– Еще одно преступление, – сообщилон. – Господи, не понимаю, что творится с молодым Стратфордом!

– Расскажи.

– Поразительно! Некая исполнительницатанца живота, любовница Генри Стратфорда. Они нашли ее мертвой, со сломаннойшеей, в садике возле дома, в котором она жила с Генри Стратфордом. Все вещиГенри были там. Паспорт, деньги, все.

Эллиот сглотнул. Ему страшно захотелось ещевыпить. Надо было побеспокоиться об ужине – иначе виски выйдет ему боком.

– То же самое случилось сегодня днем содним оксфордским студентом у него сломана шея. И с американцем на пирамиде. Ис уборщицей из музея. Интересно, почему в случае с Шарплсом он потрудилсяпоработать ножом? Расскажи-ка мне все, что ты об этом знаешь.

Официант поставил перед ними новые бокалы свиски и джином. Эллиот взял свой бокал и с жадностью отхлебнул.

– Именно этого я и боялся. Он простосошел с ума – и все из-за чувства вины.

– Азартные игры?

– Нет. Из-за Лоуренса Генривоспользовался ядами, которые находились в усыпальнице.

– О господи, неужели это правда?

– Джеральд, с этого-то все и началось.Лоуренс должен был подписать какие-то документы. Возможно, отказалсяподписывать их. Но не в этом дело. Был свидетель того убийства.

– Ты.

– Нет, кое-кто другой. – Эллиотзамолчал. Надо было получше все продумать, но времени не оставалось. –Рамсей.

– Рамсей – это тот самый человек,которого мы ищем?

– Да. Он пытался поговорить с Генри раноутром, еще перед тем, как тот проник в музей. Между прочим… Ты сказал, что ониходили в дом танцовщицы. Не видели они там чего-нибудь похожего на пелены мумии?Это важная улика. Может, тогда они прекратили бы преследовать несчастногоРамсея. Понимаешь, этот Рамсей абсолютно невиновен. Он пошел в музей, чтобыобразумить Генри.

– Ты в этом уверен?

– Это моя вина. Я долго не мог уснутьиз-за дикой боли в суставах. В пять утра я как раз возвращался с прогулки. Явидел Генри, пьяного в стельку, около музея. Я подумал, что он идет в бар. Ирассказал об этом Рамсею, который спустился вниз, чтобы выпить чашку кофе. Этобыло ошибкой. Ведь Рамсей и раньше пытался образумить Генри. И он пошел за нимк музею – ради Джулии.

– Джулия и Рамсей – они…

– Да. Помолвка с Алексом расторгнута. Ичто забавно, Алекс с Рамсеем очень подружились. Вам надо хорошенько во всемразобраться.

– Разумеется.

– Рамсей пытайся предотвратить грабеж,когда заявилась полиция. Он странный человек. При ее появлении он запаниковал.Но ты наверняка сможешь доказать его невиновность.

– Ладно, попробую. Но скажи, какого чертаСтратфорд решил украсть эту мумию?

– Мне и самому не совсем понятно. –«Сенсация года», – подумал Эллиот. – Я знаю только, что мумия РамзесаПроклятого в Лондоне тоже исчезла. Похоже, он украл еще несколько монет иукрашений. Наверное, он был вынужден сделать это: украсть пару реликвий,получить наличные и тому подобное.

– И он осмелился совершить кражу изсамого знаменитого в мире музея?

– Египетская стража не самая лучшая вмире, старина. Ты ведь не видел Генри в последние несколько месяцев, да? Оночень опустился, друг мой. Скорее всего, он просто психически нездоров. Дело втом, что мне очень не хочется, чтобы Алекс и Джулия задерживались в Каире. Аони не смогут уехать, пока не прояснится ситуация с Рамсеем Рамсей ни в чем невиноват.

Он допил свой бокал.

– Джеральд, помоги нам выпутаться из этойистории. Если хочешь, я могу сделать официальное заявление. Я постараюсь найтиРамсея. Если ему гарантируют неприкосновенность, он обязательно свяжется сомной. Ты ведь можешь проследить за ходом расследования. В колониях так многокретинов! Я долгие годы имел с ними дело.

– Да, конечно. Вмешательство необходимо.Но действовать нужно крайне осторожно. Они должны отыскать Стратфорда. Толькотогда с Рамсея снимут обвинение.

– Да, пожалуйста. Будет много бумажнойволокиты. Займись ею, Джеральд. Не важно, каким путем ты пойдешь, главное – мойсын должен вернуться домой. Зря я впутал Алекса во всю эту…

– Что?

– Не важно. Ты поможешь?

– Да, но сам Генри… Ты не представляешь,где он может быть?

«В котле с битумом!» Эллиот содрогнулся.

– Нет, – сказал он. – Совсем непредставляю. Но у него здесь много врагов. Он занимал деньги направо и налево…Мне нужно еще выпить. Позаботься о старом дураке, ладно?

– Юный лорд Саммерфилд, – сказалаКлеопатра, не отрывая взгляда от его губ, – давайте устроим банкет в моемномере. Уйдем отсюда и побудем одни.

– Если хотите. – Щеки Алексазапылали. О, как же прекрасно, должно быть, его юное тело! Только бы его органоказался не хуже всего остального!

– Да, но хотите ли вы? – спросилаего Клеопатра и пробежалась подушечками пальцев по его шее. Потом ее рукаскользнула под жесткую накрахмаленную рубашку.

– Да, хочу, – прошептал он.

Она увела его с танцевальной площадки, собраласвои сумочки, и они вышли из музыки и огней ресторана в огромный многолюдныйвестибюль.

– Номер двести один, – сказалаКлеопатра, доставая ключ. – Как его найти?

– Надо всего лишь подняться на лифте навторой этаж, – ответил он, поедая ее глазами. – И пройти вцентральную часть здания.

На лифте?

Алекс подвел ее к двум воротам из латуни инадавил на маленькую кнопку в стене.

Между латунными воротами висела все та жегигантская афиша: опера «Аида». С фигурами египтян, которые уже были ейзнакомы.

– Ах, опять эта опера! – сказалаона.

– Да, настоящее событие.

Латунные двери открылись, внутри крошечнойкомнатки стоял человек. Казалось, он ждет именно их. Клеопатра шагнула внутрь.Похоже на клетку. Ей вдруг стало страшно. Двери захлопнулись. Ловушка. Потомкомнатка начала подниматься вверх.

– Лорд Саммерфилд – закричала Клеопатра.

– Все в порядке, ваше величество, –сказал Алекс. Обнял ее, развернул к себе, и она прижала голову к его груди. Онгораздо нежнее, чем все остальные. А когда сильный мужчина еще и ласков, нанего заглядываются даже богини с Олимпа.