— Кому поручить нанесение главного удара, и на каком направлении? С каждым докладом вырисовывалась картина предстоящего боя. Решение нанести удар в стыке между двумя соседними бригадами созрела тогда, когда к карте вышел командир Гюлиджинского батальона. Молодой комбат, поправив обмундирование, вышел к карте и стал четко докладывать о положении его батальона, о противнике перед передним краем. Видно было, что этот командир очень ответственно относится к своим обязанностям и решительно настроен на победу. Доклады комбатов закончились, и Талыб объявил перерыв, дав возможность офицерам перекурить, а самому обсудить с полковником варианты решения на бой.

Разбирая варианты, остановились на том, что самое удобное направление — это Паправентское, где можно двумя флангами соседних бригад, нанести удар. А потом, рассекая оборону противника на две части и расширяя участок прорыва в направлении горы Мехмана, господствующей над местностью разгромить его первый эшелон и выйти в тыл основной группировки, для последующего его разгрома. Прошло еще пару часов, пока уточняли вопросы с комбатами, с приданными артиллеристами, согласовывали вопросы взаимодействия. После постановки задач подразделениям, полковнику предстояло теперь выехать в соседний район, в штаб 703 бригады к Алтаю Мехтиеву.

Комбрига 703-й бригады полковник знал еще по боям в 1992 году, под Агдамом, где Алтай был начальником штаба 708 бригады у его старшего брата. Бои под населенными пунктами Джанитаг и Гюльятаг сдружили их. Тогда же он узнал, что Алтай в молодые годы служил вместе с братом, еще в 1978 году в Германии и с тех пор они были неразлучными друзьями.

Полковник, тепло попрощавшись с Талыбом, который уговаривал его остаться и разделить хлеб-соль, уехал в Тер-Тер.

При въезде в город, его уже встречали разведчики 703 бригады, об этом побеспокоился Талыб.

Комбриг Мехтиев, проинформированный Талыбом, уже собрал своих командиров и ждал полковника в штабе в поселке Маргушеван.

Сначала, по обычаю, попили чай, вспоминая былые времена, тяжелые бои в 92 году. Не обошли стороной и вопросы предательства отрядов, подчиненных разным группировкам в Баку, оставляющие без приказа свои позиции, что привело к катастрофе и оккупации освобожденных территорий в Карабахе в 1992 году. Потом пошла привычная работа профессионалов, знающих свою работу и мучительно переживающих за те неудачи, что постигли Родину.

Планирование наступательной операции на Паправент подходило к концу, когда зазвонил телефон прямой связи с МО. Алтай, извинившись, взял трубку представился. Он стоял и долго молчал, держа трубку, видно было, что он ждет, когда радист наладит связь.

— Да, это я, — он назвал свой позывной. Здесь. Есть передать трубку, — Алтай повернулся, протянул телефон полковнику, показывая двумя пальцами наверх. Стало понятно, что на другом конце связи Начальник Генерального Штаба.

По своему опыту полковник уже знал, что если тебя разыскивают после 10 часов вечера вышестоящий командир, то хорошего в этом бывает очень мало, и поэтому он нехотя взял протянутую трубку. Взволнованный голос генерала Садыхова и его необычайный приказ, выехать срочно в Бейлаган, говорило о том, что на фронте произошли существенные изменения, так как сам Начальник Генерального штаба вынужден был выехать туда и принимать экстренные меры. Выслушав приказ, полковник положил трубку.

— Если не везет, значит, не везет, дорогой друг Алтай. Надо срочно выезжать в Бейлаган, так что даже покушать нет времени. Он поднялся и стал собирать развернутую карту со стола. Алтай не стал расспрашивать о причине спешности отъезда, прекрасно все, понимая, как военный человек.

К тому времени, когда полковник подъезжал к городу Бейлаган, обстановка на фронте была критической. Подразделения добровольческих отрядов, сформированные в Бенагинском районе Баку, недовольные своим главой исполнительной власти, покинули позиции, тем самым, создав брешь в полосе обороны 181 и 704 мотострелковых бригад. Противник, воспользовавшись очередным предательством добровольческих отрядов, перешел в наступление и к исходу 12 декабря 1993 года, прорвав оборону указанных бригад, развернул широкомасштабное наступление на город Бейлаган.

Начальник Генерального штаба генерал — лейтенант Н.Садыков и Заместитель Министра обороны по воспитательной работе полковник Талех Алиев делали все, чтобы предотвратить захват очередного района Азербайджана армянскими захватчиками. Паника, охватившая войска в связи с прорывом фронта обороны, представляла реальную угрозу для потери района.

Ничего этого полковник не знал, только предчувствие подсказывало ему, что генерал просто так в ночное время не стал бы срочно разыскивать его, прекрасно зная, чем занимается полковник в штабе 703 бригады. Однако, Садыков приказал немедленно прибыть на командный пункт полковника Салахова, которого отозвали из Агдама руководить войсками на Бейлаганском направлении. Чем ближе подъезжали к городу, тем чаще навстречу стали попадаться машины, груженные домашним скарбом, жителей Бейлагана. Среди идущих пешком людей было много вооруженных солдат. Сердце сдавило тисками, при виде этой массы.

За годы войны полковнику пришлось не раз испить полную чашу горечи предательств и поражений, видеть страдания простых граждан, вынужденных бегством спасаться от армянских кровожадных варваров.

Он знал по опыту войны, что самые страшные люди это те, кто бежит из зоны войны первыми, это они сеют панику и страх, тем самым, оправдывая свою трусость, и поэтому не останавливал машину, чтобы спросить о положении в городе. Заполонив дорогу, отступающие кричали, что город сдан и все покинули его, пытаясь убедить полковника не ехать туда.

Водителю Хамбале, в самом городе пришлось изрядно поплутать по темным улицам, пока они разыскали штаб Салахова.

Во дворе полуразрушенного здания стояла КШМ (командно-штабная машина) вокруг которой собралось много военных разных категорий. Увидев полковника, они стали расступаться, давая ему возможность пройти к штабной машине. Уже взявшись за поручни, чтобы подняться в салон, он услышал жесткие нотки в голосе Начальника Генерального Штаба, отдающего кому-то распоряжение. В салоне, кроме Наджамуддина Садыхова, был и полковник Ариф Салахов. Тот самый Салахов, которого он оставил в штабе 708 бригады. Увидев входящего полковника, генерал подошел к нему, да так крепко обнял его своими могучими ручищами, что послышался хруст костей.

— Вот хорошо, что ты приехал так быстро — начальник Генштаба не скрывал своей радости.

— Как могли, так и гнали, — пытаясь высвободиться из тисков генерала, — сказал полковник.

— Потом Салахов введет тебя в обстановку, но я могу сказать только одно, берешь управление в свои руки, что хочешь, делай, но армян надо остановить любым способом, и не только остановить, но и, — генерал, вдруг покосился на Салахова, взяв под локоть полковника, увлек его в угол кунга.

— Понимаешь тут, какое дело, — перейдя на шепот, начал Начальник Генерального штаба, — завтра, то есть уже сегодня, — посмотрев на часы, сказал генерал, — в Бейлаган намерен прибыть Президент страны и посетить передний край обороны,