то сущее или не-сущее, не связано по природе причинной связью; и с Ним, разумеется, нельзя сопоставить ничто из сущего или высказываемого, а также из не-сущего или невысказываемого. Потому что Он обладает бытием простым, неведомым и недоступным для всех, неизреченным и стоящим выше всякого утверждения и отрицания» (Преп. Максим Исповедник. Мистагогия. Введение // Избранные творения преподобного Максима Исповедника. С. 214).

33 Греч. των ποιητέων και ού ποιητέων. Вероятно, здесь подразумевается то, что служит и способствует духовному деланию, и то, что, наоборот, препятствует ему.

34 Греч. έν τη φοβέρα ημέρα της διαγνώσεως (букв.: в страшный день различения). Блж. Феодорит также называет Судный день «днем различения» (см.: Lampe G. W.Н. Op. cit. Р. 345).

35 Здесь у преп. Максима высказывается известная мысль, что голос совести в нас есть глас Божий. Наречие τροπικως можно перевести и как «символически», «духовно», то есть субъективно-психологические «рассуждения (λογισμούς) по совести» человека неразрывно связаны с объективным духовным миром и являются частью и проявлением его.

Вопросоответ 26

1 Греч. άλληγορεΐται. Согласно С. Л. Епифановичу, для преп. Максима аллегория не есть «простая гимнастика мысли, а полножизненная струя богатого идеалистического духа, жизнь сердца в Боге» (Епифанович С. Л. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие. Киев, 1915. С. 114). Следует отметить, что если в классической античности понятие «аллегория» означало связь между буквальным смыслом какого-либо слова и возможными метафорическими смыслами этого же слова, то в христианской письменности данное понятие приобрело иное значение. Здесь аллегория означала связь между историческим (буквальным) смыслом какого-нибудь события и возможными более глубокими (духовными) смыслами того же события. Поэтому содержанием христианской аллегории часто была реальность будущего, и она имела догматический смысл. Папа Григорий Великий, например, говорил, что «аллегория созидает веру». Вместе с терминами άναγογη («возведение», «анагогия») и τροπολογία («тропология») понятие «аллегория» часто обозначало духовный смысл Священного Писания (Ориген, Дидим Слепец, св. Григорий Нисский, блж. Иероним Стридонский) (см.: Tigcheler J. Н. Didyme l’Aveugle et I’exegese allegorique. Nijmegen, 1977. Р. 22–28).

2Схолия 1: «Он говорит о том, каким образом диавол есть враг и мститель Божий». У Эриугены этой схолии придана вопросительная форма.

3Схолия 2 (Эр.): «Душа, соблазненная диаволом, не ведая либо отстраняя [от себя] посредством искушения Божественное увещание, то есть наказание, из этого увещания творит причину безбожия. Она покидает Бога и прибегает к диаволу, считая врага освободителем».

4Схолия 3: «Он говорит, что мука очищает душу, изъеденную ржавчиной грязи наслаждения, и полностью освобождает ее от связи с материальными [вещами],

научая ее относительно наказания, которое вытекает из любви к ним. По этой причине Бог попускает диаволу мучить людей страданиями по справедливому суду». Следует отметить, что слово πόνος в греческом языке имеет значение и «мучение», «боль», «скорбь», и «труд», «усилие». Именно в последнем смысле переводит Эриугена (labor).

5Схолия 4 (Эр.): «Он говорит, что ничто не карается сильнее корыстолюбия, поскольку оно высоко чтит обладание [вещами] преходящими и наслаждение одним только чувством».

6 Греч. Γνώμην; см. примеч. 5 к Вопросоответу 2 и примеч. 11 к Вопросоответу 21. Эриугена переводит sententiam термином столь же многозначным, как и указанное греческое понятие (не только «решение», «воля», «намерение», но и «мнение», «образ мыслей» и т. д.).

7 Греч. ηθη μεν αρετών τω φαινομένω τρόπω σκιαγραφουν-τες. Глагол σκιαγραφέω обозначает буквально создание приблизительного наброска, предварительного эскиза, но в переносном смысле употребляется для обозначения создания видимости, иллюзии чего-либо.

8Схолия 5: «Он говорит, что страдающий из-за [своего] преступления против благодати Божией, если он познал смысл (λόγον) исцеляющего его Божия Промысла, с благодарностью принимает несчастье, радуясь ему как тому, что воспитывает [его] и исправляет грех [его]. А нечувствительный к такому исцелению по справедливости отстраняется от дарованной благодати и предается смешению страстей, предоставленный на деле свершать то, к чему он имел внутреннюю склонность».

9 В сочинении «Десять глав о добродетели и пороке» преп. Максим замечает: «Если непременно должно мучиться вследствие примешанного праотцем к [человеческому] естеству наслаждения, то перенесем мужественно временные страдания, притупляющие в нас жало наслаждения и освобождающие нас от вечных мук, которые оно влечет» (Преп. Максим Исповедник. Десять глав о добродетели и пороке, 10 // Избранные творения преподобного Максима Исповедника. С. 350).

10 В этом месте у преп. Максима звучат мотивы, похожие на известное уподобление человеческого земного бытия существованию узников, скованных на дне пещеры, которое проводит Платон в начале VII книги своего «Государства». Однако эти мотивы искусно включаются преп. Максимом в общую мелодию православного вероучения, не нарушая ее лада и гармонии.

11 Смирение, «образующееся вне тела» (την έκτος περί το σώμα συνίσταμένην), согласно преп. Максиму, является как бы внешней оградой, оберегающей и тело, и душу от нападок лукавого.

12 Греч. βάκηλος. В качестве существительного это слово означает евнуха-служителя; Эриугена переводит как «глупый» (stultus).

13 Преп. Максим имеет в виду Разона – противника Соломона, ставшего царем Сирии (см. 3 Цар. 11:23–25). Он, согласно преп. Максиму, есть δεισιδαίμών καί διαλεκτικός νους; первое прилагательное означает не только «суеверный», но и «благочестивый», «богобоязненный» (Эриугена: religiosus), однако, судя по контексту, данное прилагательное обладает негативным значением. Второе прилагательное также следует понимать в отрицательном смысле: ум, «искусный в [пустых] словопрениях». Именно поэтому царь Сирийский и противостоит Соломону, трактуемому как «мир (греч. είρηνη – «покой») и мудрость», ибо мудрость чужда всякой суетливости изощренного в диалектической эквилибристике ума.

Схолия 6: «Соломон обладал миром в силу [самого] имени; он имел мудрость по Божию дару, как плод молитвы».

14 Греч. ο φίλόκοσμος νους καί φίλόζώος; оба прилагательных также имеют негативные ассоциации, обозначая страстную привязанность к дольнему, грешному миру. Подобное словоупотребление неоднократно встречается в святоотеческой письменности (см.: Lampe G. W.Н. Op. cit. Р. 1478–1479).

15Схолия 7: «Навуходоносор здесь условно принимается как естественный закон, а сын его Валтасар – как навык в этом естественном законе».

16Схолия 8: «Из молитвы, по его словам, явствует, что Навуходоносор и Валтасар здесь обозначают не диавола, а естественный закон и порожденный им навык. Ибо, безусловно, никто не будет просить за диавола, а поскольку пророческое слово не отвергает этой молитвы, то нельзя считать, что она приносилась Богу за диавола».

17 Так цитирует это место преп. Максим, заменяя выражение: την έξουσιαν την ουράνιον – в переводе Феодотиона на: την