— Почему ты говоришь во злобе? — спросил Хенчек. К немуприсоединился Кантаб и полдюжины стариков-мэнни, которых Эдди, из-за их одежды,иной раз называл Плащами. Как минимум двое из них возрастом не уступалиХенчеку, и Роланду вспомнились слова Розалиты: «Многие такие же старые, какХенчек, один или двое слепы, как летучие мыши, и им придется подниматься погорной тропе в темноте». Сейчас, конечно, о темноте речь не шла, но он не знал,как некоторые из них сумеют добраться до самого крутого участка тропы, неговоря уже о том, чтобы подняться к самой пещере.

— Они принесли катящийся стул твоей женщины, чтобы почтитьее, так почему ты говоришь во злобе?

— Потому что мне хочется, чтобы оно было целым, а она сиделав нем, — ответил Эдди старику. — Ты это понимаешь, Хенчек?

— Злость — самая бесполезная из эмоций, — ровным голосомответил старик. — Разрушает мозг и вредит сердцу.

Губы Эдди утонились до предела, превратившись в белый шрампод носом, но ему удалось сдержать резкий ответ. Он подошел к видавшему видыкреслу Сюзанны, оно прокатилось сотни миль с того дня, как они нашли его вТопеке, но теперь уже откатало свое, и задумчиво уставился на него. Когда кнему приблизился Каллагэн, он знаком дал понять, что хочет побыть один.

Джейк смотрел на то место на дороге, где Бенни разорвало вклочья. Останки мальчика, понятное дело, унесли, и кто-то засыпал его кровьслоем земли, но Джейк все равно видел темные пятна. И оторванную руку Бенни,лежащую ладонью вверх. Джейк помнил, как отец его друга выбежал из кукурузногополя на дорогу и увидел лежащего на ней сына. Пять секунд или около того не могиздать ни звука, и этого времени, подумал Джейк, вполне хватило бы, чтобысказать сэю Слайтману, что они вышли из боя с невероятно малыми потерями: одинубитый мальчик, одна убитая жена ранчера, еще один мальчик со сломаннойлодыжкой. Просто чудо, что им удалось так легко отделаться. Но никто не сказал,и Слайтман-старший испустил дикий вопль. Джейк знал, что никогда не забудетэтого вопля, как всегда будет помнить Бенни, лежащего на окровавленной,утоптанной земле с оторванной рукой.

Рядом с тем местом, где упал Бенни, лежало что — то еще,присыпанное пылью. Джейку показалось, что блеснул металл. Он опустился наколено, разгреб пыль и поднял одну из самонаводящихся разрывных гранат Волков,которые назывались снитчами. Модель «Гарри Поттер», так следовало из надписи награнате. Вчера он держал пару штук в руке и чувствовал, как они вибрируют.Слышал их слабое, зловещее гудение. Эта ничем не отличалась от камня. Джейкподнялся, бросил гранату в сторону груды прикрытых кукурузными стеблями Волков.Бросил со всей силой, так, что заныло плечо. Наверное, и завтра каждое движениеруки отдавалось бы болью, но Джейка это не волновало. Как не волновало инегативное отношение Хенчека к злости. Эдди хотел вернуть жену, Джейк — друга.И если Эдди еще мог надеяться, что его желание осуществится, то Джейк Чеймберз— нет. Потому что из царства мертвых не возвращаются. Если человек умирает, этонавсегда. Он хотел идти к пещере, оставить за спиной этот участок Восточнойдороги, чтобы больше смотреть на пустое, искореженное кресло Сюзанны. Но мэнни,взявшись за руки, окружили поле боя, и Хенчек молился резким, скрипучим,пронзительным голосом, от которого у Джейка звенело в ушах: очень уж голоснапоминал визг перепуганной свиньи. Он обращался к какому — то Оуверу [7],прося о безопасном пути к той пещере и успешного осуществления намеченного, безпотери жизни и рассудка (вот эта часть молитвы Хенчека особенно встревожилаДжейка, ему и в голову не приходило, что можно молится о сохранении рассудка).Глава клана также просил Оувера вдохнуть жизнь в их отвесы и магниты. И,наконец, помолился о кавен, стойкости магии, и фраза эта, похоже имела особоезначение для мэнни. Когда он закончил, они хором произнесли: «Оувер — сэм,Оувер — кра, Оувер — кан-тах», — и опустили руки, а некоторые упали на колени,чтобы отдельно посовещаться с действительно Большим боссом. Тем временем Кантабповел пятерых или шестерых мужчин помоложе к возку. Они скатали белоснежно —белую парусину, открыв несколько больших деревянных ящиков. Отвесы и магниты,догадался Джейк, размером гораздо больших тех, что висели у них на шее. На этомероприятие они привезли тяжелую артиллерию. Ящики покрывали рисунки: звезды,луны, какие-то странные геометрические фигуры, скорее, знаки каббалистические,чем христианские. Они могли выглядеть, как квакеры или амиши [8] со своимиплащами, бородами и черными шляпами с круглой тульей, могли ввернуть вразговоре вышедшие из употребления старомодные слова, но, насколько знал Джейк,ни за квакерами, ни за амишами не замечалось такого хобби, как путешествиямежду мирами.

Из ближайшего фургона мэнни достали длинные полированныедеревянные шесты. Их вставили в специальные металлические кольца на нижнейчасти разрисованных ящиков. Джейк узнал, что называются эти ящики коффами.Мэнни носили их точно так же, как когда-то по улицам средневекового городаносили религиозные реликвии. Собственно, Джейк полагал, что в определенномсмысле коффы и являли собой религиозные реликвии.

Они двинулись по проселку, на котором так и осталисьзакрутки для волос, обрывки ткани, маленькие игрушки. Приманка для Волков,проглоченная ими приманка.

Когда они достигли того места, где Фрэнк Тавери угодил ногойв нору или промоину, Джейк услышал голос его красавицы — сестры: «Помоги ему…пожалуйста, сэй, умоляю…» Он помог, и да простит его Бог. А Бенни умер.

Джейк отвернулся, с перекошенным лицом. «Ты теперь стрелок,ты должен держать себя в руках». И он заставил себя повернуть голову.

Рука лица Каллагэна легла на его плечо.

— Сынок, ты в порядке? Ты ужасно побледнел.

— Все хорошо, — к горлу подкатился комок, большой комок, ноусилием воли Джейк сумел проглотить его и повторить ложь, скорее для себя, чемдля отца Каллагэна.

— Все хорошо.

Каллагэн кивнул и перекинул небольшой рюкзак (рюкзакгорожанина, который в глубине своего сердца не верит, что отправится в дальнююдорогу) с левого плеча на правое.

— А что произойдет, когда мы поднимемся к этой пещере? Еслиподнимемся?

Джейк покачал головой. Он не знал.

3

С тропой они справились относительно легко. Большую частькамней с нее снесло и, пусть мужчинам, которые несли коффы, пришлось попотеть,в одном им сильно повезло. Землетрясение сдвинуло гигантский валун, которыйперегораживал тропу у самой пещеры, и он свалился в пропасть. Эдди,наклонившись над обрывом, увидел его далеко внизу. Валун развалился на двечасти, его сердцевина, более темная, чуть поблескивала, так что теперь онвыглядел, по мнению Эдди, как самое большое в мире сваренное вкрутую яйцо.