Я подумал о Гретхен. Добралась ли она до своих тропиков, добольных, ожидающих ее целительного прикосновения. Хотелось бы мне знать, гдеона сейчас.

Может быть, она уже принялась за работу в амбулатории, гдепоблескивают флаконы с лекарствами, или путешествует в соседние деревни срюкзаком чудес за спиной. Я вспомнил тихое счастье, с которым она описываламиссию. Я вспомнил тепло ее рук, приятную дремоту и уют ее комнатки. Я увидел,как за окнами падает снег. Я почувствовал на себе взгляд ее больших оленьихглаз, услышал ее медленную, размеренную речь.

А потом я опять увидел над собой ярко-синее небо;почувствовал, как меня обвевает гладкий, как вода, ветерок, и подумал о Дэвиде,о Дэвиде, который был здесь, со мной.

Я плакал, когда Дэвид прикоснулся к моей руке.

Сперва я не мог различить черты его лица. На пляже былотемно, а прибой так шумел, что нервы мои расшатались окончательно. Потом яосознал, что это, конечно, Дэвид, что он стоит и смотрит на меня, Дэвид вхрустящей хлопчатобумажной рубашке и однотонных брюках и сандалиях,умудряющийся даже в таком наряде выглядеть элегантно, – Дэвид, ласковоприглашающий меня – ну пожалуйста! – пройти с ним в комнату.

– Пришел Джейк, – сказал он, – наш человек изМехико. Думаю, тебе нужно зайти.

Когда мы вошли в обшарпанную комнатку, под потолком шумноработал вентилятор и сквозь жалюзи прорывался поток прохладного воздуха. Откокосовых пальм доносился слабый треск, который мне даже нравился, – наветру он то приближался, то удалялся.

На одной из узких провисших кроватей сидел, попыхиваяпахучей коричневой сигарой, Джейк – высокий худощавый человек в шортах цветахаки и белой рубашке для поло. Его кожу покрывал темный загар, а голову венчалбесформенный стог седеющих светлых волос. Он выглядел так, словно полностьюрасслабился, но за этим фасадом скрывались настороженность и подозрительность,а рот был сжат в идеально прямую линию.

Мы пожали друг другу руки, и он принялся практически воткрытую рассматривать меня с ног до головы. Живые глаза, в которых нельзя былоничего прочитать, – чем-то похожие на глаза Дэвида, только меньше. ОдномуБогу известно, что он увидел.

– Итак, с оружием проблем не будет, – произнес он сявным австралийским акцентом. – В таких портах не бывает детекторовметалла. Я сяду на пароход примерно в десять утра, помещу сундук и оружие ввашу каюту на пятой палубе, а потом мы встретимся в кафе «Кентавр» наСент-Джордж. Очень надеюсь, Дэвид, вы знаете, что делаете – проносить оружие на«Королеву Елизавету II»…

– Конечно, я знаю, что делаю, – очень вежливо ответилДэвид с легкой игривой улыбкой. – Что еще у вас есть на нашего человека?

– Ах да. Джейсон Гамильтон. Шесть футов ростом, темныйзагар, довольно длинные светлые волосы, пронзительные голубые глаза.Таинственный приятель. Типичный британец, очень учтивый. Повсюду роятся слухи оего истинной личности. Он дает огромные чаевые, любит поспать днем и, видимо,не задается трудом покидать корабль, когда тот стоит в порту. Он только каждоеутро, причем довольно рано, передает стюарду, обслуживающему его каюту,небольшие пакеты для отправки по почте, а потом на целый день исчезает. Я покане выяснил номер почтового отделения, но это вопрос времени. До сих пор он ниразу не появлялся в «Королевском Гриле», чтобы поесть. Ходят слухи, что онсерьезно болен. Но чем – никто не знает. Он пышет здоровьем, что толькоусиливает ореол тайны. Все так говорят. Крепкого сложения, грациозный, свеликолепным гардеробом. Он много ставит в рулетку и часами танцует с дамами.Причем создается впечатление, что ему нравятся самые старые. Одного этого быхватило, чтобы вызвать подозрения, не будь он сам чертовски богат. Многовремени проводит, просто прогуливаясь по пароходу.

– Отлично. Именно то, что я и хотел узнать, – сказалДэвид. – Наши билеты у вас?

Человек указал на черную кожаную папку, лежавшую на плетеномтуалетном столике. Дэвид проверил содержимое и одобрительно кивнул.

– На «Королеве Елизавете II» уже кто-нибудь умер?

– А, это интересный момент. С момента отплытия из Нью-Йорка– шесть смертей, что несколько больше, чем обычно. Все – очень пожилые женщины,у всех – сердечная недостаточность. Такого рода информация вас интересует?

– Конечно, интересует, – сказал Дэвид.

«Небольшой глоток», – подумал я.

– Теперь вам стоит взглянуть на эти револьверы, –сказал Джейк, – и научиться ими пользоваться. Он потянулся к лежащей наполу потертой сумке – именно в таком видавшем виды холщовом мешке и прячутдорогое оружие, предположил я. Оттуда он и достал это дорогое оружие – большой«смит-и-вессон» и маленький черный автоматический пистолет размером с моюладонь.

– Да, с этим я неплохо знаком, – сказал Дэвид, беря вруку большой серебристый револьвер и устремляя дуло в пол. – Сложностей небудет. – Он вынул обойму, потом вставил на место. – Однако молю Бога,чтобы не пришлось им воспользоваться, от него чертовски много шума.

Он передал его мне.

– Лестат, пусть твоя рука к нему привыкнет, – сказалон. – Конечно, практиковаться некогда. Я просил легкий курок.

– И получили его, – ответил Джейк, окидывая меняхолодным взглядом. – Так что прошу вас, осторожнее.

– Варварская вещица, – сказал я. Он оказался оченьтяжелым. И, судя по всему, крайне смертоносным. Я крутанул цилиндр. Шесть пуль.Запах от него был любопытным.

– Оба тридцать восьмого калибра, – с легкой ноткойпрезрения добавил Джейк. – Человека свалят. – Он показал мнекартонную коробочку. – У вас хватит амуниции, что бы вы ни задумалисовершить на этом корабле.

– Не волнуйтесь, Джейк, – твердо сказал Дэвид. –Возможно, все пройдет гладко. И благодарю вас – вы, как обычно, весьма полезны.Желаю вам приятно провести вечер на острове. Увидимся с вами в кафе «Кентавр»ближе к полудню.

Посетитель окинул меня подозрительным взглядом, кивнул,забрал оружие и коробочку с пулями, положил их в холщовый мешок, протянул рукумне, потом – Дэвиду и вышел.

Я подождал, пока закроется дверь.

– Кажется, я ему не понравился, – сказал я. – Онвинит меня в том, что я вовлек тебя в какое-то преступление.

Дэвид коротко рассмеялся.

– Я бывал в куда более компрометирующих ситуациях. И если быменя волновало, что о нас подумают наши детективы, я был давным-давно ушел напенсию. Что нам дает эта информация?