— Едут не только киммеры, — заметил Мрак. —Как верно говорит тот соловей-разбойник, прут и черные, и белые, и одетые какбабы… И те, что с тряпками на головах.

— В повозках? — спросил Таргитай.

— То колесницы, а не повозки, дурень, — сказалОлег покровительственно. — Когда еще не умели ездить верхом, ездили вколесницах. Даже сражались. Один правил конями, другой метал стрелы или махалсекирой.

— Неужто степняки когда-то не умели верхом? — неповерил Мрак.

— Не умели. Вон боги, как привыкли в колесницах, до сихпор на коней не пересядут. А нам, смертным, менять привычки легче. Мрак, нам быпристроиться к каким чужакам! Глядишь, вместе с ними и пробрались бы!

Мрак с сомнением окинул волхва взглядом. На дороге уже затихстук копыт, медленно опадала пыль.

— Отчаюга ты, — сказал он наконец. — Правда,местами… Утром — сокол, вечером — заяц. Ничего, полиняешь… Тарх, недаром Олегстарые книги листал?

— Не знаю, — ответил Таргитай сердито. — Яустал, мне обрыдло все время плюхаться в колючки. Я исцарапался, хочу есть. Мневсе равно, только бы не лежать на этой муравьиной куче!

— Тарх «за», — сказал Олег. — Как и я. Решай,Мрак!

Они шли вдоль дороги до самого вечера, часто прыгали втраву, затаивались. Наконец, когда солнце уже садилось, Мрак сказалнастороженно:

— Едут чужие. Пятеро всадников, крытая повозка. Оченьстранные звери…

— Какие? — спросил Олег жадно. Они лежали в траве,Олег вытягивал изо всех сил шею. — Мне бы твои глаза!

— Таких зверей никогда не видел, — прошептал Мрак.Его голос дрогнул. — Высокие, с длинными изогнутыми шеями. Ноги длинные…длиннее, чем у лосей!

— А какие рога?

— Рогов нету. На спине у самого переднего… два горба!Два раза богу правду в глаза изрек?.. По бокам висят громадные тюки, сундуки.За ним еще горбатый зверь, еще… На самой большой зверюге — шатер, как укиммеров, только богаче и красивше… А звери, звери! Громадные, но терпят.

Олег то высовывался из травы, то словно его втягивалообратно. Он часто дышал, покрылся потом. Мрак застыл как камень, Таргитай лежалпластом, а волхв суетился, вертел головой, остервенело драл ногтями мокруюгрудь.

— На дорогу выходите медленно, — велелМрак. — Напугаем, если выскочим все. Они помельче.

Он не спеша вышел на середину дороги, поднял ладони кверху.Олег и Таргитай остались на обочине. Таргитай сказал тихонько, хотя караван былеще далеко:

— Не бросятся?

— Их семеро, — ответил Олег вместо Мрака. —Рисковать не станут. От незнакомых можно ждать всего, а мы — незнакомцы.

— А вдруг они твоей умной книги в глаза не видели?

Завидев людей на дороге, впереди каравана вырвалисьвсадники. Прогремели копыта по сухой земле, вокруг невров замелькали коричневыебока коней, пахнуло мощным запахом пота, кожи, странными травами. Всадники былимелкие в кости, очень смуглые, словно обугленные головешки, лица узкие, похожиена лезвия секиры. Глаза круглые, как у ястребов, такие же горбатые ястребиныеносы.

Мрак широко развел руки, улыбка на его лице была простецкой:

— Мы странники… Не отыщется ли по глотку воды?

Всадники переглядывались, голоса их звучали дико, гортанно.Конь под одним взвился на дыбки, дико заржал, забил копытами по воздуху. Мракне двигался, только напрягся, глаза быстро двигались из стороны в сторону.

Всадник опустил коня, сказал хриплым, злым голосом:

— Лишней воды не бывает! Но я, сын пустыни, знаю жажду.Меня зовут Фарад, я начальник конвоя. Кто твои спутники?

Он был сухой, с резкими чертами лица. На смуглом лице выделялисьчерные как смоль усы. Гладко выбритый подбородок и щеки отливали синим железом.Фарад казался прокаленным в жарком огне.

— Тарх и Олег, — ответил Мрак. — Такие жестранники. Бредем до стольного града киммеров, хочется повидать диковину.

Всадники подали коней в сторону, пропуская огромных горбатыхзверей. Невры смотрели с опаской, но те двигались неспешно, надменно глядяповерх голов людей и коней. Они были немыслимо высокие, со странно изогнутымишеями. Длинные ноги переступали медленно, величаво, крупные мохнатые тела какбы плыли над дорогой. Головы были причудливые, толстые рыхлые губы двигались.Когда прошел самый крупный зверь, покачивая легким шатром на спине, легкаяткань шевельнулась, Таргитай успел увидеть блеснувшие глаза. Спина Таргитаяраспрямилась сама по себе, он непроизвольно сунул ладонь за пазуху. Сопилка наместе.

Фарад рассматривал невров оценивающе, прицельно. Все троепочти на голову выше, вдвое шире в плечах, тяжелее. Конечно, они сильнее, ктоспорит, но человек давно научился управляться с могучими животными!

Таргитай тоже измерил взглядом Фарада, подумал, что кошкамала, но когда ощерится — не всякий мужик решится схватить ее. Воины Фарадамелковаты, но хваткие, битые. Обгорелые под солнцем, еще более страшным, чемздесь, в шрамах… Со сказочными зверьми обращаются как с простыми коровами!

Последнего зверя Фарад остановил, снял бурдюк с водой. Мракс готовностью подставил баклажку. Фарад налил умело, не пролив ни капли. Неврыжадно напились.

— Добрая у вас вода, — сказал Мрак.

— Вода везде добрая, — ответил Фарад.

Впереди на дороге один из всадников круто развернул коня,что-то прокричал. Фарад повернулся к неврам:

— Баджед, глава посольства, разрешает вам пойти с нами.

— Вот за это спасибо! — сказал Мрак, Таргитай иОлег усердно закивали.

Фарад похлопал двугорбого зверя по вздутому боку:

— Поедете на нем. Остановимся на ночь, придумаем что-тоеще.

Зверь стоял равнодушный ко всему, смотрел вдаль. Мракухватился за веревку, что свисала со спины, полез наверх уверенно, словно на крышусарая. Оказавшись между горбами, крикнул:

— Эй! Лезьте, а то придется зверюке догонять обоз.Растрясет.

Таргитай лез наверх, соображая меньше, чем в страшном сне.За шиворот ухватили сильные пальцы, больно прищемив волосы. Он оказался натвердом, едва успел ухватиться за веревки. Слышал злой хохот смуглых людей,затем сердитый голос рявкнул прямо в ухо:

— Сядь по-людски, дурень. Кони лопнут от смеха.

Олег вскарабкался быстрее, зверь тут же плавно качнулся,земля поплыла назад. Изгои сидели по бокам на огромных тюках. Мрак устроилсямежду горбов. Горбы мягко колыхались, под мохнатой шкурой вздымались две горкимягкого жира. Мрак сидел с надменным лицом, глядел вперед неподвижным взором.Челюсти его были плотно сжаты, только Таргитай понимал, что спокойствиедостается Мраку непросто.