***

Боль — первое, что она почувствовала. Злоба — второе. Разочарование — третье. И все перечисленные чувства принадлежали не ей. Итан грозно нависал над ней, тем не менее ничего не говоря и не подходя ближе. Эми же превратилась в жалкий, трясущийся от ярости и отчаяния комок перед ним.

— Почему ты выдернул меня? Я могла помочь!

— Это было опасно для тебя. Твое тело начало…

— Мне плевать! — вскрикнула Эми. — Используя твою силу, у меня получилось навредить ему.

Злобное низкое рычание

— Используя. Мою. Силу. — членораздельно повторил сухой голос чужие слова. — Ты понимаешь, что наделала? Ты, которая повторяла, что не будешь использовать меня?

— Но это ведь совсем другое. Ты и сам хочешь его смерти.

— Не ценой своей жизни! — взорвался Итан, и тьма вокруг тоже взорвалась. Горячий воздух обжег Эми лицо. — Использовать меня это не то же самое, что пользоваться моим даром с моего разрешения. Ты буквально пыталась иссушить меня. Ты взяла гораздо больше, чем я готов был дать.

— Я… Итан, я правда могла навредить тебе?

— Ты это сделала. Смотри, вот кусок, который ты оторвала.

Эми протянула руку и нащупала холодный кратер посреди этой испепеляющей ее живой пустыни. Холод от рваной раны обжег руку, Эми зашипела и отдернула пострадавшую конечность. Боль Итана была настоящей, он действительно пострадал.

— Прости.

— Моя вина. Я позволил тебе слишком много. Наверное, слить с тобой разум было ошибкой.

— Нет, не говори так! — если она сейчас потеряет Итана, для Эми это станет последней каплей. — Я просто не знала, что делаю. Я хотела покончить с Льюисом, я хотела, чтобы он перестал преследовать нас… — она внезапно замолчала, и Итан удивленно вздрогнул.

«Что я вообще делаю? Перед кем я извиняюсь?» — подумала Эми, всматриваясь в темноту так отчаянно, что почувствовала боль в глазах. Ее страх потерять его был иррационален, потому что Итан — тот, кто несет ответственность за произошедшее.

— Знаешь, Итан, когда я была маленькой, я жила с бабушкой. Ее звали Мэрилин и у нее был воображаемый друг. Бабушка все время общалась с ним и часто делала то, что он ей велел. Она покончила с собой, утонула. Я уверена, что спроси ее о том, почему она вдруг решила полезть в реку холодной весной, она бы сказала, что виной тому воображаемый друг. Скажи мне, Итан, был ли ты с ней в тот момент?

Его молчание было слишком долгим и оттого красноречивым.

— Что если да, малышка Эми?

Она вздрогнула, ведь он назвал ее точно так, как называла когда-то бабушка.

— Мэрилин состарилась и обезумела, ее разум вял с каждым новым днем. Ты не знаешь, сколько раз я защищал вас. Мэрилин могла поставить пустой чайник на плиту посреди ночи, включить газ и пойти спать на диван. Только я останавливал ее от таких поступков или вовремя предотвращал их. Однажды я решил, что мне нужен новый носитель.

— Боже! — воскликнула Эми, хватаясь за голову. — Это и вравду ты! Ты убил ее!

— Тебя интересуют только сухие факты? Зачем я тогда пытаюсь что-то объяснять? — его голос стал строгим, злым и отчаянным. — Да, я убил ее.

— Итан, это ведь все из-за тебя, — тихо прошептала она. — Ты разрушил жизни предыдущих носителей, попытался захватить разум Льюиса, ты постоянно врешь мне. А теперь осуждаешь меня за то, что я попыталась исправить хоть что-то из твоих ошибок. Так ли нужен тебе сейчас Льюис? Не похоже, чтобы ты был теперь заинтересован в его поимке. У тебя какой-то новый план, верно? Поэтому ты выжидаешь.

Повисшее молчание болезненно отзывалось в сердце Эми. Она не знала чему и кому ей верить. Итан был ее мечтой, но также безумно опасным созданием, сломившим жизнь многих. Что же ей делать?

Нежное прикосновение к щеке было столь неожиданным, что Эми дернулась в сторону.

— Многим моим поступкам нет прощения, я предупреждал, что ты еще пожалеешь о нашей связи, — грустный голос неприятно отдавался прямо в сердце. — В своей жизни я не раз доходил до отчаяния и ненависти. И то и другое могут толкнуть на ужасные вещи. Меня пытались стереть, раздавить, подчинить. В итоге я отнял тех, кого любил Льюис, потому что он отнял того, кто был дорог мне.

Дорог? Эми задумалась.

— …кота?

— Да.

— Ты убил родителей Льюиса, потому что он убил твоего кота?

— Я знавал людей, которые убивали за меньшее. За косой взгляд, например. Но, Эми, у меня был только кот. Разве можешь ты представить, какого это — не иметь ничего? Это был не просто кот, он был для меня гораздо больше, чем животное. Он был воплощением моей воли и сострадания, частью меня в реальном мире. Если тебе это кажется несущественным, что ж, ничего не поделаешь, как я и говорил, тебе не удастся понять меня.

— Да, теперь я вижу это. Я действительно не понимаю. Итан, который только впервые очнулся во мне, не был таким, — она попыталась сделать голос безэмцоиональным, но он все равно дрожал. — Возвращая воспоминания, ты становишься настоящим монстром — тем, кого так ненавидит Льюис.

— А ведь я всего лишь возвращаю воспоминания, — задумчиво произнес Итан ей прямо на ухо. Из-за холодного голоса мурашки пошли по телу. — Мои воспоминания — это хронология моих потерь, разочарований и несбывшихся надежд. Но сейчас все может быть иначе, — его невесть откуда взявшийся оптимизм сбивал с толку. — Сейчас, Эми, наконец все может быть так, как я пожелаю. Даже если это последний мой шанс, я пойду на все, чтобы исполнить задуманное.

Льюис предупреждал, что сейчас самое опасное время для Итана — когда он с трудом переходит от одного носителя к носителю. Льюис понимал, что червь давно предчувствовал свое скорое исчезновение, готовился к этому. Наверное, такие, как Итан, живут в постоянном страхе, но далеко не все из них заслуживают второго шанса.

— Ты ведь так и не расскажешь мне об этом, верно?

— Да.

— Ты боишься, что я стану сопротивляться, что я попытаюсь тебя остановить.

— Боюсь тебя? Ты ведь сама меня зовешь. «Кто-нибудь», «пожалуйста», «мне надоело быть одной». Это все твои мольбы. Поэтому, Эми, я верю, что рано или поздно ты согласишься на мое предложение. Со мной ты никогда не будешь одна. Как и раньше, я просто прошу тебя довериться мне. В итоге все будет хорошо.

Зря он это сказал. Буря чувств, которую Эми скрывала все время, вырвалась наружу.

— Мои родители мертвы! Какой еще итог?! Что хорошего? — Эми громко заплакала. Ее отчаяние было настолько велико, что стало выплескиваться наружу. — Лжец! — Эми рвала тьму перед собой своими руками и сметала криком. — Лжец! Лжец! Я просила тебя не врать! Это все, о чем я тебя просила!

— Хватит, Эми! — грозно произнес Итан, стараясь снова окутать ее своей дымкой. Но Эми уже было не остановить.