сразу же заснула. А следующие несколько дней учила желающих играть в карты. Колоду я нарисовала буквально за несколько часов, используя самые плотные листы, которые нашлись в капитанской каюте. Также у Аюта была пара красных карандашей, которыми он делал пометки, они тоже пошли в ход. Потом я выпросила у Данко банку древесного лака и покрыла им своё произведение в несколько слоёв. Получилось очень даже неплохо. Пока я сушила колоду на ветру, все по очереди подходили смотреть, что такого интересного я опять придумала. В итоге спать я легла почти на рассвете, и то после того как Аютан погнал меня из кубрика, где мы с Данко, Куланом и Найром азартно резались «в дурака». Парни они оказались толковые и суть игры схватили на лету. Мне показалось, что Ают недоволен тем, что я стала проводить больше времени на палубе и с командой, а не в его каюте, хотя, возможно, дело было в чём-то другом.

Вот так мы и добрались до Перрикола. Капитан планировал стоять около трёх суток, так как нужно было почти полностью разгрузиться, получить деньги за доставку и взять новые заказы. Меня такая задержка немного расстроила, но ничего не поделаешь, это их жизнь, их работа.

Городок Перрикол был небольшим и довольно неприглядным. Неподалёку находились железные рудники, и город в основном населяли рудокопы, кузнецы и другой люд, чьё ремесло было каким-либо образом связано с металлом. Я обошла его вместе с Тилем за полдня, помогая коку закупать продукты. Больше ходить в город было незачем. Единственное, на что я обратила внимание, так это на горячий источник, который находился в часе пешей ходьбы от города. Местные использовали его как природную баню, а нормально помыться в горячей воде уже очень давно хотелось.

Ают категорически отказался меня отпускать одну, предупредив, что народ здесь простой, даже грубый, и неизвестно, чем может закончиться поход на источник в одиночестве. А если со мной что-то случится, то он никогда себе этого не простит. Я ещё поканючила немного, но потом сдалась: «Может, он и прав… Если найду приключений на одно место, то сама же буду виновата». И собралась помыться в каюте.

Заперев дверь, я полезла под койку за своими пожитками и наткнулась на ведро: «Лимм! Забыла! Я совсем забыла про него! Это ж сколько дней он в воде пролежал?! Вот балда! А ещё хвасталась, какая прекрасная у меня память! Напрочь вылетело из головы!»

Я достала костюм и выкрутила: он очень увеличился в размерах и приобрёл вполне нормальный вид. Цвета он был почти чёрного с ярко выраженным фиолетовым отливом: «Ну что ж… Надо примерить!» Я быстро разделась и принялась натягивать его на себя. Ощущение было такое, будто я надеваю мокрые и очень-очень плотные колготки, хотя, по сути, так оно и было. Тянулся лимм прекрасно, трудность оказалась только в просовывании головы. Я даже немного испугалась, что горловина меня придушит, но когда полностью натянула и расправила его на себе, давление исчезло и дыханию ничего не мешало.

Пристроив на стену зеркальце, я вертелась и так и сяк, пытаясь рассмотреть, как же выгляжу в этой штуке. Лимм прекрасно облегал тело, подтягивая и сжимая в нужных местах, но движений ничего не сковывало. Я свободно могла махать руками, задирать ноги, наклонятся, в общем, идеально! Как же хочется посмотреть в большое зеркало! Но даже в капитанской каюте оно было маленькое.

От стука в дверь я вздрогнула: «Надо же… так увлеклась, что шагов не услышала…».

– Кари, ты спишь? – это был капитан.

Я откинула щеколду и открыла… Лучше бы я этого не делала!

– Ну как? Мне идёт?

Аюта словно парализовало. Сначала он стоял столбом и пялился во все глаза, потом дёрнулся, покраснел и рванул на палубу. «Ох! Опять я дала маху! Нельзя было, наверно, перед ним в таком виде показываться…» Шёпот Тана в ухе только утвердил в этой мысли:

– В библиотеку в таком виде лучше не приходи. Иначе, я за себя не отвечаю…

– А что такого?! Я же не голая!

– Не голая… Только… Если бы ты видела себя со стороны…

Я ещё раз осмотрела себя: «Да-а-а… и верно, как вторая кожа… Только чёрная и с какими-то прожилками… Талия сжата, ягодицы плотно обтянуты и приподняты, грудь рельефно выделяется… Похоже, что слишком сексуально, даже чересчур… Вон как капитана торкнуло! Опасный костюмчик! Но краси-и-ивый… И снимать совсем не хочется!»

Некоторое время я ещё покрутилась, привыкая к такой удивительной одёжке, а потом принялась его стаскивать: «Вот бы в нём поплавать! Интересно, а что сказал бы Макс, если бы увидел меня в нём?» Стянув верхнюю половину лимма, я заметила, что на браслете пожелтела ещё одна буква: «Ого! Процесс идёт… Что же будет когда вся надпись пожелтеет?! Посмотрим-посмотрим…»

Наверху три раза звякнул гонг, Тиль приготовил ужин. Я быстро переоделась, обернула лимм влажной тряпкой и пошла наверх. Возле камбуза меня поймал Данко:

– Тебя капитан зовёт. Составить компанию за ужином.

Я нехотя развернулась и направилась к капитанской каюте. Аютан стоял у небольшого квадратного окна, скрестив на груди руки, и смотрел в сторону высокой скалы у входа в бухту: стол накрыт для двоих, над мисками поднимается пар, а рядом два бокала из чёрного серебра… Видно, эту парочку капитан решил оставить себе. Я отодвинула кресло и он обернулся:

– Я почему-то подумал, что ты не придёшь…

– Почему я должна была не прийти?

Он разлил вино по изящным бокальчикам и уселся напротив:

– Не привык пить из такой посуды…

– Ну, ты теперь человек очень богатый, надо привыкать…

Ают засмеялся и, протянув руку через стол, сжал мои пальцы:

– Кари… Я тут подумал… Сегодня я отпускаю команду в город, ребятам нужно отдохнуть от меня… Если хочешь, могу проводить тебя к горячему источнику, да и самому тоже не мешает окунуться… – он замолчал, видя моё напряжение. – Ты только ничего плохого не подумай… Без твоего согласия ничего не будет. Просто ты такая… красивая и… удивительная, что мне иногда даже больно. Знаешь… Со мной такого никогда не было. Я ведь раньше в любовь не верил, думал, что это россказни излишне чувствительных людей…

«Ну вот и приехали! Неужели придётся сходить на берег и до Латраса двигаться одной?! Как же не хочется!»

Я уставилась в миску с едой и выдавила:

– Это понимать как признание?

– Да…

Никаким образом я не хотела обидеть капитана или причинить боль, но другого выхода не было. Лучше сразу и честно, чем давать