Преподобный Алексей Алексеевич

Алексей Алексеевич Ухтомский — великий русский ученый,которому, правда, не дали Нобелевской премии, что, на мой взгляд, и глупо, инесправедливо (почему И.П. Павлову дали, а А.А. Ухтомскому — нет?). Ну да бог сними, расскажем лучше о нашем замечательном соотечественнике, открытие которогоможно без преувеличения назвать вторым основополагающим принципом работы мозга.Имя этого открытия — «доминанта».

Когда к Алексею Алексеевичу, Колумбу «доминанты»,придирались (а придирались к нему, надо сказать, часто, ибо нет пророка в своемотечестве, кроме, разве, И.П. Павлова), спрашивая язвительно: «А почему,собственно, „доминанта“?», — он отвечал, пожимая плечами: «А почему,собственно, не „доминанта“? Разве бы что-то изменилось, назови я доминантуиначе? Назвал, как назвал…».

Алексей Алексеевич — краса и гордость!

Господи, на кого ни посмотришь из наших гениев — все людиуникальные в своем роде. Алексей Алексеевич Ухтомский (1875— 1942) происходилиз княжеского рода, от Рюриковичей, но всегда был чужд обществу, жилзатворником и даже в университет ходил в одеянии наподобие толстовки (студентыже распускали слухи, что под суконной рубахой их профессор прячет вериги).

После рыбинской гимназии Алексей окончил Нижегородскийкадетский корпус, но офицером стать отказался. Он занимался философией, а потомпоступил в Московскую духовную академию, после которой даже провел полгода вмонастыре. Вот таким военным священнослужителем Алексей Алексеевич поступил вуниверситет, оказавшись на естественном отделении, на кафедре физиологии.

Далее ему предстояло стать академиком, открывшим исформулировавшим «принцип доминанты». «Доминанта, — писал АлексейАлексеевич, — есть не теория и даже не гипотеза, но преподносимый из опытапринцип очень широкого применения, эмпирический закон, вроде закона тяготения,который, может быть, сам по себе и не интересен, но который достаточноназойлив, чтобы было возможно с ним не считаться».

Странно ли, глядя на эту биографию, что этот человек смогразличить работу своего великолепного «принципа доминанты» и на спинальнойлягушке (экспериментальном животном, лишенном головного мозга), и в практикедуховного, религиозного опыта? Нет, не странно, принцип, действительно,всеобъемлющий!

Алексей Алексеевич умер в 1942 году в блокадном Ленинграде,поскольку эвакуироваться из осажденного города наотрез отказался — «многоработы»… Доминанта.

Эпицентр мозготрясения

Чтобы проиллюстрировать второй известный науке принципработы мозга — «принцип доминанты», приведу наглядный пример, благо далеко заним ходить не придется.

Представьте, что возникло у вас чувство голода. Какие мыслинезамедлительно придут вам в голову? О чем вы будете думать? О еде, понятноедело! Все ваши мысли, словно по команде, перестроятся, чем бы голова ни былазанята, в стройную шеренгу, и «шагом марш!» в заданном направлении. Вы будетедумать о том, чего бы вам хотелось поесть, где вы эту еду достанете, какприготовите, с каким удовольствием будете ее кушать. Внимание ваше на этотпериод только тем и будет занято, что высматривать да вынюхивать, гдеостановиться и похарчеваться.

Мозг в этот момент словно бы заражен, инфицирован, иинфекция эта — желание, которое по внешнему признаку названо И.П. Павловым«пищевой потребностью». А вот Алексей Алексеевич узрел во всем этом нечтобольшее, он увидел в этом целый принцип — принцип доминанты. Центр возбужденияв головном мозгу (доминанта) подавляет все прочие желания и потребности,игнорирует сопротивления, которые, кстати, его только заводят, но ничуть ему непрепятствуют, перераспределяет силы и гонит нас в одном, заданном ею —доминантою — направлении.

Или другой пример: вы, не дай бог, влюбились. Что с вамитеперь происходит? Была у вас до этого фатального момента (когда любовьнечаянно нагрянула) жизнь, но вот — «бац!» — и привет, нет больше жизни вашей,с молотка пошла. «Не жить мне без тебя!» — кричит влюбленная особь, кричит икричать будет до тех пор, пока милый/милая не откликнется, а когда откликнется,тогда вся эта ахинея и навернется. Но до тех пор, будьте уверены, сумасшествиеее будет столь фантастичным, что и Ван Гог, наверное, позавидовал бы.

Вечно непознаваемое в мире — это то в нем, что кажется нампонятным.

Альберт Эйнштейн

Влюбленный — это все равно что больной: его пожирает, словнопаразит, страсть, он пожирает самого себя (фактически влюбленные неизбежнохудеют!). О чем бы влюбленный/влюбленная ни думали, мысли, роящиеся в больнойголове, подверженные неведомой силе любовного тяготения, неизбежно финишируютна объекте влюбленности — возлюбленном/возлюбленной. Все прежние увлечения,занятия и интересы, включая друзей и врагов, пропадают, словно бы их и не былововсе! Все время посвящено ему — «объекту любви». И на работе — мука, и сдрузьями — скука, и отдых — не отдых. Внимание не сосредоточить, ничего неполучается, все из рук валится, а перед глазами (галлюциноз своего рода) стоитон/она (возлюбленные).

И каждый телефонный звонок звучит, словно глас Господа нагоре Синайской, и сердце так от этого звонка бьется, что того и гляди выпрыгнетиз глотки к чертовой матери. И сна нет, только думы, только мысли о нем/ней —мысли тяжкие, мысли нежные. Только разговоры беспрестанные внутри головы (бредсвоего рода), непрекращающиеся разговоры с ним/ней — объектом любви, разговоры,беседы и споры, уверения, клятвы, признания, откровения — внутри головы…

И деньги для больного этой болезнью — не деньги, и время —не деньги, препятствие — не препятствие, расстояние — не расстояние. А силы,силы столько, что горы можно было бы своротить, армию обеспечить, звезду с небадостать, достать и не обжечься, потому что не чувствует он, влюбленный, ничего,ничего, кроме жгучей своей страсти. Ух! Это, друзья мои, играется свлюбленным/влюбленной, как кошка с мышкой, любовная, или, по-научному, половая,доминанта…

И при пищевом рефлексе, и при половом, и даже в тех случаях,когда в туалет хочется (особенно мы чувствуем это, когда нет возможностиудовлетворить сию интимную потребность), и в тысяче других ситуаций правитчеловеком доминанта («очаг возбуждения в головном мозгу»), которая напоминаетчем-то двадцатидюймовый гвоздь, вбитый аккурат в центр темечка. Вот что такое«доминанта». Впрочем, довольно примеров, перейдем к голой науке, пока она,милая, не замерзла.

Род малазийского опьянения

Одну из лучших иллюстраций работы половой доминанты учеловека нам оставил Стефан Цвейг в своей новелле «Амок». Главный герой этогопроизведения буквально сходит с ума от своего любовного чувства к «холодной ивысокомерной женщине». Вся его жизнь летит в тартарары (карьера, положение,состояние — все!), поскольку в жизни его нет более ничего, кроме этой однойвсепоглощающей страсти: