– Сколько времени будет у Алистера?

– Жертва Объятий жнеца становится на толику ближе к смерти с каждой совершенной ею ошибкой. Так что Алистеру Лоу я бы дал… – Рид пожал плечами. – Я бы дал ему несколько дней.

Это было несправедливо. Плевать, что все думают об Алистере. Он не чудовище.

– Ой, вот только не надо, не надо такого мрачного выражения лица. В конце концов, ты чуть не погибла из-за его проклятья, – сказал Рид. – Но должен признаться… Я впечатлен тем, что ты смогла решить свою маленькую проблему. Чтобы создать Объятия жнеца, нужно принести большую жертву. Как тебе это удалось?

Изобель содрогнулась от этого воспоминания, которому не было и дня. Она спасла его только для того, чтобы убить.

– Алистер, – хрипло сказала она.

Как ни странно, на лице Рида появилась улыбка.

– Наверное, так она и появилась. Вторая трещина. Когда Алистер пожертвовал собой ради магии другого чемпиона, он пошел не по привычному шаблону.

Изобель слышала, как Бриони упоминала что-то о шаблонах, на которых построен турнир, и проклятье, но все равно не понимала, что Рид имеет в виду. Но еще больше ей был непонятен нетерпеливый блеск в его глазах. Он пододвинул свой стул ближе к ее кровати.

– Расскажи, как это произошло, – потребовал он. Голос его срывался от волнения.

Но Изобель не хотелось заново переживать эту сцену.

– Мне бы не хотелось этого делать.

– Я помогаю Бриони и Финли, – сказал он. В его голосе слышалась досада. – Это значит, что мне нужна информация. И я знаю об этом проклятии больше остальных.

Изобель прищурилась. Она совершила ошибку – ужасную ошибку – не поверив Бриони. Но хоть Бриони и доверяла Риду, Изобель не была уверена, что сможет последовать ее примеру. Выражение его лица было враждебным и жадным, как у ее отца, когда он рассказывал, что его дочь – чемпионка.

Девушка бросила нервный взгляд на дверь. Неожиданно она очень пожалела, что сказала Бриони и Финли уходить.

– Вы проклинатель, – сухо сказала Изобель, – но я все равно не понимаю, как вы можете знать о турнире больше, чем мы или члены наших семей. Вы ведь с ним не связаны.

Рид наклонился ближе. Так близко, что Изобель почувствовала нотки шалфея в его одеколоне, смогла разглядеть едва заметный шрам у него под глазом, тонкий и старый. В дешевой подводке и черной одежде не было ничего угрожающего, но Изобель все равно стало очень сильно не по себе.

– Еще как связан. Как ты думаешь, кто намекнул Бриони, что турнир можно сорвать? – спросил он, и от его тона у Изобель по коже побежали мурашки. – Кто, как ты думаешь, сделал Грива таким могущественным? Кто подал тебе идею отправиться на поиски Алистера Лоу? Знаешь, принцесса… Заклинание Лишаю силы никак не смогло бы тебе помочь.

Изобель не думала, что такое возможно, – но внутри у нее все заледенело от страха.

Он ее обманул? Он столкнул их с Алистером?

Она взглянула на кольца на своей руке. Но с теми немногими чарами, которые у нее остались, она бы не смогла устоять против арсенала опытного заклинателя. Не в настоящем бою.

И поэтому она ловко подалась вперед и взяла Рида за руку. Он вздрогнул, не ожидая прикосновения прикосновением, но прежде чем он успел убрать руку, магия Поцелуя ворожеи уже просочилась из магического камня. Это был последний заряд; магический камень замерцал, затем потускнел. Рид напрягся, когда на внутренней стороне его запястья появились белые губы в форме губ Изобель.

Несколько мыслей Рида за последние несколько минут одна за другой пронеслись в голове Изобель. А вместе с ними и секреты, которые он скрывал.

А затем сердце Изобель сжалось от страха. Она отдернула руку и отодвинулась как можно дальше от проклинателя. Ей нужно бежать. Нужно предупредить Бриони и Финли. Все чемпионы находятся в опасности – и вовсе не потому, что они представляют опасность друг для друга.

– Книгу написали вы, – прошипела она. – Не Грив. А вы. Почему?

Черты лица Рида исказились от злости. Он схватил ее за предплечье и резко потянул к себе, его ногти впились в ее кожу. Изобель хотела позвать на помощь, но почувствовала, как на комнату опустилось защитное заклинание. Теперь они были заперты за черными бархатными занавесками. И у девушки появилось ужасное предчувствие, что выйдет из этой комнаты только один из них.

– Потому что когда турниру придет конец и остальные чемпионы погибнут, – прорычал Рид, – высшая магия, которую так долго собирали ваши семейства, будет видна всем. И контролировать ее буду я.

Когда молодые люди подошли ближе, подул прохладный октябрьский ветерок, и кованые железные ворота поместья Лоу распахнулись, впуская их домой.

Первый мальчик сделал глубокий вдох, посмотрел на солнце и прищурился, как будто давно его не видел. Именно в такое утро, как это, его предали. А после не было ничего, кроме темноты.

Второй мальчик вспомнил дни и часы, проведенные в укромных нишах этого дома, и вздрогнул. Каждый трудный урок, каждая страшная сказка должны были превратить его в смертоносное оружие.

Когда два брата – списанный со счетов и сломленный – вернулись домой, в карманах у них были кольца с проклятьями, а в сердцах – только всепоглощающий гнев.

Но когда они прошли через ворота, Алистер Лоу заколебался.

– Ты уверен? – выдохнул Хендри.

Алистер ни в чем и никогда не был настолько уверен. Все детство он до дрожи боялся чудовищ, которые могли замучить его, поглотить или утащить в свое логово. Но он не понимал, что величайшее зло находится внутри этого поместья, а не за его пределами.

Ночные кошмары не научили его бояться темноты.

Ночные кошмары научили его ею становиться.

Магия турнира была древней, она накладывала определенные обязательства, и все же Алистер, чемпион, свободно прошел на территорию поместья своей семьи. Полотно магии проклятья рвалось.

Но если турниру придет конец, конец придет и Хендри.

– Да, – ответил Алистер. – Но выбор все равно за тобой. Ты этого делать не должен.

Хендри холодно оглядел унылое поместье.

– Я хочу их увидеть. Хочу спросить, почему они это сделали.

– Но ты ведь знаешь ответ на этот вопрос.

Хендри вздохнул.

– Думаю, мне все равно нужно это услышать.

Даже у входа в дом Алистер не мог представить, что столкнется лицом к лицу с семьей. Когда он смирился с тем, что умрет на турнире, он думал, что больше никогда их не увидит.

В одной руке молодой человек крепко сжимал утренний выпуск «Ильвернатского затмения». Но она не выглядела нормальной. Кончики его пальцев побелели, как иней, – признак проклятия, которое медленно убивало своих жертв. И оно, безусловно, убьет его – Алистер помогал Изобель изучать его и понимал, как оно действует.