Ливуета посмотрела на них: мужчина, женщина и маленький светлый чемодан – автономник.

Сма скосила глаза и, прошептав: «Закалве!», подставила руку, помогая ему слегка разогнуться.

Веки его поднялись, он заморгал, а потом, прищурившись, уставился на женщину. Поначалу он, видимо, не узнал ее, потом его глаза медленно засветились пониманием.

– Лив? – сказал он, быстро моргая и косясь на нее. – Лив?

– Здравствуйте, госпожа Закалве, – поприветствовала Сма женщину, когда та не ответила.

Ливуета Закалве презрительно разглядывала человека, повисшего на правой руке посетительницы, затем посмотрела на Сма и покачала головой. Та даже подумала: сейчас все услышат от нее, что никакая она не Ливуета.

– Зачем вы продолжаете делать это? – тихо спросила Ливуета Закалве.

Автономник подумал, что голос у нее совсем молодой. Тут на связь вышел «Ксенофоб» с потрясающей информацией, почерпнутой из исторических хроник.

(«В самом деле? – просигнализировал автономник. – Мертв?»)

– Зачем вы это делаете? – настаивала она. – Зачем вы делаете это… с ним, со мной… зачем? Неужели вы не можете оставить нас в покое?

Сма чуть неловко пожала плечами.

– Лив… – проговорил он.

– Извините, госпожа Закалве, – сказала Сма. – Он просил об этом. Мы ему обещали.

– Лив, пожалуйста, поговори со мной. Дай мне объяс…

– Не надо было делать этого, – сказала Ливуета, глядя на Сма. Потом она перевела взгляд на мужчину, который одной рукой тер свой бритый череп, глупо ухмылялся и моргал. – Он, похоже, болен, – ровным голосом сказала она.

– Так оно и есть, – подтвердила Сма.

– Ведите его сюда.

Ливуета Закалве открыла другую дверь. Комната с кроватью. Скаффен-Амтискав в свете новой информации, только что полученной от корабля, пытался понять, что же именно происходит здесь, и несколько удивлялся тому, что женщина так спокойна. В прошлый раз она пыталась убить этого человека, и автономнику пришлось срочно вмешаться.

– Я не хочу ложиться, – возразил он, увидев кровать.

– Тогда просто посиди, Чераденин, – велела Сма.

Ливуета Закалве энергично тряхнула головой, пробормотав что-то такое, чего даже автономник не смог разобрать. Поставив поднос с лекарствами на столик, она встала в углу комнаты, скрестив руки на груди. Мужчина сел на кровать.

– Я оставлю вас вдвоем, – сказала женщине Сма. – Мы будем рядом, за дверью.

«Достаточно близко, чтобы я мог все слышать и остановить ее, если она вдруг снова захочет убить тебя», – подумал автономник.

– Нет, – сказала женщина, покачав головой и по-прежнему бесстрастно глядя на мужчину, сидящего на кровати. – Нет, не уходите. Я ничего не…

– Но я хочу, чтобы они вышли, – сказал он, закашлялся и согнулся почти пополам, едва не свалившись с кровати.

Сма подошла к нему и помогла отодвинуться от края.

– Почему ты не можешь говорить в их присутствии? – спросила Ливуета Закалве. – Чего они не знают?

– Я хочу поговорить с тобой… наедине. Лив, пожалуйста. – Он глядел на нее. – Пожалуйста…

– Мне нечего тебе сказать. А тебе нечего сказать мне.

Автономник услышал чей-то голос в коридоре. В дверь постучали, и Ливуета открыла ее. Вошла молодая женщина. Назвав Ливуету «сестрой», она сказала, что пора готовить одного из пациентов.

Ливуета Закалве посмотрела на часы.

– Мне нужно идти, – обратилась она к ним.

– Лив! Лив, пожалуйста! – Он подался вперед с кровати, упираясь локтями в колени и выставив перед собой ладони. – Пожалуйста!

В его глазах стояли слезы.

– Нет смысла. – Пожилая женщина покачала головой. – Ты просто глуп.

Она подняла глаза на Сма и проговорила:

– Не приводите больше его ко мне.

– ЛИВ!

Дрожа, он упал на кровать и свернулся калачиком. Автономник ощутил жар, исходящий от его бритой головы, увидел, как запульсировали сосуды на шее и руках.

– Чераденин, не надо, – сказала Сма, подойдя к кровати. Опустившись на колено, она взяла его за плечи.

Послышался стук – рука Ливуеты Закалве стукнула по столу. Мужчина заходился в рыданиях. Автономник почувствовал, как изменился характер волн, исходивших от его мозга. Сма посмотрела на женщину.

– Не называйте его так! – воскликнула Ливуета Закалве.

– Как не называть? – спросила Сма.

«Порой Сма соображает туговато», – подумал автономник.

– Чераденином.

– Почему?

– Это не его имя.

– Не его?

Сма недоуменно глядела на женщину. Автономник снял энцефалограмму, проверил кровообращение и пришел к выводу, что катастрофа близка.

– Нет, не его.

– Но… – начала Сма, потом решительно тряхнула головой. – Ведь это ваш брат, это Чераденин Закалве.

– Нет, госпожа Сма, – сказала Ливуета Закалве, снова подняла поднос и одной рукой открыла дверь. – Это не так.

– Аневризма! – быстро проговорил автономник и пронесся мимо Сма к кровати, где бился в судорогах человек. После новой энцефалограммы обнаружились обширный разрыв артерии головного мозга и утечка крови.

Автономник перевернул его, выпрямил и с помощью эффектора привел в бессознательное состояние. Кровь продолжала заполнять ткани мозга, проникая в кору.

– Дамы, прошу меня простить, – сказал автономник и, сгенерировав режущее поле, вскрыл череп.

Человек перестал дышать. При помощи другой составляющей своего поля Скаффен-Амтискав принялся делать ему искусственное дыхание, а эффектор тем временем мягко стимулировал мышцы, чтобы те снова принялись сокращаться. Автономник снял с черепной коробки макушку; слабый разряд излучателя когерентной радиации, отраженный другим компонентом поля, прижег все поврежденные сосуды. Затем он наклонил голову человека набок. Было уже видно, как кровь просачивается между серыми складками мозга. Сердце остановилось. Автономник принялся стимулировать его своим эффектором.

Женщины с ужасом и восхищением наблюдали за действиями машины.

С помощью своих сенсоров автономник проникал все глубже в человеческий мозг – кора, лимбическая доля, таламус/мозжечок, – пробираясь через защиту и вооружение, двигаясь по проходам и путям, через хранилища и области памяти, ища и сканируя, блокируя и прижигая.

– Что вы имеете в виду? – словно во сне спросила Сма, обращаясь к пожилой женщине, которая собиралась покинуть комнату. – Что это значит – «нет»? Почему вы сказали, что он вам не брат?

– Я имею в виду, что он не Чераденин Закалве, – вздохнула Ливуета, наблюдая за мудреными действиями автономника.