хуже любого защитника» — это же не нами придумано. И вообще: там справедливо с Платини сравнили, здесь с Круиффом. И всё по делу. Масштаб этого советского футболиста осознается на расстоянии.

И, наверное, Круиффу (у нас его позже в Кройфа переименовали) он даже ближе. Потому что и вправду оказывался везде. Ведь тотальный футбол — это не совсем концепция. Это в первую очередь игроки. Сегодня мы спокойно воспринимаем того же Бейла, или Хамшика, или даже Криштиану Роналду, которые бьются на каждом участке поля по той причине, что они лидеры своих команд. А тогда казалось, что нападающий нападает, защитник защищается, а капитан команды поднимает людей на бой в перерыве одному ему известными словами. На деле всё проще — и сложнее одновременно. Оттого что, опять же, говорить надо меньше, сосредоточившись на игре. Так что Геннадий Ларчиков выступил весьма мудро.

И, право слово, самые разные журналисты отмечали Черенкова практически после каждой игры. Допустим, Леонид Трахтенберг 5 апреля после нулевой ничьей с «Зенитом» выделит в «Советском спорте» «каскад финтов», Фёдором продемонстрированных. А Александр Севидов после разгрома 3:0 совсем непростого харьковского «Металлиста» в той же газете мимоходом, как о чём-то привычном заметит: «Кто выделялся у победителей? Как всегда — Черенков, а кроме него, на мой взгляд, Родионов и Бубнов».

Про разыгравшуюся «счётную комиссию» говорили и будем говорить, хотя заслужить «как всегда» от такого авторитетного специалиста дорогого стоит. Что же касается Александра Бубнова, то он в неполные 34 выдал чуть не лучший сезон. Мы не можем утверждать, что черенковская заряженность на каждую игру была причиной качественного взлёта в игре Александра Викторовича, но почему с ходу отметать нечто привлекательное и положительное? В конце концов, Бубнов тоже за Романцева голосовал. И явно не без консультаций с Черенковым и Родионовым.

Так уж получается, что на старте сезона почти каждая игра Фёдора становилась событием. Мы бы не стали останавливаться на достаточно рядовой (3:0) победе над харьковским «Металлистом»: и соперник не самый сильный, и встреча проходила опять же в манеже. Однако отчёт Леонида Трахтенберга в «Советском спорте» называется «Тайны мастера». Причём с первых слов припоминается другой большой футболист. А это уже очень серьёзно.

Итак: «За игрой большого мастера всегда кроется какая-то тайна. “Мяч, посланный Стрельцовым, имеет глаза” — так одной фразой охарактеризовал игру легендарного торпедовского форварда театральный критик. Великолепно сказано, но тайна-то осталась нераскрытой», — начинает известный журналист рассказ о проходном вроде бы матче.

Тут стоит внимания упоминание Эдуарда Анатольевича. Ведь Стрельцов остался в нашем футболе величиной абсолютной, не связанной бесповоротно с голами и очками. Стрельцов — это вечный «знак качества», даже совершенства, если хотите. Стрельцов — это чистое, беспримесное футбольное искусство. И уж ставить кого рядом с ним по умолчанию считалось невозможным (да он и учеников-наследников не оставил: детский тренер — всё же иная профессия). Словом, «штучный товар», уникум.

А здесь корреспондент фактически ставит рядом Эдуарда и Фёдора — и у нас не возникает желания протестовать. Потому что всё справедливо. Чтобы подтвердить означенную справедливость, продолжим цитирование: «А в чём секрет Черенкова, игрока, который, кажется, спиной чувствует партнёров? И если кто-то из них расположился в более выгодной позиции, спартаковский диспетчер всё сделает, чтобы мяч попал к нему. А если нет острого продолжения, Черенков благодаря искусной технике в одиночку способен пробиться к воротам, заставляя соперников теряться в догадках и паниковать».

Это, нетрудно понять, относится не только к матчу с харьковчанами. Такое надо видеть непосредственно, с трибуны. Отсюда и новая параллель: «Убеждён: многие из 34 тысяч зрителей, которые вчера заполнили трибуны “Олимпийского”, пришли не только на “Спартак” или “Металлист”, но и на Черенкова. И кумир оправдал их ожидания».

Так ходили и на Стрельцова. Только манежей тогда не было. Искусством наслаждались на свежем воздухе, до отказа забивая деревянные трибуны. Футбол в исполнении раннего Стрельцова или Черенкова напоминал отчасти сольное исполнение некоторого танца с мячом. В чём и состояли определённые трудности. Так как танцевать-творить-играть с полным на то правом мешали. И надо было соответствовать и не подвести.

Трахтенберг свидетельствует об удачном опыте: «Черенков был заметной фигурой в те минуты, когда игра у хозяев поля не особенно клеилась. Это случилось в первом тайме, а уж когда во втором она заладилась, фактически каждая комбинация “Спартака” не обходилась без непосредственного участия капитана команды. И хотя фамилия “Черенков” ни разу не зажглась на табло среди авторов голов, благодарная публика нередко награждала его аплодисментами».

Видите, снова театр, как в 83-м. А ведь авторов голевых передач в футболе и сейчас не особо жалуют: не хоккей как-никак. В ту же пору надо было уж как постараться, чтобы твой пас был отмечен. Фёдор отдал одну передачу на гол, но она-то и вызвала восторги: Мостовому оставалось лишь не промахнуться с семи метров.

Вот сколько раздумий может вызвать обычный, казалось бы, отчёт о календарной игре. А всё оттого, что затронута значительная тема и о ней (гласность к тому времени достигла, что называется, своего апогея) разрешено было рассуждать. Помните предновогодние слова Александра Калягина о том, как они во МХАТе оценивают Черенкова: выше Пеле или вровень с ним? Так это во многом шутка. Всё же праздник скоро наступал.

Вместе с тем мы теперь сами убедились: Фёдор вводится во вневременной футбольный контекст. И невольно вспоминаешь, что игрок, выходит, гениальный, а живёт так же, как и остальные. То есть и хуже множества оборотистых «остальных». Ну и как там со справедливостью? Или вот ещё: а что же в сборную-то (что делать, опять эта тема!) не берут, если он уже чуть не к Лиге Бессмертных причислен?

Однако пока — о чемпионате страны. Потому что дальше последовал центральный матч сезона. «Динамо» (Киев) — «Спартак» (Москва).

Счёт 1:4 ошеломил футбольную общественность. Народ ожидал упорного поединка с некоторыми шансами у спартаковцев (хотя о слабости киевлян мог рассуждать только наивный). Однако чтоб такой разгром в самом Киеве?! Киевский корреспондент «Советского спорта» Г. Борисов мужественно перенёс то потрясение и выделил действующих лиц: «Особенно активно действовала связка Родионов — Черенков, которой успешно и весьма энергично ассистировали Бокий и Мостовой».

Это опубликовано 16 апреля, а 1 мая Михаил Гершкович, подводя апрельские итоги, подтвердил: «Больше всего мне у москвичей понравилось гармоничное сочетание командных действий с индивидуальными. Черенков, Родионов, Шмаров в какие-то моменты солировали просто прекрасно». Нетрудно убедиться: «счётная комиссия» уверенно доказывала, что способна не только бюллетенями заниматься. Они, уважаемые люди, всегда