По плану мероприятия, первое полагалось выступить ей, но Пенелопа разыграла приступ безудержных слез и попросила избавить ее от этих мук. Взявший на себя функции распорядителя известный телевизионный журналист, с благородным пробором в волосах, предложил выйти к микрофону ближайшего друга покойного, господина премьер-министра. Оскар Линдли, сидевший справа от Пенелопы, сжал ее руку, демонстрируя поддержку в столь трудный час. Выйдя на трибуну, он обвел взглядом присутствующих, а затем обращался уже исключительно к телекамере. Пока он говорил, к гробу за его спиной подошли служители похоронного бюро и открыли верхнюю крышку, чтобы желающие могли проститься с Харпером Джонстоном. Пенелопа сразу наклонила голову и спряталась за черным платочком, чтобы не видеть его лица. Она слушала премьер-министра вполуха. Оскар Линдли, развивая мотивы недавнего выступления по телевидению, вновь обещал отмщение, разбавляя обличительную риторику лирическими отступлениями о том, каким удивительным и замечательным человеком был покойный при жизни. В заключение он направил взор к небу: «Харпер, я уверен, ты меня слышишь. Знай же, дорогой друг, что трудами своими на Земле ты обеспечил себе место в вечности!» Тут Пенелопа не выдержала и прыснула в кулачок, чего, к счастью, никто не заметил. Когда он закончил и вернулся на свое место, она наклонилась к нему и прошептала, что хотела переговорить с ним с тет-а-тет после завершения церемонии. «И я хотела бы увидеть министра внутренних дел», — добавила Пенелопа. Линдли, не моргнув глазом, чуть заметно кивнул.

К микрофону потянулись менее значимые персоны. Ученые мужи, чиновники средней руки, бизнес-партнеры. Каждый из них считал своим долгом после прочувствованной речи, которая почти один в один совпадала с произнесенной предыдущим оратором, проникновенно взяться за край гроба, шепча какие-то слова, а иные не брезговали наклониться и прикоснуться губами к выпуклому бледному лбу. Потоку постных физиономий не было конца. Пенелопа изнывала от скуки.

Из рассеянной задумчивости ее вывел телеведущий, который настойчиво призывал ее выйти вперед. Она впала в ступор и не сразу сообразила, что от нее требуется поставить точку в мероприятии — попрощаться с отцом, а уже потом его перенесут в склеп. Линдли, чертов осел, не придумал ничего лучше, чем ободряюще улыбнуться и предложил свою руку, чтобы Пенелопа оперлась. Совсем рядом проплыл рыбий глаз объектива телекамеры, вынуждая ее подняться.

Она с опаской заглянула в гроб. Мертвец был плотно упакован в черный смокинг. Пенелопа знала, что сотрудникам похоронного бюро пришлось приложить много сил, чтобы привести истерзанное тело в надлежащий вид. Но смутило ее не это. Склонившись над густо накрашенным отцом, она с трудом его узнала. Сколько она ни готовилась, что после смерти он будет выглядеть иначе, Пенелопа никак не ожидала, что Харпер окажется таким постаревшим. Она застыла, не представляя, как заставить себя притронуться к этой мумии, но все-таки нашла в себе силы и, превозмогая отвращение и ненависть, запечатлела прощальный поцелуй. После этого она испытала облегчение. С каждым новым шагом ей становилось легче на душе, и Пенелопа накинула черную вуаль, чтобы никто не заметил ее радости.

* * *

Они устроились в машине министра внутренних дел. Альберт Эйб занял этот пост два года назад после того, как Линдли отправил в отставку его предшественника, угодившего в эпицентр скандала, вызванного покровительством правоохранительными ведомствами подпольных лабораторий по трансплантологии. Неоценимую помощь в раскрытии преступных схем оказала служба безопасности компании «Феникс», так что Альберт Эйб и Оскар Линдли были многим обязаны Пенелопе. Не говоря уже о финансовой поддержке, которую она постоянно оказывала премьер-министру и его команде.

У Альберта Эйба слезились глаза. Вид у него был измученный, и рядом с элегантным и представительным патроном он смотрелся скорее мелким клерком, а не руководителем крупнейшего департамента правительства.

— Ты вообще спал, Альберт? — участливо поинтересовался Оскар Линдли.

Министр внутренних дел несколько раз моргнул, словно не понял вопроса. Он встряхнулся и помотал головой.

— Потому отосплюсь, — ответил он и повернулся к Пенелопе. — Примите мои искренние соболезнования, мисс. Мы делаем все возможное для скорейшего расследования убийства вашего отца. Задействованы лучшие детективы…

— Об этом я и хотела поговорить, — остановила она его. — Господа, я знаю, кто убил моего отца.

Двое мужчин едва не стукнулись головами, подавшись вперед. Первым нашелся Альберт Эйб:

— Я знаю, что иногда столь чудовищные преступления удается расследовать по горячим следам. Но у меня есть сомнения, что вот так сразу…

— А я не претендую, любезный Альберт, на лавры Шерлока Холмса. Я не искала убийц отца. Это они меня нашли.

Ее второе заявление произвело на них еще более сильный эффект. Господин премьер-министр театрально схватился за сердце. Даже тут ему не изменило артистическое дарование, и его жест выглядел искренним и естественным.

— Они не пытались меня убить, — поспешила она успокоить собеседников. — Во всяком случае, пока. Но они сказали, что мое имя окажется вторым номером в списке смертников, если я не выполню их условия.

— Список? — насторожился министр внутренних дел. Одному богу известно, каких усилий ему стоило так долго не мигать.

Наживку они проглотили.

— У них составлен список высокопоставленных лиц, заочно приговоренных к смерти. В том числе, и членов кабинета министров.

— И кто же эти… эти… террористы? — не теряя присутствия духа, спросил Оскар Линдли.

Пенелопа вытянула вперед руку и разжала кулачок — на ладони лежала металлическая флешка, на которую она сохранила некоторые файлы из подробного досье, собранного Кастером.

— Одна из радикальных исламских группировок. Еще не успела попасть под ваше пристальное внимание, но мои люди смогли собрать на них кое-какой материал. Почитайте, там много интересного.

Альберт Эйб забрал флешку.

— Условия, — задумчиво сказал он. — Каковы их условия?

— Они требуют плату за мою жизнь.

Пенелопа взяла трагическую ноту, всхлипнула и промокнула платочком сухие глаза.

— Им нужна сыворотка. Много сыворотки. Они назначили встречу на следующую среду. Требуют, чтобы я была там.

— Об этом не может быть и речи! — возразил Альберт Эйб. — Уверен, ваш начальник безопасности сказал то же самое.

— Не совсем. У нас есть идея, как разрешить эту ситуацию, но нам потребуется помощь. Господин премьер-министр, возможно, придется подключить ваших коллег на материке.

— Я многим обязан семье Джонстон, мисс, — с готовностью откликнулся Оскар Линдли. — Для меня дело чести помочь всем, чем могу. Что вы задумали?

Она шмыгнула носом.

— После того, что они сотворили с отцом, я уверена, что доверять им нельзя. Как говорили израильтяне, мы не ведем переговоров с террористами, верно? По-моему, у нас тот самый случай.