— Предпочитаю сосредоточиться на настоящем. — Деймен широкимжестом обводит пустую комнату. — Вот сейчас, например, мне очень нужна твояпомощь. Если верить агенту по недвижимости, покупателям нравится, чтобы домвыглядел чистым, уютным и современным. Я, правда, собирался оставить егопустым, чтобы подчеркнуть размеры комнат, но можно и заполнить...

— Агенту по недвижимости? — ужасаюсь я, едва не подавившись;мой голос внезапно повышается на несколько октав. — Зачем тебе агент понедвижимости?

— Я продаю дом. — Деймен пожимает плечами. — Я думал, ты ужедогадалась.

Я озираюсь, жалея, что здесь больше нет старинногобархатного диванчика с пухлыми подушками — на него в самый раз было бы падать,когда мое тело свалится в глубокий обморок.

Но я не падаю, а стою, твердо решив остаться в сознании.Смотрю, словно в первый раз, на потрясающего парня, с которым у нас роман ужечетыреста лет.

— Не расстраивайся, Эвер. Ничего не изменилось. Просто домслишком большой. Мне никогда и не нужно было столько места. Большинством комнатя вообще не пользуюсь.

— И где ты намерен жить? В палатке?

— Всего лишь думал подыскать что-нибудь поскромнее. — Онсмотрит на меня, словно умоляя понять. Ничего страшного за этим не кроется.

— Подыскать что-нибудь «поскромнее» тебе тоже агент поможет?— Я всматриваюсь в своего бойфренда, пытаясь разгадать, что за бес в неговселился и куда все это приведет. — Слушай, Деймен, если ты решил быть такимскромным, так и сотвори себе домик поменьше!

Я окидываю его взглядом, от великолепной темной шевелюры доидеально красивых ног, обутых в пляжные шлепанцы. Совсем недавно я мечталавновь стать обыкновенной, такой, как все. А теперь привыкла к своимсверхспособностям и не вижу смысла от них отказываться.

— О чем на самом деле речь? — спрашиваю я, чувствуя себя нена шутку обиженной. — Ты сам меня ко всему этому приучил. Ты сделал меня такой!И только я наконец-то привыкла, ты сбегаешь с корабля? Скажи, зачем?

Вместо ответа Деймен закрывает глаза и посылает мнемысленный образ: мы вдвоем, счастливые и веселые, резвимся на прекрасном пляжес ярко-розовым песком.

Я мотаю головой, скрестив руки на груди. Не желаю играть,пока он не ответит на мои вопросы!

Деймен вздыхает, смотрит в окно и снова поворачивается комне.

— Я уже говорил: для меня единственный путь, единственныйвыход из ада, который я сам же и создал, — искупить свою карму. А искупить ееможно, только если отказаться от особых способностей, от роскошной жизни ипрочих излишеств, какими я баловал себя на протяжении шестисот лет. Жить так,как живут обычные люди, честные, трудолюбивые, смиренные. Справляться сповседневными трудностями, как они справляются.

Я мысленно повторяю слова Деймена, едва веря собственнымушам.

— И как ты намерен это делать? Нет, серьезно! За всешестьсот лет ты хоть день работал по-настоящему?

Я ни капельки не шучу, а Деймен хохочет, запрокинув голову,словно услышал очень смешную шутку. Наконец успокоившись, он говорит:

— Ты думаешь, меня никто не возьмет на работу? — Качнувголовой, он хохочет еще веселее. — Эвер, помилосердствуй! Тебе не кажется, чтоза столько лет я успел обзавестись кое-какими навыками?

Я открываю рот, чтобы ответить — мол, конечно, оченьинтересно смотреть, как он одной рукой пишет картину в манере Пикассо, покручесамого Пикассо, а другой в то же самое время превосходит Ван Гога, только врядли все это поможет ему достичь завидной должности продавца в закусочной«Старбакс» на углу.

Произнести я ничего не успеваю — Деймен уже стоит рядом сомной, переместившись с такой стремительностью и грацией, что я могу тольковыдавить:

— Знаешь, для человека, который отказался от особыхспособностей, ты двигаешься на удивление шустро.

И вновь по телу пробегает чудесная теплая волна — Дейменобнимает меня за талию и притягивает к себе, очень аккуратно, чтобы случайно некоснуться открытой кожи.

— А как же телепатия? — шепчу я. — Ты и от нее хочешьотказаться?

Его близость волнует меня настолько, что я едва в силахговорить.

— Я не откажусь ни от чего, что помогает стать ближе к тебе,— отвечает он, прямо и твердо глядя мне в глаза. — Что до всего остального... —Пожав плечами, Деймен мельком осматривает большую пустую комнату, и вновьнаходит мой взгляд. — Скажи мне, Эвер, что важнее — размер моего дома илиразмер моей души?

Отворачиваюсь, прикусив губу. Он прав, а я чувствую себямаленькой и пристыженной.

— Разве так важно, что я буду ездить на автобусе, а не на«БМВ», и носить ширпотреб вместо Гуччи? Машина, одежда, почтовый адрес — этовсего лишь имена нарицательные. С ними, конечно, забавно, однако на самом делеони не имеют никакого отношения ко мне настоящему.

У меня комок в горле, и я стараюсь смотреть на что угодно,только не на Деймена. Можно подумать, мне дороги разные «БМВ» и поддельные французскиезамки! Если захочу, я и сама их материализую. Но хоть они и не имеют значения,я должна признаться — в них была часть его привлекательности. Они усиливалиблистательное и загадочное очарование Деймена.

Когда я наконец-то решаюсь поднять на него глаза и вижу, какон стоит передо мной, лишенный обычного блеска и шика, я вдруг понимаю, что насамом деле он — тот же самый удивительный, страстный и нежный парень, каким былс самого начала. Вот и подтвердились его слова: никакое постороннее барахло неимеет значения.

Все это не касается его души.

Я улыбаюсь, внезапно вспомнив, где мы можем быть вместе —единственное безопасное место, укрытое от всякого зла.

Я хватаю его за руку в перчатке и тяну за собой.

— Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.

Поначалу я боялась, что он не захочет возвращаться туда,куда мало того что невозможно попасть без помощи магии, так и само это местопрямо-таки переполнено магией. Но, приземлившись посреди огромного душистоголуга, Деймен отряхивает джинсы и протягивает мне руку, оглядываясь по сторонам.

— Ого! У меня никогда не получалось так быстро создатьпортал.

— Ты меня и научил, — улыбаюсь я, окидывая взглядомпульсирующие цветы и дрожащие деревья.

Здесь все принимает свою первозданную форму чистейшейкрасоты и энергии.

Я запрокидываю голову, жмурясь от мягкого сияния и мерцающейтуманной дымки. Вспоминаю, как в прошлый раз танцевала с материализованнымДейменом на этом самом лугу и все никак не хотела уходить.

— Ты не против? — спрашиваю я, не зная, насколько строг егозапрет на магию. — Не сердишься?