Андреа заранее сделала все распоряжения относительноквартиры и всех своих вещей. Стало быть, все, что осталось от нее, был Уилли.Договорились, что его привезут вечером. Значит, Офелии придется срочнорассказать обо всем Пип.

Офелия сидела на кухне, когда Мэтт привез Пип из школы.Бросив один-единственный взгляд на лицо матери, девочка сразу же поняла –что-то произошло. Мэтт уже знал обо всем – Офелия позвонила ему на сотовый,пока он ждал Пип после школы. И он дал себе слово, что сделает все, чтобыпомочь им обеим.

– Что-нибудь случилось? – Пип еще не забыла время,когда в последний раз видела у матери такое лицо. И хотя сейчас все казалосьнесколько иначе, Пип не на шутку перепугалась. А что, если она сейчас скажет,что они с Мэттом передумали и что никакой свадьбы не будет? Но Офелиямоментально развеяла ее страхи, сказав, что у нее плохие новости.

– Мусс?! – Пес бегал по саду и не заметил еевозвращения. Офелия невольно улыбнулась: оставался только Мэтт, но его Пипвидела.

– Нет… это Андреа. Она умерла… сегодня. – Глаза уПип вначале стали круглыми от удивления, потом на них навернулись слезы. –Она была очень больна. Андреа звонила мне пару недель назад, но я пока нехотела тебе говорить.

– Ты все еще сердишься на нее? – робко спросилаПип, не сводя глаз с лица матери.

– Нет. Андреа позвонила сказать, что очень больна, имы… мы помирились. – А что она тебе сделала?

Офелия бросила быстрый вопросительный взгляд на Мэтта ипрочла на его лице, что он заранее согласен со всем, что она скажет.

– Когда-нибудь я тебе обо всем расскажу, обещаю. Когдаты вырастешь, хорошо?

– Наверное, что-то очень плохое, – задумчивопредположила Пип. Она достаточно хорошо знала свою мать, чтобы не понимать, какона любила Андреа. Будь это пустяк, она давно бы уже ее простила. – Я таки подумала.

Осталось сообщить Пип, что малыш Уилли – ее сводный брат.Впрочем, с этим можно пока подождать.

– А что будет с Уилли? – словно услышав ее мысли,грустно спросила Пип. Он же теперь сирота! Вспомнив о нем, Пип похолодела.

– Теперь он будет жить с нами, – спокойно ответиламать, и глаза у Пип стали как блюдца.

– С нами?! Он переедет к нам?!

– Да. Сегодня вечером.

Пип просияла, и Мэтт, заметив это, облегченно вздохнул иулыбнулся. Странный поворот событий, подумал он, но если подумать, так в жизнислучается и не такое. Обернись все по-другому, и сейчас хоронили бы Офелиювместе с Андреа. Но слава Богу, они с Офелией теперь думают о свадьбе. В домепоявится ребенок, пусть не их, но все-таки не чужой. Да, жизнь иной развыделывает такие коленца, что и во сне не приснится.

Уилли со всеми его пожитками привезли в тот же день квечеру, когда Офелия вместе с Пип уже извелись от нетерпения. Для Офелииожидание было вдвойне мучительно: в конце концов, Уилли – сын не только Теда,но и Андреа тоже. А ведь они почти восемнадцать лет считались близкимиподругами. За четыре месяца, что они не виделись, малыш Уилли здорово подрос.Офелия спросила у его бывшей няни, не захочет ли она и дальше присматривать заним, и та охотно согласилась. Итак, число их домочадцев увеличивалось с каждойминутой. Но тут уж ничего не поделаешь – Офелия еще слишком слаба, чтобы взятьна себя заботу о ребенке. Так что без посторонней помощи, хотя бы первое время,им не обойтись.

Вдруг ей в голову пришла одна мысль. Перебросившисьнесколькими словами с Мэттом, Офелия быстро выяснила, что он ничего не имеетпротив. Оставалось только спросить мнение Пип. Впрочем, Офелия и так могласказать, что та не станет возражать. Раз уж они все равно решили пожениться,Офелия попросила Мэтта перебраться в ее спальню. А кабинет Теда, где он доэтого жил, можно превратить в детскую для Уилли и его новой няни. Комната Чедаоставалась запертой. И Офелии пришлось согласиться с Мэттом, когда он сказал,что очень скоро им придется подумать о новом доме. Офелии очень хотелось, чтобыВанесса с Робертом приезжали почаще. Значит, им понадобятся еще две лишниекомнаты. Пока Ванесса ночевала в одной комнате с Пип, девушка, естественно,была в восторге, и это всех устраивало. Но дом постепенно начинал трещать пошвам. А коттедж в Сейф-Харборе с его единственной гостиной и крохотной спальнеймог, конечно, сойти за дом, но разве что для одних новобрачных.

Уже поздно вечером, когда малыша с няней устроили на ночлеги Пип мирно посапывала в своей постели, а Мусс вторил ей со своего коврика,Мэтт вытянулся возле Офелии и с усмешкой посмотрел на нее.

– Наша жизнь вдруг стала что-то слишком богатасобытиями, тебе не кажется, любовь моя?

– Да, согласна. А что ты скажешь, если выяснится, кпримеру, что я беременна? – с насмешкой в голосе спросила Офелия.

С появлением малыша их семья увеличилась, и у Офелии, честноговоря, не было никакого желания способствовать ее пополнению. Уже засыпая, онаеще раз поблагодарила Мэтта за то, что он с таким пониманием отнесся ко всемуслучившемуся.

– Никогда не знаешь, что произойдет завтра,верно? – довольным голосом спросил он. – Мне даже начинает этонравиться.

– Мне тоже.

Прижавшись к нему, Офелия закрыла глаза и счастливовздохнула. Через минуту все обитатели дома крепко спали.

День их свадьбы выдался на удивление солнечным. Дул легкийветерок, на небе не было ни единого облачка. На горизонте мелькали рыбачьилодки, а на пляже – ни одной живой души. В такие дни Сейф-Харбор полностьюоправдывал свое название.

Священник появился в половине одиннадцатого, а венчаниеназначили на полдень. Одетая в скромное белое кружевное платье с рукавами,доходящими до запястий, Офелия держала в руках букет тубероз. Пип с Ванессойбыли в одинаковых белоснежных платьях из чистого льна, а Мэтт и Роберт – внеброских слаксах и пиджаках. Уилли, которого няня держала на руках, щеголял вматроске. Он только накануне начал ходить, и сегодня у него на ногах сверкалипервые в его жизни ботиночки. Офелия с облегчением заметила, что он с каждымднем становится все больше похож на покойную мать. Она боялась другого – что онпойдет в отца, а сейчас, как ни странно, он часто напоминал ей Пип. Теперь онистали настоящей семьей. Пип просто расцветала, когда замечала обращенные в ихсторону добрые улыбки. Девочка не догадывалась и, Бог даст, еще долго неузнает, что Уилли и вправду ей не чужой.

Все были в прекрасном расположении духа. На следующий деньони улетали во Францию. Решили сначала провести недельку в Париже, потом ещедве – в Кап д'Антибе.

Экстравагантный медовый месяц, что и говорить! Но придумалвсе это Мэтт, он же уговорил и остальных, снова и снова повторяя, что за всепоследние десять лет не тратил на отдых ни единого цента. И вот теперь все снетерпением ждали, когда он начнется. По возвращении Офелия с Мэттом решилиприглядеть себе новый дом, потому что ее прежний особняк на Клэй-стрит сталочень тесен от наплыва обитателей.