финальная часть, — пояснил Пятый. — Ты открывал?

— Да. Но понял не всё. Точнее, я вообще ничего не понял, — признался Ит. — Равно как и рыжий. Какие-то граниты, базальты, какой-то «он»… или разговоры, смысла в которых ровном счетом нет, как мне по сей день кажется.

— Вот поэтому я и решил поговорить именно с тобой, а не со всеми сразу, — объяснил Пятый. — Только не о гранитах и базальтах, конечно. Это как раз ерунда, это они искали прежних, а мы сбивали их с толку.

— А о чем тогда?

— О возврате, — Пятый остановился. — Это были очень странные четыре года… последние четыре года, конечно.

— Слушай, а что ты сделал с геномом Ри? — спросил Ит. — Ты там вроде бы тоже что-то менял?

— Толерантность к Сети, — объяснил Пятый. — И только. Ну и слегка добавил кое-что по способностям — самый минимум. Он попросил, я сделал.

— То есть он, по сути, в некотором смысле, модификат, — протянул Ит.

— Нет, это его собственное, немного усиленное, но не более того, — покачал головой Пятый. — Он всегда был гениальным, Сеть, кажется, в этом только мешала…

— Мешала? — удивился Ит.

— А когда ему было раскрывать способности? — вопросом же ответил Пятый. — Работа в Сети — это нечто иное, согласись.

— Ну, если ты в этом смысле… ясно, — кивнул Ит. — Эти ваши послания, которые мы получили… они какие-то слишком пространные. Ни о чём, если честно.

— Разумеется, — удивился Пятый. — Они проходили через чужие руки, и что там, как ты считаешь, могло быть, кроме общих фраз про «научись любить» или «я устал»? Ит, ты же агент, вроде бы, должен понимать.

— Вообще, да. Верно. На самом деле происходило нечто иное, так?

— Так. Мы решили полностью изменить условия игры. Или… — Пятый замялся. — Прекратить её вовсе.

— Пойдем дальше, — попросил Ит. — Если мы будем тут стоять, до верха никогда не доберемся.

* * *

— Пропасть, понимаешь? Когда мы начали это всё анализировать, мы ощутили, что перед нами открывается какая-то бездонная, необъятная пропасть, — Пятый сидел на камне, и глядел куда-то вдаль — на море, на облака, на горизонт, уже начинающий тонуть в сумраке. — Вероятно, те, что были раньше, тоже ощущали её в какой-то мере, но, возможно, либо были к моменту осознания слишком измучены и стары, либо… просто пускали всё на самотек. Это два самых безобидных варианта. Есть ещё один.

— Какой? — Ит, стоявший у края обрыва, повернулся к нему.

— Они продолжали эту цепь, потому что осознавали её правомерность и неотвратимость. Вероятно, это нельзя было менять… по какой-то причине.

— Равновесие?

— Именно. У нас с Лином не было частичной возвратной памяти. У тебя она была?

— Отчасти, — покачал головой Ит. — Лишь отчасти. Частично твоя, частично… я и сам не знаю. Та же Терра-ноль, например. Когда я хотел умереть, я ударил по себе, и случайно, как мне тогда казалось, открыл туда проход. Через Сеть, разумеется. Но… опять же, лишь частично. Потому что будь это сетевое построение в чистом виде, им не смогли бы пользоваться люди… и не люди, неважно. Обычные, я имею в виду. А им пользуются, этим порталом. По сей день. И не только им, их открылось, как потом выяснилось, шесть штук в общей сложности. А это была не твоя и не моя память, Пятый. Это была память той, самой первой пары, у которой были родители, была мама, отцы. Я бежал, понимаешь? Когда у меня случилось страшное горе, я инстинктивно рванул туда, где был, как мне казалось, кто-то, кто способен это горе со мной разделить и его облегчить. А именно — мама. Какая часть меня знала о Терре-ноль в тот момент? Как ты думаешь?

— Я не знаю, — почему-то шепотом ответил Пятый. — Чем больше мы общаемся, тем меньше я стал понимать, если честно.

— Вот-вот, — покивал Ит. — Но вы ведь что-то поняли, верно?

— Да, кое-что мы поняли. Например то, что мы трое являемся гомеостатической системой, — подтвердил Пятый. — Мы взаимосвязаны. И… мы что-то держим. Но то, о чем ты говоришь — это даже больше, чем нам на тот момент казалось. Особенно в свете того, что понял Ариан.

— Ри, — поправил Ит. — Сдается мне, он понял ещё больше, чем понимаем сейчас мы. Спасибо тебе, дорогой, за то что поиграл с его геномом.

Пятый обреченно вздохнул.

— Кто же знал, во что это выльется, — убитым голосом ответил он. — Такого я не хотел, честно.

— Верю, — согласился Ит. — Вы все в тот момент хотели чего-то другого.

— Иной судьбы, и не для себя, а для вас, — согласился Пятый. — А ещё… мы хотели разорвать этот порочный круг. Но, кажется, мы не представляли себе масштабов… этого круга. А ведь могли бы догадаться.

— Как? — не понял Ит.

— Эри, — просто ответил Пятый. — Мы сделали тогда неправильный вывод. И не осознали масштаб. Снова. Мы в тот момент подумали, что это всё имеет отношение исключительно к нам. И ошиблись.

— Слушай, это важно. Ариану вы про нее говорили? — спросил Ит.

— Нет, — покачал головой Пятый. — Мы вообще никому про неё не говорили. И даже между собой — тоже. Так что тут ты можешь не волноваться, про Эри ему ничего не известно.

— Это хорошо, — кивнул Ит. — Многие знания, многие печали, как говорится.

— Забавно, что ты про это знаешь, — заметил Пятый. — Это же…

— Царь Соломон, — пожал плечами Ит. — В Сонме — непременный атрибут религиозного кластера. А что?

— Ах, да, ещё и Сонм, — согласился Пятый. — Черт, как же всё запутано. Но в то же время…

— Всё логично и правильно. А теперь давай, колись, — приказал Ит. — Вы ведь не только это поняли, верно? Давай уж начистоту, в таком случае. Если смелости хватит.

Пятый встал с камня, потянулся, тоже подошел к краю пропасти, и посмотрел вниз, в сгущающуюся темноту. Потом поднял голову.

— Начистоту? — повторил он. — Хорошо. Мы, если это можно так назвать, поссорились тогда