которые толькознавал в своей жизни: двери спален двери ванных комнат двери кухонь дверичуланов двери залов для боулинга двери раздевалок двери кинотеатров двериресторанов двери с табличками «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН» двери с табличками«ТОЛЬКО ДЛЯ СОТРУДНИКОВ» дверцы холодильников, да, даже их… а потом увидел, каквсе они разом открылись.

«Откройся! — мысленно приказал он двери, чувствуя себяарабским мальчишкой в какой-то древней сказке. — Откройся сезам! Откройся,говорю я!»

Из глубины, из чрева пещеры вновь зазвучали голоса. Что-тоухнуло, что-то упало. Пол пещеры задрожал под их ногами, будто еще один Лучприказал долго жить. Джейк не обратил на это ни малейшего внимания. Ощущениеприсутствия некой живой силы все усиливалось, мальчик чувствовал, как она щиплетего кожу, заставляет вибрировать нос и глаза, поднимает волосы дыбом, но дверьоставалась закрытой. Он еще сильнее вцепился в руку Роланда и руку отцаКаллагэна, сосредоточился на дверях зданий пожарных команд, дверях полицейскихучастков, двери кабинета директора школы Пайпера, даже на научно-фантастическомромане, который он когда-то читал, назывался роман «Дверь в лето». Запахпещеры, тяжелый — плесени, древних костей, занесенного издалека дымка — вдругрезко усилился. Неимоверная радость охватила его, радость уверенности: «Сейчас,сейчас это произойдет, я знаю, что произойдет», — но дверь оставалась закрытой.И теперь до его ноздрей долетел другой запах. Нет, не пещеры, запахсобственного, с металлическим привкусом, пота, струящегося по лицу.

— Хенчек, не получается. Думаю, я…