Поскольку для пересечения границы не требовалось виз, русские много ездили в Норвегию – в свадебные путешествия, навещать родных и друзей, работавших там летом, или просто с туристическими целями. В Вардё долго вспоминали, как монахи из Печенги, длиннобородые и облаченные в черные одеяния, продавали на улицах города вкусное варенье из северных ягод. А многие норвежцы, в свою очередь, приезжали в Россию на монастырские празднества.

На заре XX века поморская торговля и рыболовство пришли в упадок. По мере того как налаживалась связь периферийных регионов со столицами (в 1898 году Вардё был связан с Осло регулярным пароходным сообщением, а Архангельск с Петербургом – поездом), они интегрировались в экономику двух разных государств. Русская ржаная мука продавалась все хуже; ей составляла конкуренцию пшеничная мука из Америки. В 1913 году, несмотря на возражения депутата от Финнмарка, Норвегия запретила русским вести рыбную ловлю у норвежских берегов. Война привела к дальнейшему ослаблению поморской торговли: сырья стало меньше, а немцы развернули подводную войну. Русская революция 1917 года нанесла последний удар этому приключению, длившемуся почти двести лет.

В 1905 году Норвегия освободилась от и без того уже слабых уз, соединявших ее со Швецией, и провозгласила свою независимость. Россия первой признала новое государство и его территориальную целостность, хотя англичане и шведы, пытаясь убедить норвежцев сохранить унию со Швецией, запугивали их русским империализмом. Главным их аргументом была необходимость для России обзавестись незамерзающим портом: они уверяли, что русские, чтобы достичь этой цели, могут захватить часть Норвегии. Но этот аргумент не был убедительным: значительная часть Мурманского берега не замерзает, и русские могли соорудить такой порт на собственной территории. Что они и сделали, построив Мурманск. Таким образом, Россия не претендовала на какие-либо норвежские территории.

Отношения двух соседей были хорошими; единственная проблема, вызвавшая трения между Норвегией и Россией, а именно вопрос о норвежских охотниках, обосновавшихся в 1909–1910 годах на русских островах Новая Земля, был улажен благодаря дружбе двух монархов, приходившихся друг другу двоюродными братьями. Норвежцы выбрали себе королем сына датского короля Фредерика VIII. Он правил под именем Хокона VII с 1905 по 1957 год. Николай II и Хокон VII приходились внуками датскому королю Кристиану IX. Царица Мария Федоровна, жена Александра III и мать последнего русского императора Николая II, при рождении звалась принцесса Дагмара Датская[557]. Хокон VII женился на дочери английского короля Эдуарда VII. Именно в ее честь норвежцы назвали большую часть Антарктического континента Землей Королевы Мод[558].

В Первую мировую войну Норвегия сохраняла благожелательный к Англии нейтралитет (Швеция тоже была нейтральной, но сочувствовала скорее немцам). Все русские, желавшие вернуться на родину, следовали через Берген[559]. Норвегия закрывала глаза на поставки оружия в Россию и Финляндию (часть Российской империи) через долину Шиботн в окрестностях Тромсё. Из-за германских подводных лодок морское сообщение с Россией сократилось, а Норвегия потеряла 900 судов и 2000 моряков. Но ее торговые суда пришли на смену британским, что обогатило Норвегию и сделало ее торговый флот третьим в мире. Против немецких подводных лодок Норвегия направила несколько северных кораблей, в том числе судно под названием «Викинг», которое, когда не обнаруживало подводных лодок, имело тенденцию стрелять по всему, что только двигалось на берегу, включая мирных коров. Жившие в Финнмарке норвежцы не без юмора восклицали: «Боже! Сохрани нас от ярости “Викинга”!»

Из-за своего географического положения и большой численности русских летних рабочих Вардё стал важным центром революционной деятельности. В начале века здесь печатались марксистские газеты, а пропагандистские брошюры ввозились в Россию запрятанными в бочках с рыбой, направлявшихся в Архангельск.

Революция и гражданская война не пощадили русского Севера. Архангельский край был занят белогвардейцами и войсками Антанты вплоть до 1920 года. Многие русские нашли убежище в Норвегии, но немногие остались там жить[560]. Некоторые знаменитые русские жили в Норвегии в советское время – Троцкий (с 1935 года до высылки в Мексику двумя годами позже), бард Галич (оставшийся на год в районе Осло и записавший там диск) и Александра Коллонтай.

Александра Коллонтай, известная русская марксистка и феминистка, нашла убежище в Норвегии до революции. Она вернулась сюда в 1922 году, чтобы работать в советском посольстве, а в следующем году возглавила его. После 1917 года отношения между двумя странами практически прекратились. Коллонтай свободно говорила по-норвежски и обладала харизмой, позволившей ей восстановить двусторонние связи. Благодаря ее посредничеству Россия в 1923 году закупила более 400 тысяч тонн рыбы. Так у норвежских рыбаков, переживавших кризисные времена, вновь появилась работа, а в Россию, переживавшую город в Поволжье, пришла еда. Еще вчера Коллонтай считалась развратницей, приехавшей портить норвежские нравы, а теперь газеты не скупились на ее восхваления. Норвегия в 1924 году стала одной из первых стран, признавших новый режим де-юре. Так вернулся бумеранг 1905 года.

В 1935 году СССР признал Шпицбергенский трактат. Этот договор, подписанный в 1920 году, выражал благодарность стран-победительниц Великой войны норвежцам за их благожелательный нейтралитет и роль их торгового флота. Шпицберген, ранее бывший ничейной землей, переходил в общее пользование стран, подписавших трактат, а Норвегия становилась кем-то вроде старосты. В действительности в это время на Шпицбергене (который норвежцы называют Свальбард) присутствовали только русские и норвежцы.

Отметим между делом, что первым секретарем посольства Коллонтай был француз Марсель Боди (один из немногих иностранцев на советской дипломатической службе). Боди был в составе французской военной миссии в Москве в Первую мировую войну и вместе с Жаком Садулем и Пьером Паскалем быстро перешел на сторону большевиков[561].