Такая свобода достается дорогой ценой, а потому каждый муж обязан отстаивать ее с оружием в руках, пока есть у него силы. А еще любой волен носить оружие, и запрета на это нет.

Параграф 3. Каждый человек, как издревле повелось, обязан работать в поте лица своего, как бы ни был богат или знатен. Однако не забывайте и о тех, кто по немощности или увечности своей трудиться не может! Не отказывайте в помощи нуждающимся словом и делом!

Когда сосед ваш голодает, когда на пороге вашем мерзнет сирота, а вы пребываете в сытости и благоденствии, помните – это ненадолго. Равнодушие приведет вас к тому, что вскоре вы сами окажетесь в нищете и будете прозябать у чужого порога.

Параграф 4. Живущие без чести подобны чумной нежити. Слабые, вдохнувшие их смрад, сами теряют душу. Сильные, по незнанию преломившие с ними хлеб, теряют веру в род людской.

Позвольте войти этой чуме на свой порог, и она убьет ваших детей и внуков.

И помните, что честь по наследству не передается, а потому звание воинское, как и чин воеводский, каждый должен заслужить с самых низов. Неважно, кто у тебя был в предках, важно – кто ты есть сам!

Параграф 5. Богатство немногих есть зло! Богатство многих есть добро, особенно если применять его с умом и на пользу людям.

Помните, что в могилу злато не заберешь, лишь потомкам своим завещать можно!

Помните, для кого живете и кому все оставите!

А потому, если богатство у вас есть, то не копите его, а вкладывайте в дела ваши и помогайте соседям встать на ноги, дабы не зарились они на него и не ярились на вас.

А всем остальным следует знать, что любой бунт, какой бы он справедливый ни был, в первую очередь пожирает тех, кто его возглавил, а пользуются его свершениями обычно людишки, держащиеся до поры до времени в тени.

Параграф 6. Человек без знаний все равно что гриб: хотя на взгляд и крепкий, а за землю плохо держится. Хочешь – учись, а нет, так все равно знай счет и письмо, а потому малолеток следует в школу направлять, где также привлекать к труду. Желающим же, помимо прочего, следует другие науки давать по разумению и старанию их.

А еще недорослям всем суровое воинское обучение проходить, девицам же лекарское дело изучать со всем прилежанием.

Параграф 7. Народ, уставший мечтать, умирает, как и народ, проводящий дни свои в праздном безделье. Лишь непрестанное воплощение замыслов своих оставит вас на плаву.

Остановился – умер! Не бежишь со всех ног – станешь платить дань соседям своим!

Параграф 8. В пище своей придерживайтесь заветов предков. Не кладите туда чуждые ей вещества, как бы они ни сохраняли ее или вкус улучшали, понеже больше сил потратите на лечение неожиданных болезней, вызванных ими. И все это относится ко многому, что с нашим телом соприкасается либо как лекарства многими неучами используется.

К сему отношения не имеет соль, сахар, пряности разные, но и их ешьте с осторожностью, ибо лишь пища грубая и простая пользу телу несет, а все излишества во вред. Однако не гнушайтесь новыми плодами и травами, что другие народы едят, а потому они временем проверенные.

Параграф 9. За вдыхание дыма или опиума, за принятие веселящих или дурманящих зелий каким бы то ни было образом для удовольствия своего – изгнание или смерть в пример другим. За торговлю ими лишь смерть при всем народе.

Из сего исключаются зелья для лечения тела, а также пиво, мед и слабое вино, употреблять которые дозволено лишь в малых количествах. Хмельное же еще и продавать нельзя – лишь самим себе делать, а с другими делиться безвозмездно.

Однако для воеводских людей и воев от десятника и выше хмельное под запретом вовсе, разве что сам воевода каждый раз будет разрешать сии пагубные напитки им употреблять.

Параграф 10. Закон что дышло: куда повернешь, туда и вышло. А потому исполняйте дух его, а не только слова, в нем изложенные. И если суждено менять какие-либо уложения, то переписывайте дополнительные и старайтесь не касаться основных.

Люди рождаются равноправными, а потому перед законом и обществом до конца жизни все равны. Однако же право решать на копе или ином сходе зависит лишь от того, сколь много трудов своих они потратили на благо общества.

Те, кто не в силах защищать свою землю, – не имеют голоса. Те, кто в силах, но надеются отсидеться за спиной соседей, изгоняются в чужие земли, и только малые их дети могут быть приняты обратно. И лишь немногие мастера живут по иному покону и берегутся со всем прилежанием, однако и они подчиняются общим уложениям и обучаются воинским наукам.

Если воин три года кровь проливал, то он равен тому, кто звание мастера получил или пятерых детей воспитал и в школу отдал, а потому каждый из них получает один голос. Кто десять лет в ратных трудах провел или десять детей на ноги поднял, то два голоса.

А если за кем-то недоимки или долг висит, то он лишается голоса, пока не возвратит все.

Лишь местная община и наместник могут давать в долг и требовать резу, которая не может превышать десятой части в год. Делать это следует для развития ремесел разных и увеличения налогов, а потому реза должна быть самой малой по возможности. Помощь же голодающим должна оказываться всегда и безвозмездно, а нуждающимся – просто без резы.

Остальные же давать в долг могут, но резы спрашивать более двадцатой части в год не вправе, и делается это с разрешения общины. Не должно быть такого, чтобы кто-то на горестях чужих наживался, и таких людишек надо гнать прочь.

Любые же тяжбы по долгам и недоимкам решаются мировым судьей или копою, если есть разногласия. И должник может выбрать работы на благо верви, по окончанию которых ему все прощается, а долги берет на себя община.

Бремя властителя неблагодарно и состоит в том, чтобы прикладывать усилия, дабы его народ прирастал в числе и благоденствии. В мирные дни действует он лишь по разумению своему и советников ближних. Однако в трудностях великих и на переломах судьбы люди решают все сами на верховной копе, дабы не пенять потом ни на кого другого.

Сам же властитель зовется воеводой и ставится советом воинов, мастеровых и оратаев, кои избираются раз в пять лет на общинных сходах в равных долях меж собой, по дюжине человек в каждой. Воевода управляет всем, но не касается законов, те измысливаются советом и должны утверждаться по отдельности каждым сословием, а потом уж и самим властителем.

Судить тоже не воеводское дело, а выборных судей. Своим словом воевода и его советники могут вершить судьбы людские, однако за каждое свершение отвечают потом перед советом либо верховной копой. Копа сия собирается раз в год и набирается по несколько человек с каждого общинного схода, но всего не более ста, и судит свершения воеводы и совета за прошедший срок.